– Круто, – Катя не отрывала от него взгляда, – я, пожалуй, пойду, ладно?

А сама подумала: «Ну точно! Теперь все сходится». Ее преследовал волк, а странная девушка уверяла, что знала ее отца (не лично, конечно). Катя-то, дура, все гадала, как это увязывается в одну историю. Оказывается, ответ прост – демон!

Она издала нервный смешок.

Демон!

Развернулась и пошла прочь, но голос Анны – удивительно низкий – заставил ее остановиться.

– Ты охотник, – сказала она, – не тот, который стреляет в уток. Тот, который спасает жизни. Твой отец спасал.

Катя остановилась и обернулась. Руки сжались в кулаки, и она сказала, наверное, самую глупую вещь, которую только могла:

– Мой отец даже свою семью не…

Она вдруг осеклась. Может, ей только показалось. Да, наверняка, только показалось, но…

Тень промелькнула на стене.

Катя моргнула. И почему-то идея уходить от Анны – пусть даже сумасшедшей Анны, которая говорила о демонах и охотниках и от которой до тошноты воняло табаком, – показалась не такой уж хорошей. Поэтому Катя шагнула к ней ближе.

– Спасал жизни? – повторила она глупо. – Чьи? От кого?

– От демонов, – Анна сделала еще затяг, – от теней. Посмотри на меня, и я попробую рассказать то, что знаю.

Катя посмотрела. В глазах Анны было что-то такое, чего не бывает в глазах человека. Катя не могла бы объяснить. Она просто чувствовала.

– Давным-давно, – Анна говорила и выдыхала дым, – были люди и были тени. Тени приходили по ночам, убивали людей или превращали в демонов, и никто: ни шаманы, ни воины – не могли их остановить. Люди жгли костры и молились богам, но тени приходили и забирали одного за другим, – Анна стряхнула пепел, Катя смотрела на падающие крошки и глупо повторяла про себя: одного за другим.

– Однажды самые сильные мужчины пришли к черному дереву Мало и сказали: мы хотим сражаться. Они попросили: дай нам силу. Они не ели и не пили три дня, стояли на коленях и молились. И на третий день, когда они вернулись в племя, они стали сильнее, проворнее, их раны затягивались на глазах, и, самое важное, теперь они могли убивать тени. Так появились охотники, – она посмотрела на небо. – Скоро пойдет дождь. Уже скоро.

Катя словно очнулась. Почему-то слова казались знакомыми. Ливень был уже так близко, что Катя слышала глухой стук капель – стук сливался в сплошной мельтешащий звук. Нужно было спасаться.

Катя сама не понимала: о дожде это или о чем-то другом.

– Твой отец – потомок охотников, – продолжала Анна, – а ты его наследница. Теперь его сила принадлежит тебе.

– Если это не умение одновременно смотреть сериал и читать книгу, то вряд ли, – Катя попыталась усмехнуться, но получилась нервная гримаса, – я хочу сказать, что не чувствую никакой силы.

Вместо ответа Анна кивнула на ее руки. Катя опустила взгляд: белые полоски шрамов были уже почти не видны.

– Сколько этим шрамам? Готова спорить, не больше двух дней, – Анна еще раз затянулась, – у других людей были бы ссадины. Твоя сила с тобой. Ей нужно время.

«Только его нет», – почему-то подумала Катя. Стена дождя была уже в нескольких десятках метров. Катя видела, как капли бьют листья и мокрые ветки опускаются под тяжестью воды.

Она не верила Анне. Конечно, не верила. Нужно быть полным идиотом, чтобы поверить. Нужно быть как минимум сумасшедшим и видеть на стенах тени волков…

– Ладно, допустим, – Катя запустила руку в волосы. – Я могу от нее избавиться?

Анна сделала последний затяг, бросила окурок в один из трех зеленых мусорных баков. Тот, на котором фиолетовой краской кто-то написал: «ОСТАВЬ ОТБРОСЫ ВСЯК СЮДА ВХОДЯЩИЙ».

– Я думала, маленькие девочки мечтают о суперсиле, – она подняла глаза к небу.

Катя сложила руки под грудью. Все холоднее и холоднее…

– Мечтают, – пробормотала она, – ровно до того момента, пока это не происходит на самом деле. Надо уходить, сейчас польет, а тут негде спрятаться.

Анна потянулась к рюкзаку.

– Сам дождь не важен, – она принялась развязывать веревки.

Волк медленно выступал из тени вместе с дождем. Катя его не видела. Она смотрела только на Анну – как та склонилась над рюкзаком и одну за другой расстегивала заклепки.

– Важно то, что дождь приходит с тучами, – говорила Анна, стягивая очередной узел. – И сейчас туч как раз достаточно, чтобы появились тени.

Волк пригнулся, согнул лапы и оскалился.

– Тени? – Катя сглотнула и сделала шаг к Анне. Она готова была поклясться, что чувствует взгляд зверя за спиной. Она просто не могла заставить себя оглянуться. – Вроде тени огромного волка?

Анна наконец расстегнула последнюю заклепку и запустила руку в рюкзак.

– Вроде того.

Ударил гром, и волк прыгнул.

Катю ударило слева.

На нее обрушился шум. А потом реальность вернулась.

Катя не знала, сколько прошло времени, вероятно, пара мгновений. Она пятилась, толкалась руками, отбрыкивалась, помогая всем телом. Дождь заливал глаза, нос, уши, дождь был везде: бетон мокрый, пальцы скользят и хватаются за сорняки…

Что-то вцепилось в бедро. Мир сжался до боли. Была боль. Больше ничего. Катя дернулась, но освободиться не получалось.

«Ты должна вырваться».

Катя вздрогнула: голос звучал в ее голове, но не принадлежал ей. Это был мужской, басовитый, немного рычащий голос. И он заглушал боль. Откуда он?

Неважно. Катя зажмурилась.

«Вытяни ногу, – продолжал голос, – будет больно, но все равно тяни». Катя вдохнула и дернула что было сил. Боль резанула так, что глаза застелило красным. Спустя миг стало легче. Катя пришла в сознание и услышала крик. Еще через миг поняла, что кричит сама.

«Отползай!» – командовал голос. Катя попятилась, сдирая ладони. Она ползла и ползла, захлебываясь дождем. Как это могло произойти? С ней?! С девочкой, самое большое приключение которой – поездка в Лондон?

Катя стукнулась обо что-то затылком. Удар привел ее в чувство, и она поняла, что боли почти не осталось. Она едва могла шевелить ногой, возможно, нервы разорваны. Но главное сейчас – чтобы не вернулась боль.

«Сосредоточься, – сказал голос, – тебе нужно собраться».

Катя сфокусировала взгляд.

Перед ней маячило нечто. Сначала Катя подумала: волк. Но тень была другой. Напоминала человека, только лапы длиннее, когти вместо пальцев, каждый размером с медвежий, по четыре штуки на лапе.

Катя сама удивилась, что успела столько рассмотреть. На миг ей показалось, что время движется медленнее, что она знает, что делать…