– Я думаю, что ваши обычные украшения вполне подойдут, – сказал он, шагнув из пристройки на улицу. – Всякие там елочные шары и гирлянды.

– Вы не поняли. – Она закрыла за собой дверь. – Я говорю о настоящих животных. Они меня не любят. Когда я была ребенком, у меня был печальный опыт встречи с соседской коровой.

– Это лошадиная ферма, – сказал он. – Если вы собираетесь остаться здесь до конца Рождества, вряд ли вам удастся избежать встречи с животными.

Смирившись со своей судьбой, Джеки шла за Тэдом. Ее каблуки утопали в рыхлом снегу. Сначала Тэд подвел ее к выгону, и она с интересом смотрела, как отец Тэда водил лошадку по кругу.

– Почему он держит лошадь на привязи? – Она заметила, что Тэд усмехнулся.

– Для безопасности. Но большинство из них смирные.

Постояв здесь немного, они отошли от выгона, и он повел ее к конюшне.

– И сколько у вас лошадей? – спросила она.

– Около семидесяти, – ответил Тэд. – Около сорока чистокровных пород, двадцать семь годовалых стригунков, которых мы будем продавать на аукционе в январе, несколько меринов, кобыл. Летом мы купим еще двадцать.

– Так много лошадей, – вздохнула Джеки. – Я бы не справилась и с одной.

Он улыбнулся.

– На самом деле это очень мало. Смотря с кем сравнивать. Но у нас хорошая репутация. На аукционе наши стригунки идут за хорошую цену. – Он пошарил в кармане и протянул Джеки несколько кусочков сахара. Они приблизились к одной из лошадей. – Это Широкий, внук Секретаря. Широкий – старый коняга. Он большой сластена и любит хорошеньких кобылок. Только его к ним не подпускают.

– А как же вы выводите потомство?

– Жеребят? В наши дни это делается по-научному. Сам жеребец не нужен, только то, что от него требуется.

Нахмурившись, Джеки сжала сахарные кусочки в ладони.

– Разве это не жестоко? А как же его потребности? – Несмотря на то, что она никогда не питала симпатии к животным и считала, что они вонючие, непредсказуемые и страшные, она не могла не почувствовать жалости к старому коню.

– Поверьте мне, – сказал Тэд, – не всегда самцу следует идти на поводу своих инстинктов. – Хотя разговор шел о лошадях, Джеки показалось, что в его словах был некоторый скрытый смысл.

Тэд взял ее за руку и подвел к коню. Как только тот съел сахар, Джеки резко отдернула руку.

– Животные ненавидят меня, – произнесла она нервно и почувствовала нежное прикосновение руки Тэда. – Собаки лают на меня, коты шипят. Я не говорю уже о том, что делают утки и цыплята.

– Забавно, а по-моему, вы ему понравились, – ответил Тэд, задержав на ней взгляд.

Несколько секунд показались ей вечностью. Она опять подумала, что Тэд говорит не только о лошади. Воцарившаяся тишина угнетала ее. Джеки положила руку на дверцу, стараясь вести себя просто и естественно, так, как будто красивые мужчины заинтересованно смотрели на нее каждый день.

– Если мы уже закончили, то я думаю, нам надо… Ах!

Джеки отскочила назад. Резкая боль пронзила ее палец. К несчастью, она отшатнулась от двери так быстро, что даже не заметила, какая опасность подстерегала ее сзади. Оглянувшись, Джеки увидела, что угодила ногой прямо в навозную кучу. Пытаясь выбраться, она поскользнулась и шлепнулась в самую середину вонючей жижи.

Вдыхая противный запах, распространившийся вокруг нее, она готова была разрыдаться от досады и стьща. Джеки взглянула на свой палец и увидела, что из него течет кровь.

– Он укусил меня! – закричала она, показывая Тэду свою руку.

Она услышала тихий храп, раздавшийся из стойла, и увидела зловредную лошадь, которая смотрела на нее насмешливыми глазами, нагло скалясь. Тэд помог Джеки подняться.

– Извините, – пробормотал он сквозь зубы. – Широкий очень агрессивен, когда дело касается еды. Видимо, он хотел еще сахара. Вам надо переодеться и вымыться.

Джеки попыталась стряхнуть налипший навоз с сапог, но это оказалось не так просто, к тому же он попал внутрь.

– Если ты несколько лет не занимался сексом, это не значит, что надо вымещать свою злобу на мне. – Она встретила изумленный взгляд Тэда и почувствовала, что густо краснеет. – Я имею в виду коня.

– Я так и понял. – Тихо ругнувшись, Тэд подхватил ее на руки и отнес к маленькой лавочке.

Возможно, она и запротестовала бы, если бы прикосновения его рук не были ей так приятны. Но удовольствие длилось недолго. Тэд усадил ее на лавку.

Джеки с отвращением скинула испачканное пальто. Она старалась не поворачиваться лицом к Тэду, чувствуя, как горят ее щеки. Тэд скинул с себя куртку и надел на нее.

Продевая руки в рукава, она почувствовала, что куртка согрета теплом его тела, и поймала себя на том, что это ей приятно. Она почувствовала запах мыла, свежего воздуха и лошадей – его запах, который показался ей чудным ароматом после того «парфюма»…

– Спасибо, – пробормотала она.

Тэд встал на колени возле нее и снял с нее один сапог. Липкая масса присохла к ее носкам. Он обхватил ее икру широкой ладонью, затем медленно скользнул к лодыжке, стягивая носок. Это походило на ласку…

– Вам следовало бы надеть те сапоги, которые я предлагал.

– А вам следовало учесть, что животные ненавидят меня. Ведь я предупреждала, – напомнила она ему, порывисто дыша.

– Широкий всегда третировал гостящих у нас дам. – Тэд поднялся на ноги и вошел в маленький закуток. Она услышала, что он включил воду, и устало откинулась на спинку лавки.

– Говорят, что лошадиный навоз полезен для кожи.

Она повернулась на голос и увидела отца Тэда. Вчера, когда они познакомились, они перекинулись только парой слов. Но Джеки успела понять, что обрела в лице Мориса Сноу друга. У него было хорошее чувство юмора, и с ним было легко, чего нельзя было сказать о его сыне.

– Вы знаете, мисс Ланг, вы первая женщина, которая появилась у нас на ферме за последние два года, и я не побоюсь сказать, что на вас гораздо приятнее смотреть, чем на всех этих кобыл.

– Спасибо, мистер Сноу, – улыбнулась Джеки.

– Можете называть меня Морисом. – Он подмигнул ей. – А я могу называть вас Джеки?

– Конечно, Морис.

Тэд вернулся с большим тазом мыльной воды и той самой парой резиновых сапог, от которых она отказалась несколько минут назад. Он сердито посмотрел на отца, и Морис, подмигнув Джеки на прощание, опять занялся своей работой в конюшне. Джеки провожала его взглядом до тех пор, пока не почувствовала, как Тэд взял ее ступню в свои руки. Он поставил ее маленькую ножку в таз с теплой водой и начал ее отмывать. Приятные ощущения волной прокатились по ее ноге. Она никогда не считала ступню эрогенной зоной, но, почувствовав, как стучит ее сердце, она поняла, что ей придется пересмотреть свои взгляды. То, что Тэд Сноу делал с ее ногой, было просто неприлично! Подавив в себе стон блаженства, она попыталась завести разговор.