Канцлер около палатки был не один. В охранении находилось с десяток тяжело вооруженных пехотинцев, и каждый из них неусыпно следил за мной сквозь щель закрытого забрала. Железные истуканы, защищенные доспехом с головы до ног, держали в руках громоздкие арбалеты, один выстрел которых мог проделать в человек нештатное отверстие.

Строй расступился, и я шагнул под полог палатки. Внутри было тепло, тихо и пахло лавандой. Его величество Карлос, сидя на удобном мягком стуле, закинул ногу на ногу и читал, держа на коленях пухлый фолиант в обложке из красной кожи. Указательный палец левой руки Его Величества ходил по строчкам, а губы короля шевелились, как будто он проговаривал написанное вслух.

При моем появлении Карлос оторвал взгляд от книги, захлопнул ее и отложил на невысокий пуфик, стоящий по правую руку. Убранство шатра Его Величества оказалось более чем аскетичным. Простоя походная постель, переносной гардероб с десятком парадных, повседневным и прочих платьев, ряд обуви, не более двух десятков пар, блестящий парадный доспех в дальнем углу, а чуть поодаль, настоящий, боевой, с вмятинами на грудных пластинах и покореженным забралом шлема. Тут же стояло походное трюмо, с небольшим триптихом зеркала, десятком флаконов склянок и ящичков, коробка с пудрой и несколько совсем непонятных предметов. Кресел в палатке оказалось два, и Твердая Рука кивнул в направлении единственного свободного.

— Садись, маг, к тебе есть дело.

— Почту за честь, Ваше Величество. — Я осторожно опустился в кресло.

— В первую очередь, Кот, я благодарен тебе за помощь. Само проведение вывело тебя на лесную тропу, и наша случайная встреча была далеко не случайна.

Карлос замолк, с нескрываемым интересом поглядывая на меня, и ожидая видимо моей реакции.

— Согласен полностью, Ваше Величество. — Включился я в предложенную игру. — То, что многие считают неверным или случайным, таковым просто не является. Не существует случайных встреч, безвыходных ситуаций, потраченного зря времени и лишних людей. Кто — то, невидимый, но безмерно могущественный, наблюдает за нами и подвигает на те поступки, которым не исключено быть судьбоносными.

— Хорошо говоришь, маг. — Король улыбнулся, поглаживая рукой переплет книги. — А вот канцлер тебе не верит. Говорит мне, вот так вот, прямо, без обиняков, что привело тебя не проведение, или другая сила, а хитрый и коварный замысел. Возможно, он в чем — то даже прав.

— Ваше Величество. — Охнул я. — Я всего лишь скромный путник, не смеющий и мыслить о вреде любому живому существу.

— Ой, врешь, ой, складно врешь. — Карлос вдруг хлопнул меня по плечу и расхохотался. Смеялся его величество недолго, ровно столько, чтобы выразить всю свою ежесекундную веселость, и только звуки его смеха затихли, король поманил меня к себе. — Но врешь ты или нет, мне все равно. Видимо, есть у тебя свои причины скрывать пребывание в королевстве. Почестей тебе дам достаточно. Хочешь, золота отвалю в твой вес, с драгоценными камнями вперемешку. Пожелаешь, будешь придворным магом, благо должность эта уже как тридцать лет пустует. Покои тебе отдельные, личная библиотека, слуги и лошади по выбору.

— Спасибо, Ваше Величество. — Я встал, поклонился, и далее уже не присел. — Для меня это слишком высокая честь, мой король. Мы люди приезжие и в королевстве ненадолго.

— Ой, маг, по краю ходишь. — Карлос с усмешкой погрозил мне пальцем, однако в глазах короля сверкнула сталь. — От подарков короля не отказываются. Хочешь золота, бери, хочешь должность, занимай.

