— Темной комнаты у нас больше нет. Теперь все сканируется. Вы умеете пользоваться сканером для негативов?

— Да, мне приходилось работать с фотографиями, и у меня самого есть сканер «Агфа» для негативов. Я часто пользуюсь «Фотошопом».

— Значит, вы используете то же оборудование, что и мы.

Майя Блумберг быстро провела для Микаэля экскурсию по их маленькой редакции, выделила ему место за столом с подсветкой и включила компьютер и сканер. Она также показала, где стоит кофейный автомат. Они договорились, что Микаэль будет работать самостоятельно, но обязательно позвонит Майе, когда соберется уходить, чтобы она пришла, заперла редакцию и включила сигнализацию. Затем она покинула Микаэля, весело пожелав «приятно провести время».

Чтобы просмотреть папки, Микаэлю потребовалось несколько часов. В интересующий его период в газете работали два фотографа. В нужный Микаэлю день съемку проводил Курт Нюлунд, с которым он вообще-то был знаком. В 1966 году Курту Нюлунду было около двадцати лет. Позднее он переехал в Стокгольм и стал признанным профессионалом, работавшим как в качестве независимого фотографа, так и в качестве сотрудника фотоагентства «Прессенс бильд» в Мариеберге. В 90-х годах их пути неоднократно пересекались, когда «Миллениум» покупал в «Прессенс бильд» фотографии. Микаэль запомнил его как худого, начинающего лысеть мужчину. Курт Нюлунд пользовался пленкой для дневного света, которая была достаточно мелкозернистой, и ее любили многие фоторепортеры.

Достав лист с работами юного Нюлунда и поместив его на стол с подсветкой, Микаэль стал при помощи лупы изучать негатив за негативом. Чтение негативов — это искусство, требующее известного навыка, а Микаэль таким навыком не обладал. Он понял, что для того, чтобы определить, содержат ли снимки какую-нибудь ценную информацию, ему придется сканировать каждую фотографию, а потом рассматривать их на экране компьютера. Это заняло бы уйму времени. Поэтому он решил сначала приблизительно прикинуть, какие снимки могут представлять интерес.

Микаэль начал выбирать все снимки, сделанные на месте аварии. Он убедился в том, что папка Хенрика Вангера со ста восемьюдесятью фотографиями включала не все: тот, кто делал Хенрику копии — возможно, это был сам Нюлунд, — отбраковал около тридцати снимков, бывших нерезкими или плохого качества и считавшихся непригодными для публикации. Отсоединив редакционный компьютер, Микаэль подключил сканер к своему ноутбуку. На сканирование оставшихся снимков у него ушло два часа.

Одна фотография его сразу заинтересовала. Где-то в промежутке между 15.10 и 15.15, в тот самый момент, когда исчезла Харриет, кто-то открыл окно в ее комнате, и Хенрик Вангер тщетно пытался выяснить, кто это был. И вот на экране компьютера внезапно возникла фотография, снятая, вероятно, именно в тот миг, когда окно открывали. На ней были видны фигура и лицо, правда, не в фокусе. Микаэль решил отложить анализ снимка до тех пор, пока не переместит в компьютер все фотографии.

В последующие часы Микаэль разглядывал снимки с детского праздника. Курт Нюлунд отснял шесть пленок, в общей сложности около двухсот кадров. На них была бесконечная череда снимков ребятни с шариками, взрослых, толп вокруг торговцев хот-догами, самого шествия, местного артиста на сцене и раздачи каких-то призов.

Под конец Микаэль решил сканировать все. Через шесть часов у него получилась папка с девятью десятками фотографий. Стало ясно, что в редакцию все равно придется наведаться еще раз. Около девяти вечера он позвонил Майе Блумберг, поблагодарил ее и поехал домой на остров.

Вернулся он в воскресенье, в девять утра. Когда Майя Блумберг впускала его, редакция была по-прежнему пуста. Микаэль совсем забыл о том, что сейчас Троица и газета должна выйти только во вторник. Ему вновь разрешили занять тот же рабочий стол, что и накануне, и он весь день посвятил сканированию. К шести часам вечера ему оставалось обработать около сорока снимков с Детского дня. Просмотрев негативы, Микаэль решил, что крупные планы милых ребячих лиц или снимки выступавшего на сцене артиста для его целей интереса не представляют. Зато он отсканировал происходившее на улице и скопление народа.

Во второй день Троицы Микаэль занимался изучением нового иллюстративного материала. Он сделал два открытия: первое его неприятно удивило, а второе заставило пульс биться чаще.

Первым открытием стало лицо в окне Харриет Вангер. Снимок отличался некоторой нечеткостью изображения, и поэтому его не включили в первоначальное собрание. Фотограф стоял на холме возле церкви и снимал мост. На заднем плане виднелись здания. Микаэль обрезал фотографию так, что осталось только интересующее его окно, и стал экспериментировать, меняя контрастность и увеличивая резкость до тех пор, пока не выбрал максимально качественный, по его мнению, вариант.

В результате получился зернистый снимок с минимальным затемнением, показывавший четырехугольное окно, занавеску, часть руки и нечеткий полумесяц видневшегося внутри комнаты лица.

Микаэль смог удостовериться, что это была не Харриет Вангер, имевшая иссиня-черные волосы, а некто светловолосый.

Он убедился также, что различает более темные фрагменты на месте глаз, носа и рта, но придать четкость чертам лица оказалось невозможным. Однако он не сомневался, что видит женщину; светлое пятно продолжалось от лица до уровня плеч, указывая на распущенные женские волосы. К тому же эта личность была одета во что-то светлое.

Микаэль прикинул рост загадочной фигуры в сравнении с окном; значит, это была женщина ростом примерно 170 сантиметров.

Просмотрев в компьютере остальные фотографии с места аварии, он смог сделать вывод, что один человек очень хорошо подходит под составленное им описание — двадцатилетняя Сесилия Вангер.

Курт Нюлунд сделал в общей сложности восемнадцать снимков из окна бутика Сундстрёма. Харриет Вангер была видна на семнадцати из них.

В компании одноклассниц она подошла к Йернвегсгатан как раз в тот момент, когда Курт Нюлунд начал снимать. Микаэль прикинул, что съемка продолжалась минут пять. На первой фотографии Харриет с подругами шла по улице по направлению к фотографу. На снимках со второго по седьмой девушки стояли неподвижно, глядя на шествие. Затем они переместились по улице метров на шесть. На самой последней фотографии, возможно снятой чуть позже, всей группы уже не было.

Микаэль сделал серию изображений, на которых он обрезал портрет Харриет по пояс, и обработал их так, чтобы получить наилучшую контрастность. Поместив снимки в отдельную папку, он открыл программу «График конвертер» и запустил слайд-шоу. Получился фрагментарный немой фильм, в котором каждый снимок демонстрировался две секунды.

Харриет появляется, снимок в профиль — останавливается и смотрит вдоль улицы — поворачивается лицом к улице — открывает рот, чтобы что-то сказать подруге, — смеется — касается уха левой рукой — улыбается… Внезапно у Харриет делается удивленный вид, лицо развернуто градусов на двадцать влево от фотоаппарата. Девушка распахивает глаза и перестает улыбаться, губы сжимаются в узкую черточку. Харриет всматривается. В ее лице читается… что? Печаль, потрясение, злость? Харриет опускает взгляд. Исчезает.