Глупо умирать из страха перед смертью.

Сенека

Страх нападения, ограбления, физического насилия и прочиханалогичных процедур из серии «большой дороги» иногда представляет собой четкую«картинку». Например, одна из моих пациенток, женщина сорока с небольшим лет,панически боялась входить в собственную парадную после того, как однажды сталатам свидетельницей драки. Что это была за потасовка, т. е. кто с кем и покакому поводу устроил там «борьбу в вольном стиле», моей пациентке былонеизвестно. Но вдруг товарищ, затеявший сие безобразие, полюбил именно этотподъезд и теперь постоянно дежурит там в ожидании очередной жертвы? Особеннопримечательным было в этой ситуации то, что другие подъезды, куда менеезнакомые, не производили на эту женщину столь сильного эмоционального эффекта.

В других случаях подобный страх не бывает столь ясно«прорисованным» в воображении психотерапевтического героя. Просто страшновыходить на темную улицу, оказаться в незнакомом районе, увидеть, что за тобойкто-то идет. Забавно, конечно, думать, что всякий идущий за тобой человек имеетединственное в своей жизни намерение - это напасть на тебя и совершить надтобойнечто ужасное. Еще больший смех вызывает то, что сам этот товарищ зачастуюмучается аналогичным страхом, и когда двое таких субъектов встречаются в темномпереулке, каждый из них двоих думает про другого, что тот сейчас на негонападет.

Еще одним «хитовым» страхом является страх мелкой кражи.Всем же хорошо известно, что каждый второй прохожий или проезжий - это вор-карманник. Посмотришь на человека и понимаешь - у него в кармане ножикперочинный, сейчас ты зазеваешься, он твою сумочку прорежет и все из неевытащит. Следовательно, единственный способ спастись - это прижать своедостояние (сумочку, авоську, портфель) к груди и ходить с ним, как СофьяПеровская с бомбой или мать из одноименного романа Максима Горького среволюционными листовками.

Одна из моих пациенток и вовсе развила по этому поводу целуютеорию: если человек в транспорте не имеет при себе какой-нибудь вещи - сумки,портфеля, саквояжа или простой барсетки, значит, он и есть потенциальный вор.Почему? А чтобы ему ничего не мешало делать его грязное дело! Правда, на мойвопрос о том, куда этот вор будет прятать награбленное, дама затрудниласьответить. В этой части ее «теория» еще не была окончательно проработана.

Злой умысел угадывается и у террористов, что, в целом,логично. Помню, как после взрывов в Москве, когда обвалилось целое здание, намв Клинике неврозов им. И. П. Павлова (в Санкт-Петербурге) даже пришлосьсформировать спецпалату для тех женщин, которые не могли более оставаться всобственных квартирах, ожидая, что именно их дома подвергнутся следующей атакетеррористов. «А почему вы думаете, что они не взорвут нашу клинику? - спросил ятогда этих милых дам. - Право, это было бы так колоритно - подорвать дом сумалишенными!» Ответа я так и не получил, и в наших стенах этипредставительницы прекрасной половины человечества чувствовали себя весьма ивесьма спокойно.

Страх перед опасностью - наибольшая опасность.

М. Отеро Сильва

В тот же период времени я произвел опрос среди жителейсобственного дома, не проверяли ли они наш подвал. Выяснилось, что всепроверяли нишу под лестницей, ведущую к лифту, а вот открытый настежь подвалникто так и не удосужился проверить, поскольку подумал, что это сделает иликто-то другой из жильцов, или дворник. Да, заглянуть под лестницу и успокоиться- это конечно, легче, чем обходить дом и проверять огромный подвал. Нет, дляэтого мы не настолько испуганы! Нас не запугаешь! Под лестницей проверим - ибаста! Кроме того, я думаю, что теперь всем нам понятно - ходить нельзя толькона мюзиклы, на других театрально-эстрадных и рок-представлениях, разумеется,террористы не появляются. Террористы, как мы теперь знаем (после «Норд-Оста»),предпочитают исключительно мюзиклы.

От своих пациентов, проживающих в США, я знаю, что сейчас(после 11 сентября) гигантское количество людей в крупных городах этой«единственной сверхдержавы» отказываются работать в офисах, которые расположенына верхних этажах небоскребов. А авиакомпании понесли после упомянутого терактагигантские убытки, поскольку, несмотря на все меры охраны и контроля,предпринятые на авиалиниях, количество желающих участвовать в очередномпредполагаемом светопреставлении такого рода существенно поубавилось. Один измоих пациентов, летевший в этот период из Швейцарии, рассказал мне, чтокакая-то дама сорвала график авиавылетов, поскольку категорически отказываласьлететь в самолете, где она заметила «араба», купившего билет в бизнес-класс.

Впрочем, более всего меня смущает даже не то, что людидумают, будто бы соблюдение мер безопасности должно происходить исключительнопод дамокловым мечом страха (лично я думаю, что соблюдения мер безопасноститребует обычный и абсолютно «бесстрашный» здравый смысл, т. е. соблюдатьбезопасность нужно просто потому, что надо соблюдать безопасность). Более всегоменя смущает другое - то, что люди способны донельзя озаботиться вопросамибезопасности после катастрофы, после очередного теракта, но уже спустя парунедель забывают об элементарных вещах, которые действительно нужно делать. Естьли во всем этом логика? Не знаю, но паралогики - предостаточно.

Кстати, о паралогике или, точнее, о парапсихологии. Можносказать, что прямо-таки отдельную группу в этой подгруппе страхов составляютстрахи мистического характера: страх порчи, сглаза, наговора, энергетическихпробоин и прочих аналогичных «наветов». Если учесть, что в России, только поофициальным данным, зарегистрировано триста тысяч экстрасенсов, магов, колдунови целителей (для сравнения: психотерапевтов в России не многим более двух тысячдуш), то склонность к такого рода страхам у наших граждан невероятная, а упсихотерапевтов, следовательно, работы более чем достаточно.

Кто такие эти маги, колдуны и целители в сто пятомпоколении, об этом наши граждане почему- то не задумываются. По даннымспециальных исследований, вся эта братия делится на три почти одинаковые почисленности группы: треть составляют клинические сумасшедшие (т. е. люди,страдающие тяжелыми психическими заболеваниями, в частности шизофренией), ещетреть представлена откровенными шарлатанами, которые зарабатывают неплохиеденьги на готовности людей верить во всякую ерунду и бояться фикции, ипоследняя треть - это субъекты, которые свято верят в то, чем занимаются (об ихпсихическом здоровье я боюсь даже думать).

Насколько можно верить первой трети этих «специалистов», ядумаю, уточнять не нужно. Вторая треть также не выдерживает никакой критики (впрямом и переносном смыслах). Может, с третьей «третью» дела обстоят как-тоиначе? Если верят, и при этом не больны и не шарлатаны, то, быть может, в этомчто-то есть? Ваш покорный слуга однажды участвовал в одном крупномасштабномисследовании, проводившемся под эгидой целого ряда самых серьезных учрежденийгосударства российского. Задачи этого исследования были простыи незатейливы:узнать, существуют ли парапсихологические феномены и можно ли их использовать вгосударственных целях.