Тилис — самая ветреная из нас, у нее нет любимых мест промысла, она постоянно импровизирует. Может пройтись по зевакам на базаре, или устроить представление в таверне, или взломать сундуки какого-нибудь лавочника, или забраться в чей-нибудь замок. Меня всегда восхищали ее методы, мне до такого изящества еще расти и расти.

— Я принесла пять медальонов, снятых с друзей нашего Герцога. — Тилис взмахнула рукой, на ее изящном пальчике висели пять цепочек, на которых поблескивали золотые звезды. Такие наш Герцог дарует лишь своим любимцам.

Кизляк Одноглазый лишь сверкнул единственным глазом и криво улыбнулся.

— Неплох улов, неплох, — свистяще похвалил он.

— Моя младшенькая-то не хуже остальных будет, — усмехнулась матушка.

— Высоко метишь, сестрица, — усмехнулся Деанир. — Норовишь у меня победу увести.

— Как ты мог такое подумать про меня, милый братец. — Личико Тилис было таким невинным, что, клянусь, я сама чуть было ей не поверила. — Я никому не могу причинить вреда.

Тилис опустила пальчик, и все пять медальонов упали на землю во внутренний круг, где уже лежали диадема и карты. Деанир заметно напрягся, по лицу Аганы ничего нельзя было понять, а вот я тогда еще была спокойна. Мои родственнички совершили великие кражи, даже превосходящие прошлогодние подвиги, но все же до моего трофея им было далеко!

— Я тоже претендую. — В огненный круг выскочил мой младший братишка Бруснич, который на год младше меня и на пару лет старше Аганы. В руках у братика был большой мешок.

— Сядь, не позорься. — У отца аж лицо скривилось.

— А чего? Всем можно, а мне нет? — Огромным кулаком Бруснич вытер нос. Имя, как вы уже догадались, у него тоже не настоящее. Свое имя он сменил лет в десять, зачем он это сделал, не знал никто, даже он сам.

— Пусть выскажется, — приказал Одноглазый Кизляк. — А мы развлечемся.

Да уж, моему младшему братику Брусничу лучше бы не высовываться. О его талантах прекрасно осведомлены в гильдии. Это позор нашей семьи! Раньше на плакатах в городе за голову каждого из нас обещали по 500 монет, а за Бруснича — всего сотню. Его даже Герцог не ценил. Бруснич обижался, конечно, первое время даже срывал такие плакаты или нолики к своей сотне подрисовывал. Ну, с размером вознаграждения за нас я полностью согласна. Каждый из нашей семейки сумел разработать свою методику, но только не Бруснич, которому ни на что дельное не хватило ума. Зато силушкой братишка не обделен. Вот и выходит он по ночам в лес, с дубинкой в руках, нападает на телеги и одиноких путников. Одно время он работал вместе с приблудным троллем, потом тролль от него сбежал.

— Мешок самого лучшего овса! У крестьянина стянул с телеги десяток таких мешков. Один вам принес, а девять сныкал.

— Хорошо хоть не мешок навоза, — одобрил Одноглазый.

Все собравшееся ворье одобрительно захрюкало, вспоминая, что в прошлом году предоставил на всеобщий суд Бруснич.

— Откуда навоз-то? Этот крестьянин нашему Герцогу на день рождения подарочки вез. — Бруснич раскрыл мешок и посыпал овсом диадему, карты и медальоны. — Вот, заценяйте меня.

— Заценим, обязательно заценим, — пообещал Одноглазый Кизляк.

И в тот момент я решила: все, хватит тянуть, мои братики и сестрички уже высказались, остальных я пропускать не намерена. Меня просто могло разорвать от нетерпения, хотелось немедленно доказать, что я — лучшая из Вольё и из всей нашей гильдии. Я жаждала получить свой титул!

— Ну, родственнички и прочие криминальные элементы, — выскочила я в огненный круг и вежливо поклонилась. — Скажу сразу: титул лучшей в этом году должен достаться мне.

— Не наглей еще больше, чем есть сейчас, — усмехнулся Деанир.

— О, когда ты узнаешь, что я принесла, то поймешь, что я — сама скромность, — ответила я. — Для начала — немного истории…

— Ты еще географию с математикой вспомни, — продолжал зубоскалить старший братик. Занервничал.

— Кизляк, я требую справедливости! — возмутилась я, пытаясь, удержать на лице выражение оскорбленной добродетели. Ладно, можно было и не стараться, до мастерства Тилис мне далеко, а моими ужимками это ворье не проведешь. — Когда Деанир тут хвастался, ему не мешали. Пусть теперь он не лезет.

— Деанир, не лезь, — приказал Кизляк. — А ты рассказывай уже, чем хочешь удивить нас.

— Так вот, — я с наслаждением посмотрела на перекосившееся лицо братика, — всем известно, что десять лет длилась вражда нашего Герцога с королем Тинанским, а потом они с трудом заключили мир. И в знак заключения мира король Тинанский прислал нашему Герцогу в подарочек дивную статуэтку — двух золотых змеек. Эту статуэтку наш Справедливый хранил в личных покоях своего неприступного замка, куда испокон веков не залезал ни одни из моих коллег…

— Ты! — Лицо Аганы исказилось от ужаса. — Ты же не полезла в замок Герцога?!

Я не стала отвечать ей, но ее ужас мне польстил. Да, я совершила невозможное. Да, я готова была насладиться своим триумфом. Даже сейчас, осознав, к чему это привело, я все равно наслаждаюсь, вспоминая тот момент.

— А вчера на день рождения Герцога должен был приехать король Тинанский, который, разумеется, хотел полюбоваться на столь дивную, пусть и уже не принадлежащую ему статуэтку. Приехать-то он приехал, вот только статуэтку увидеть не смог. Кстати, а вот и сама фигурка.

Я высоко над головой подняла двух сплетенных змеек.

О, я до сих пор с радостью вспоминаю ту восхищенную тишину, вытянутые физиономии, страстно горяшие глаза, подергивающиеся уши. Да, да, да! Братики и сестренки посерели от зависти. Родители… Кстати, тогда я не поняла, почему на их лицах не проступила гордость за собственную дочь, почему они так странно на меня поглядывали.

— Ты украла статуэтку из замка Герцога? — уточнил Кизляк.

— Да! — широко улыбнулась я. — И он даже не понял, что произошло. Ну, только потом, наверное, когда ползамка перерыл, тогда и догадался, что статуэтка похищена. Пушечными выстрелами меня провожал.

Я кинула статуэтку на кучу овса.

— Но выкрасть что-либо из замка невозможно! Вещи Герцога защищены надежной магией. Замок защищен магией. Я сам как-то попытался, в юности… — Кизляк красноречиво потер пустую глазницу.

— Замок Герцога защищает более сильная магия, чем вы можете себе представить, — сказала Агана. — Безжалостная магия чужих миров, которая не щадит никого. Там есть…

— Я тщательно подготовилась к этой работенке, вот и украла змеек, — ухмыльнулась я, прекрасно понимая, что мне просто повезло. Необычайно повезло, ведь я невероятно легко совершила эту кражу, да еще и выбралась живой. И глаза у меня на месте, и руки с ногами — тоже.

— Не понимаю, как тебе это удалось, — призналась Агана.

Я тоже не понимала тогда, да и теперь не понимаю. Спишем все на обычное везение (или невезение, учитывая последствия).