– …это ведь гениальная идея – визуализация своих желаний, – между тем вещала Марина. – Оказывается, все так просто. Человек в своем воображении создает образ желаемой действительности. Наши мечты и фантазии могут легко воплотиться в реальность, если мы правильно это сделаем.

Алиса, рассеянно улыбнувшись, кивнула. «Как странно, – подумала она. – Все помешаны на этой визуализации, все чего-то хотят… А мне не о чем мечтать. Совсем. Потому что у меня все есть. Или… ох ты, неправда! Мне есть о чем мечтать, у меня есть одна огромная просьба к Мирозданию!» – вдруг спохватилась она.

– Прости, Марина, кое-что надо срочно сделать… – извинилась Алиса и быстро покинула зал. Через пару минут она оказалась на небольшой поляне за домом, окруженной цветочными грядами. Вечернее солнце подсвечивало поляну, отчего трава казалась зеленее, сочнее, а цветы, в основном розы, – еще ярче.

Роман в своих книгах учил, что главное в визуализации – представить свою цель. Четко и ясно, здесь и сейчас. Во вполне реальном интерьере или пейзаже. Для этого надо оглядеться, осмотреть все вокруг. Ощутить окружающую температуру, вдохнуть глубоко воздух, услышать все звуки рядом… Можно даже прикоснуться к чему-либо, для того чтобы ощутить материальность этого мира.

И потом представить в этом живом, настоящем мире свою мечту. Таким образом, реальность соединится с фантазией, настоящее – с будущим. Мир мыслей вольется в мир материальный…

Алиса представила своего мужа, Романа, на этой поляне, в окружении этих роз. Он стоит здесь – веселый и довольный, и говорит: «Алиса, ты представляешь, а я, оказывается, здоров! Со мной все в порядке, и я не умираю. Мои подозрения, мои сомнения оказались ошибкой!»

Роман произносит эти слова, а затем начинает кружиться, чуть разведя руки, ладонями вверх, словно ловит солнечный свет, льющийся сверху и чуть сбоку.

Алиса стиснула зубы, изо всех сил пытаясь перетянуть свою мечту в реальный мир. Она, Алиса, – не просто обычная женщина, а на самом деле она – могущественное существо, которому все подвластно. Она повелевает миром! И у Алисы возникло ощущение, что да, оно так и есть. Теперь главное – ощутить свои эмоции, свою радость по поводу случившегося. С Романом все в порядке, и это прекрасно.

Если делать это каждый день, и не один раз, а, например, утром и вечером, то вероятность того, что мечта сбудется, увеличится еще больше.

И тут важно запретить себе мысли по поводу неудачи. Думать только о том, что поражение невозможно, что все произойдет точно так, как она себе представила!

В этот момент Алиса услышала, что неподалеку хрустит гравий под чьими-то ногами.

Она с досадой обернулась и увидела Игната. Это он шел мимо по дорожке. Повернул голову, заметил ее, поднял брови:

– О, ты тут, оказывается… Сбежала от гостей?

– Ищу Петровича с детьми, – зачем-то солгала она. – Ты их не видел?

– Нет. Идем, вместе поищем.

Отступать было поздно. Алиса поднялась на дорожку, и они с Игнатом зашагали рядом в сторону сада.

– Прости, я, кажется, тебе лишнего наговорил, – сдержанно произнес Игнат. – Ты расстроилась.

– Ничего. Все в порядке, – прерывисто вздохнула Алиса. – Знаешь, у тебя такая чудесная мама. Давно хотела тебе сказать, что восхищаюсь ею.

Игнат ничего не ответил, изобразил лицом какую-то сложную гримасу.

– Я бы хотела походить на нее в ее возрасте, – добавила Алиса. – Все пожилые женщины такими бы были, как она. Бодрыми, энергичными, стремящимися к красоте.

Игнат ничего не ответил.

– Ты не согласен? – удивилась Алиса. – Почему? Слушай, ну правда, Лариса Игоревна – это просто огонь, ее все обожают. Вот как так, ее все любят, кроме тебя, ее родного сына! Нет, это не мое дело, но тоже давно хотела спросить… Игнат! Скажи же что-нибудь! – нетерпеливо воскликнула она.

– У меня с моей маменькой сложные отношения, – подумав, изрек Игнат.

– Но почему?

– Да потому что… – Он не договорил, махнул рукой. – Ты правда хочешь это знать? Хорошо, я тебе скажу… Моя маменька никогда не любила меня. Она всегда мечтала о девочке, была уверена в том, что у нее будет дочь. С чего она взяла, что у нее должна родиться дочь – я без понятия. Моя маменька если уж в чем уверена, то это железно. А тут я. Мальчик. Она страшно обиделась на меня. Как я посмел… Все свое детство и юность я провел по интернатам. Даже на каникулы маменька не хотела меня забирать домой.

– Послушай, но тогда было тяжелое время, все работали…

– Да, страшно тяжелый труд – работа администратором в тогдашнем Доме культуры! – засмеялся Игнат. – Надорваться прям можно. Потом мать вышла замуж за отца Романа. Ей вообще стало не до меня. Но, к счастью, я уже вырос и уехал в Москву, поступил в медицинский. Маменька, кстати, ни разу не позвонила мне первой. Она не звала меня домой, она вообще мной не интересовалась. И я на нее не в обиде, я… я сейчас просто отвечаю на твой вопрос. Если бы ты в меня не вцепилась, как клещами – расскажи да расскажи, я бы и словом не обмолвился… Мне на мою маменьку – нет, не наплевать, но у меня к ней совершенно отстраненное, спокойное отношение. Я не предъявляю к ней никаких претензий, никому на нее не жалуюсь. Не жалуюсь просто потому, что мне не на что жаловаться. Маменьке семьдесят лет, а я взрослый дядька, с чего мне вдруг ныть? Поздно предъявлять матери претензии!

«Ну вот, я сама себе противоречу, – с досадой подумала Алиса. – Только что решила, что ничего не хочу знать про этих людей вокруг, и тут же сорвалась. Но мне страшно, как же мне страшно…»

– Это хорошо, что ты не сердишься на свою маму, – прошептала Алиса. – Интернат – это ведь не самое неприятное, да? Многие так жили.

– Конечно, – усмехнулся Игнат. – Многие дети жили в интернате, потому что родным матерям не было до них дела. Причем, что интересно, маменька неистово обожала и до сих пор обожает Ромусика, нашего гуру. Ты замечала, что Ромочку, твоего супруга, она любит больше меня?

– Да… Это так. Наверное, ей просто интересно его учение, его теория… – неловко пробормотала Алиса.

– Наверное, – опять усмехнулся Игнат. – После смерти своего второго мужа, отца Ромусика, она могла получить наследство, половину от него, вернее… Но она отказалась от наследства – в пользу Ромусика. Ромусик же тогда свой замок вовсю строил, ему нужнее…

– И что такого, твоя мама имела полное право распоряжаться тем наследством по своему усмотрению! – укорила Игната Алиса.

– Конечно. Ты абсолютно права. Только маменька заодно отдала тогда Ромусику и то, что оставалось и от моего отца. Мое наследство, от моего родного отца, своего первого мужа, давно умершего.

– Да? – удивилась Алиса. Смутилась. Но тут же испытала приступ недоверия: – Погоди, да не может такого быть… Ты что, хочешь сказать, что у тебя не было никакой доли в имуществе, нигде, ни в чем…