– Алло, обслуживание номеров?

13.00

Звукозаписывающая студия располагалась на тринадцатом этаже популярного бизнес-центра. Полагаю, аренда здешним обитателям обходилась в баснословные суммы, ведь все эти виды из широких стеклянных окон в пол, блестящие полированные панели на стенах в коридорах, позолоченные ручки на дверях и мраморные полы – все это создавало ощущение роскоши и должно было как-то окупаться.

– Где здесь лифт? – Нахмурилась Алиса, разглядывая ответвления бесконечных коридоров.

– Сюда. – Подсказал администратор, встречавший нас в холле.

И указал в зал, облепленный зеркальными панелями.

– Жми сразу все кнопки. – Посоветовала я подруге, разглядывая вереницу лифтовых шахт с идеально блестящими створками дверей. И обнаружив покраснение на своем носу в отражении зеркал, печально вздохнула: – Ну, вот. Будет прыщ. Как будто без него не тошно.

Вчера я была просто одинокой, а сегодня одинокой уродиной.

– Готова биться о заклад, ты все выходные поглощала сладости в неимоверных количествах.

– Бинго. – Хмыкнула я.

И мы вошли в лифт.

Алиса знала обо мне практически все. По крайней мере, все мои привычки и заморочки. Познакомились мы, когда она пришла работать в Manner. В те времена я сублимировала свое сексуальное желание в шопинг, отчего тот получался неукротимым: каждый раз, когда я страдала от недостатка секса, бежала в ювелирный и покупала себе новые украшения.

На душе становилось легче. В кошельке тоже.

Потратив большую часть заработка на сережки и кольца, я вынуждена была экономить на еде, отчего начала стремительно худеть. Поняв, что теряю вес и здоровье, я начала отъедаться. И для экономии бюджета отказалась от покупок украшений, отчего сексуальная энергия стремительно потекла в булки и десерты – так я старалась заместить отсутствие любви едой.

Вес вернулся и продолжил прибывать.

А следующие полгода я потратила на поиски и тестирование на себе всевозможных диет, так как осознала, что не могу остановиться. Ночные зажоры хорошо купировали тревожность и нервную раздражительность, но их частота и продолжительность начинали пугать.

И только Алиса тогда помогла мне отвлечься и разорвать порочный круг «расстроился – нажрался – испытал стыд и чувство вины – нажрался снова». Только она знала, какой слабой и ранимой я могу быть, когда мир вокруг меня начинает чудить, и каких трудов мне стоит всегда оставаться позитивной и ухоженной.

– Спасибо, что помогаешь. – Улыбнулась подруга, нажав на кнопку с номером «тринадцать».

– Я только рада. – Честно ответила я.

Дочке Алисы скоро должно было исполниться шесть месяцев, но подруга уже начала выходить на работу на неполный день. Я восхищалась ее силе и решимости. А еще тому, что она ни капельки не подурнела после родов. Вот с кого мне сейчас стоило взять пример. Обрести контроль над своей жизнью, расправить плечи, узнавать себя и свои желания. Жить на полную катушку.

То, что доктор прописал.

Помещение студии оказалось огромным, с высокими потолками, дизайнерской мебелью, большим количеством света, воздуха, а также секретарем в приемной на входе.

Нас встретила супруга рокера – одетая в кожу, загорелая, с большим количеством пирсинга женщина лет сорока. Она показала нам саму студию, где записывается музыка – ею оказалось изолированное помещение без окон в конце коридора с большим количеством музыкального оборудования, каморку звуковиков и зал для чаепитий, в котором она усадила нас на лиловый кожаный диван.

Сам же рокер Алекс Каплан оказался высоким, худым и помятым дядькой, который, судя по выражению лица, мучился сегодня от похмелья точно так же, как и я.

Пока Алиса гоняла их по опроснику, делая вид, что крайне заинтересована ответами, я вела запись на диктофон, а также на ходу отмечала интересные темы для наводящих вопросов у себя в папке.

Вообще, эти Капланы были интересной парочкой. Супруга рокера разговаривала надменно, но чувственно, будто у нее прямо сейчас был оргазм, а он сам держался словно представитель клана Сопрано – смотрел на нас свысока и даже слегка, я бы сказала, угрожающе.

Очень скоро мне наскучили их речи, и я достала не пойми откуда взявшийся в папке листок с черновиком редакторской колонки Manner, на котором над текстом сверху красовалось не самое удачное фото Барракуды, и стала на нем рисовать. Художественные таланты у меня, надо признаться, так себе, но фантазии не занимать, поэтому все мое раздражение, предназначавшееся начальнице, вылилось в изображение мужского полового органа, направленного, как меч искупления, прямо на ее лицо.

Я ухмыльнулась, довольная своей шуткой, и спрятала листок обратно в папку, а через секунду в помещение вошел наш фотограф Давиди.

– Простите, опоздал! – С ходу воскликнул он, доставая оборудование.

– Мы уже закончили, – успокоила его Алиса, – самое время сделать пару кадров.

– Сейчас подготовлю оборудование. – Фотограф засуетился у стола, раскладывая объективы и линзы.

– Раз мы уже все, выйду покурить. – Сообщила я, вставая.

– Позвольте, провожу вас. – Вызвался Каплан. – Иначе вы непременно заблудитесь и потеряетесь в соседнем крыле.

– Такое уже бывало?

– Не раз.

– Спасибо. – Пожала плечами я.

Алиса осталась с его женой, а рокер вывел меня из студии и повел по коридору.

– Как тебя, лапуля? – Спросил он, едва мы завернули за угол.

– Катя. – Удивленно ответила я.

«Лапуля» не входило в число моих любимых прозвищ. Также от меня не ускользнул оценивающий, рыскающий взгляд Каплана, пробежавший по моим голым ногам.

– Ты мне нравишься, Катя. – Улыбнулся мужчина, открывая передо мной стеклянную матовую дверь.

Мы оказались в курилке для сотрудников. Рокер достал зажигалку и помог мне прикурить.

– А еще мне польстил твой интерес.

– Интерес? – Подавилась дымом я.

Он придвинулся ближе. От него пахнуло травкой и чесноком.

– Я же видел, как ты смотрела там на меня. – Прогундосил Каплан.

– Вообще-то, мне понравились заплаты на ваших брюках. – Я постаралась деликатно отодвинуться. – Стильно.

– Ты пробудила во мне желание. – Прошептал он и прижал меня к стене.

Благодаря его внезапному выпаду, я ощутила наличие желания у этого мужчины в полной мере – оно упиралось мне прямо в бедро всеми семью своими сантиметрами.

– Простите, пожалуйста, а как же ваша жена? – Закашлялась дымом я.

– Мы с ней давно уже просто бизнес-партнеры. – Прохрипел рокер, вдавливая меня в стену и лихорадочно исследуя мои бедра.