В Хиндланд я прибыл в девять. Команда ждала меня около дома – их было полдюжины, рядом стояли два грузовика. Один пустой, приготовленный для сегодняшней загрузки, другой заполнен вчерашними трофеями. Задняя дверь второго фургона была распахнута, и рабочие сидели внутри среди расставленной мебели – какая-то пародия на гостиную. Меня никто не поприветствовал. Я кожей почувствовал неодобрение. Заметил сегодняшний выпуск «Дейли Рекорде» с убитой девочкой по вызову на первой полосе. Учуял запах кофе и горячих булочек. Пока я не показался за углом, они тут вовсю веселились, обсуждая мое опоздание, а сейчас резко опустили головы, жуя свои завтраки. У них был целый час, чтобы перемыть мне все кости – и как боссу, и как мужчине. Джимми Джеймс, старший в группе, медленно покачал головой, а самый младший из команды, Ниггл, негодуя на мою промашку и не имея достаточной мудрости, чтобы выждать, прервал молчание.

– Вы ужасно поздно, мистер Рильке.

– А ты ужасно добр, раз прихватил завтрак и для меня, Ниггл.

Я взял у него из рук картофельную лепешку и рулет с яйцом, который он как раз собирался куснуть. Потом я поднес к губам дымящуюся кружку кофе, от которой на антикварном полированном столе образовался круглый потек. Ниггл изменился в лице.

– Не жадничай, сынок. И дайте кто-нибудь ему рулет, пока он не начал пускать слюни. А все остальные, чего вы ждете?

Я отправил их работать. Одних – на склад, разгружать полный фургон, других – грузить пустой. В таком ритме они будут работать весь день под руководством Джимми Джеймса. Я не собирался надолго оставаться с ними. Меня еще ждала плановая распродажа. При обычном раскладе мой приход сюда был бы просто визитом вежливости. Просто заглянуть и убедиться, что все идет своим чередом. Никаких споров и обид. Владелица дома довольна, а команда вежлива. Но сегодня мне нужно было сделать здесь еще кое-что.

Мисс Маккиндлесс была внизу, в кабинете. Я учтиво постучался, молодой голос школьной учительницы пригласил меня войти.

– Мистер Рильке. Вы выглядите так, словно много поработали.

Да, после визита в полицию я, видимо, выглядел неважно.

– Вы довольны ходом работ?

– Пока мы идем четко по плану. Если ничего чрезвычайного не случится, мы оставим вас в покое через неделю, как договорились.

– Вы не решаетесь что-то сказать? – Она отложила ручку и сняла очки, буравя меня голубыми глазами. – Хотите обсудить со мной что-то особенное?

– Ну… да.

Она. откинулась на спинку кресла.

– Присаживайтесь.

Я уселся напротив. Это был мой шанс избавиться от фотографий. Взвалить этот груз на чужие плечи.

На ее столе стоял портрет в раме. Черно-белый снимок, сделанный давным-давно. Я взял его в руки. Темные недобрые глаза смотрели на меня из прошлого. Встретишься с таким человеком, подумал я, и почувствуешь себя в обществе дьявола.

– Ваш брат?

– Да, это Родди.

– Красивый мужчина.

– Уверена, что вы не это хотели обсудить.

– Конечно, нет, простите. – Интересно, этот портрет всегда тут стоял, или она сама принесла его из другой комнаты – быть поближе к брату? Ее преданность тронула меня. Интересно, много ли ей было известно о его жизни?

– Вы говорили, что ни разу не заходили в его кабинет, на чердак.

– Я, кажется, сказала вам это при самой первой нашей встрече.

– Хотелось бы поговорить о вещах в этой комнате.

– Давайте ближе к делу, мистер Рильке. Не стоит терять время на преамбулы и всякий вздор, если вы хотите сделать работу вовремя. Говорите, что нашли там.

– Там большая библиотека.

– Ясно. – Ее голос оставался спокойным. Она взяла ручку и нарисовала маленький крестик в блокноте, лежавшем перед ней. – Мой брат всегда любил читать.

Еще один крестик на бумаге, и еще один.

– Он, наверное, хотел бы, чтобы эти книги остались его частным делом.

Она засмеялась.

– Мистер Рильке, как только я увидела вас, то сразу поняла, что вы мой человек. Прирожденный дипломат. Да, он, возможно, хотел бы, чтобы эти книги остались его частным делом. Вы не думаете, что он поэтому и держал их на чердаке, вне досягаемости от остальных членов семьи?

Я положил руки на стол.

– Да, это резонное объяснение.

– Резонное, правда? Так уничтожьте их. Сначала значение ее слов ускользнуло от меня.

– Я собирался предложить вам отправить их на специализированный книжный аукцион. Заинтересованные люди могут предложить за них внушительную сумму. Конечно, это значит, что им придется полежать в Бауэри месяц-другой, но результат удивит вас и…

Она понизила голос.

– Я хочу, чтобы их сожгли.

Я стал говорить, не раздумывая:

– Мисс Маккиндлесс, это серьезная коллекция. Я понимаю, что вас может оскорблять содержание некоторых книг, но среди них есть очень редкие и дорогие.

Ее ручка царапнула бумагу.

– Я уже стара. У меня достаточно денег.

– Они дорогие, потому что это редкие издания и интересные тексты. Многие из них были выпущены очень маленькими тиражами. Некоторые издания увидишь раз в жизни. Да и то, если повезет.

– Взгляните на свою правую руку, Рильке. Она дрожит. Это из-за денег или из-за книг?

– И то и другое. – Плюс похмелье. – Такие вещи не уничтожают. Если вам не нужны деньги, подарите книги. Я могу устроить все так, что никто и не узнает имя дарителя.

– Я хочу, чтобы их не было. Сожгите их, пусть не останется и следа. Если вы действительно хотите, чтобы все было сделано за неделю, вы это сделаете. А если вы такой щепетильный, я обращусь в другой аукционный дом.

– Кроме всего прочего, очистить чердак будет не так уж легко. Книги тяжелые, мисс Маккиндлесс.

– Я вам уже все сказала. Я старая женщина, у меня слишком много денег и некому их оставить. Выставите мне счет. Я выпишу чек на ваше имя, или на имя «Аукционов Бауэри», как хотите. Может, даже наличными отдам. В наличных – сила, так ведь говорят, мистер Рильке?

– Говорят много чего, мисс Маккиндлесс. Но тут не только деньги.

– Разве? Хорошо, допустим, у вас есть свой кодекс чести. – Она вычертила последний крестик. Белый лист бумаги превратился в кладбище. – Мне очень жаль, если вам покажется, что я подвергаю сомнению вашу репутацию, но, если вам все еще нужен этот заказ, окажите мне такую услугу. Я предпочитаю платить, а не просто доверять. Опыт подсказывает мне, что это лучший способ. – Она поймала мой взгляд. – Мне хотелось бы заключить сделку с вашей совестью. Я желаю, чтобы вы это сделали. Пусть вам помогут спустить вещи с чердака вниз, но разжигать костер и бросать в него книги и остальные ненужные вещи должны только вы, своими руками.