— Ваше величество, — я примирительно поднял руки, демонстрируя пустые ладони, в жесте доверия. — Я же пришлый человек. Вон и канцлер ваш меня невзлюбил. В первый раз видит, а сразу в самом страшном подозревает. Не примут меня при дворе. Не лучше ли пригласить вашего, местного мага? Он и знатней, небось, будет, и колдовство у него получше. Вы же видели, я некромант, черный маг, ко мне вся мерзость этого мира как подкова к магниту тянется. Знамо ли дело, такому подле вас.

— Сразу видно, ты, парень, не из местных. — Карлос твердая рука вдруг погрустнел, поблек, обмяк, и тяжело опустился в свое кресло. — Нет у нас больше магов. — Произнес он, глядя буквально сквозь меня. Нет ни защиты, ни лекарства. Маги ушли, исчезли, испарились, будто туман на солнце, а проблем осталось видимо — невидимо. Гоблинская орда на востоке стоит, ждет, когда полки мои слабину дадут, Черные Гномы, супротив своих старших братьев, только и ждут, чтобы стены обрушить. Эльфы — отступники, замучили, право слово. Из — под короны Саландиэль они ушли, и теперь по лесам разбой учиняют. И нет на них управы политической. Силу только понимают. Ну ладно бы войну развязать, но сразу на три фронта я воевать не буду. Кровью королевство захлебнется.

— Ваше Величество. — Я развел руками. — Не могу.

Ну не мог, я, право слово, присоединиться к чужой войне. В моих планах было найти Горта, Марта, или другого сильного колдуна, и при его помощи вернуться в свое время, а там уж как пойдет. Либо в Магический Мир вышвырнет, либо на родную землю. Лучше уж последнее. Даже личей я тогда не боялся. Дома и стены помогают, и на этих тварей управу найду.

Король прикрыл глаза рукой, помолчал немного, но потом вновь улыбнулся.

— Ладно, маг. Считай, как должно. Но хоть подарок прими. Эй, канцлер! Внеси ожерелье!

Спавший у меня на руках Сатана вдруг пробудился, открыл глаза, и, спрыгнув с колен на пол шатра, настороженно прижал уши.

— Экий у тебя котейка, забавный. — Медовым голосом произнес Твердая Рука.

Тем временем полог шатра отдернулся и внутрь вошел Картахан, держа на вытянутых руках парчовую подушку. На этой подушке, утопая в мягкой ткани, лежал тяжелый, богато украшенный изумрудами браслет. Двигался канцлер очень осторожно, и на его лице отражался испуг вперемешку с паникой. Ноги почтенного старца дрожали.

— Хозяин, берегись! — В палатку ворвался Коба, ловко лавируя между двух здоровенных гвардейцев, пытающихся его остановить. Послышался звон стали, хлесткие удары, крик раненых, стена палатки вдруг треснула, развалившись на две части от удара меча, и в королевские покои ворвался Фалько, ожесточенно отбиваясь сразу от четырех нападавших.

Полыхнуло, потянуло паленым и серой, и инфернальный рев Сатаны, в миг заполнившего своей тушей все свободное пространство, заставил солдат содрогнуться и попятиться в ужасе. Я, ничего не понимая, мотнул головой, и еле уклонился от цепких лап канцлера.

Старик тянулся к моей шее. В одной руке он сжимал непонятно откуда взявшийся кинжал, другой пытался пристроить на меня браслет — ожерелье. Удар лапы инфернального зверя отбросил старика прочь, и элегантная вещица запрыгала по земле.

— Что тут происходит? — Заорал я в ужасе. — Вы все тут рехнулись что ли?

— Ошейник! — Коба подхватил с пола подарок Карлоса и что есть силы, швырнул его прочь из палатки.

— Чуть было не влипли. — Убедившись, что войны короля ретировались, а тот, придавленный лапой зверя, затих на земле, Принц крутанул мечом, и полоска стали издала плотоядный вой. — Это ошейник подчинения. Старый артефакт. Я видел их в славном городе Илиноре. Такие дарили самым страшным своим врагам, и те, попав под воздействие заклятия, таящегося в вещице, лишались воли.