– Как обычно – в шкафчик положишь. Куда же еще?

– Ну да, – кивнул Йорик. – Так я теперь могу идти домой?

– Нет, тебя еще шеф видеть хотел. Ты выходи через главный вход и подожди в вестибюле, а я ему позвоню – сообщу, что ты уже свободен.

Так получилось, что Йорик немного заплутал – здание компании оказалось довольно путаным.

Пару раз он заходил в тупики со складированной офисной оргтехникой, а один раз – в подобие дежурного помещения, где находились несколько охранников с оружием и почти в такой же форме, которую он сегодня примерял.

– Тебе чего, парень? – спросил один из них, строгий, лет сорока.

– Извините, я ищу выход. Меня в вестибюле должны ждать.

– А-а… Первый раз тут?

– Да, сэр.

– Иди налево до конца, за дверью с надписью «не курить» пожарная лестница до самого низа. Выйдешь в углу вестибюля – рядом с буфетом.

– Спасибо большое, – поблагодарил Йорик и помчался по указанному маршруту, поскольку понимал, что уже опаздывает.

Мистера Рискина он заметил сидящим на жестком диване и говорящим по мидивойсу – продвинутой версии диспикера.

Несмотря на занятость, тот тоже увидел Йорика и махнул ему, чтобы он двигался к проходной. Сам также поднялся и, договаривая на ходу, пошел догонять гостя.

– Ребята, это со мной! – сказал он, выходя в контрольный контур и прикладывая к сканеру свое удостоверение.

– Добрый день, сэр! – поприветствовали его оба охранника.

– Как сегодня служба? Без происшествий? – спросил Рискин, пропуская впереди себя Йорика.

– Даже скучно, сэр.

– Ну, лучше пусть скучно, чем весело.

– Так точно, сэр!

Оказавшись на крыльце, Йорик остановился, поджидая Рискина.

– Это что? – спросил тот, указав на сверток, когда они стали спускаться по ступеням.

– Мистер Шпенглер упаковал мне мою форму. Сказал, что я должен положить это в шкафчик.

– Ну так положишь.

– А где этот шкафчик, сэр?

– Там где надо, Джонатан. Предлагаю пройтись по набережной, кататься на автомобиле мне сейчас не хочется. Было несколько трудных разговоров с клиентами… Хочется продышаться. Ты как?

– Как скажете, сэр.

– Вот это твое «сэр» мне очень нравится. И, знаешь, я и не ожидал, что ты за пару часов так изменишься.

– Да-да, сэр, именно это я и хотел обсудить, у меня сложилось впечатление, что меня здесь принимают за кого-то другого.

– С чего ты так решил?

– Все, кто мне попадался, говорили про меня что-то такое, чего со мной на самом деле не происходило.

– Ай, прости, это я виноват, попросил Салли добавить тебе три месяца стажировки. Отсюда все и завертелось.

– Что именно?

– Тебе стали накидывать новые этапы подготовки, полагая, что начальную подготовку ты уже прошел.

– Но зачем вы сделали это?

– Затем, что ты умный парень и у тебя отличные отметки. Ведь, если честно, нам приходится довольствоваться всяким неликвидом – в охранный бизнес идут не самые лучшие. Даже полиция в табели о рангах стоит выше нас.

– Я не очень понимаю…

– Программа рассчитана на туповатых ребят, – шепотом сообщил Рискин и огляделся с таким видом, словно стащил с лотка бутерброд. А потом они с Йориком рассмеялись, после чего юноша схватился за грудь и закашлялся.

– Ты чего, Джонатан?

– Прикладом по грудине досталось… Неожиданно…

– И… как ты?

– Сначала хреново было, но сейчас, похоже, все обойдется парой здоровенных синяков.

– Ой, как мне стыдно. Это же я во всем виноват! – покачал головой Рискин, затем скинул свой клубный пиджак за тысячу рандов и накинул Йорику на плечи.

– Ну что вы, сэр! – попытался возразить тот.

– Приказываю принять помощь, – с улыбкой пригрозил тот, и Йорик смирился. В конце концов, с моря действительно дул свежий ветерок, а мама всегда говорила, что ветер с моря самый коварный. Вокруг могут резвиться отдыхающие и петь туристические песни, а местные будут мерзнуть и кашлять даже в самую жару.

– Сэр, но с чего вы взяли, что мне интересно это дело?

– С того, что бухгалтерский бизнес, куда тебя толкают мама и другие авторитетные родственники, тебе не по нутру.

– С чего вы взяли?

– Ну, это совсем просто – ты побежал вербоваться в спецназ и выложил там свою историю.

– Ой, какой же я… – Йорик досадливо покачал головой. Он действительно выглядел простаком.

– Отставного майора с его предложениями по поводу военно-финансового колледжа ты тоже проигнорировал, значит, хотел изменить свою жизнь кардинально.

– Да, кардинально, – со вздохом произнес Йорик.

– Но я предлагаю тебе мягкий вариант. Ты изменишь жизнь, но не попадешь в жернова жестокой солдатчины, где всех, независимо от их умственных способностей, стригут под одну гребенку.

– А что я буду делать у вас?

– Из тебя мы будем готовить специалиста, эксперта по разным направлениям и даже где-то командира. Со временем наберем еще какое-то количество слушателей. Это пока эксперимент, но я уверен, что он будет успешным, и из тебя и других ребят выйдут блестящие специалисты.

Так, за разговором они спустились на набережную, заполненную туристами, – взрослые и дети прогуливались, развлекались на аттракционах; всюду царило шумное веселье.

– И вот еще… Домашних до поры лучше не посвящать в это.

– Но что я скажу маме? Я должен что-то сказать.

– Да пожалуйста, скажешь, что устроился работать вот тут, аниматором, – мистер Рискин указал на детский городок, где резвились малыши, а за заборчиком стояли родители и бабушки. Среди бегавших детишек, натянуто улыбаясь, расхаживали аниматоры, бодро выкрикивая какие-то стишки и распевая песенки.

Йорику такая картина показалась безрадостной, но, в конце концов, это же только прикрытие перед мамой.

– Но мама спросит: где деньги за работу?

– А деньги у тебя будут. Ты будешь получать хорошую стипендию.

– Она должна быть не меньше зарплаты аниматора.

– Ну разумеется. И кстати, вот подъемные. А маме скажешь, что повезло в первый же день – попался пьяный богатый клиент. Вот держи.

И мистер Рискин дал Йорику двадцатку.

– О, так много!

– Ну я же сказал – повезло. Этот факт поможет маме смириться с твоей новой работой. Скажешь, что со временем выбьешься в менеджеры или куда-то там еще. Мамы любят, когда говорят о перспективах.