Моё «Чтение Путей» показывает имя твоего рода. Ты принял наследованное озарение рода Саран.

Я раздражённо рванул зубами стопку варёных листьев:

— Ничего я не принимал. Оно само принялось во время благоволения.

— Значит, таков свет, которым Сила Луны устлала твой Путь.

Но я был недоволен тем, что неведомая воля выбрал род за меня. Пусть это и выглядело технической накладкой. Теперь папа Самирана обидится. А я рассчитывал на его дружбу и связи.

Старик продолжил:

— Ты не должен бояться испытаний. Битва с ворами граней — лишь первая из двенадцати тысяч битв под будущей Луной. Чтобы спасти летающую твердь ты должен исторгнуть и своего сердца все страхи.

— Легко вам говорить. У вас вон какой мощный «Порыв Ветра».

— У каждого своя тень под Луной.

— Если Создатели призвали меня для спасения Дивии, то почему не одарили меня всеми яркими боевыми озарениями? Этак мне было бы легче спасать себя, пока я спасаю летающий город.

— Самиран Саран, ни один человек в мире не выдержит много ярких озарений. А ты — тем более.

— Что это значит? — я выплюнул ветку, которую пытался прожевать всё это время.

— Твои Линии слишком тонки даже для одного яркого озарения.

— Вы хотите сказать, что я не смогу использовать все шесть узоров «Наведения Сна»?

— Сможешь. Но потом — умрёшь, истончив Линию Тела. Поэтому твоё благоволение содержало лишь то, что ты сможешь выдержать.

— Тогда почему они сильнее всего повысили моё Моральное Право? Почему не усилили Линию Тела до предела?

— Потому что для усиления Линии Тела нужно много самого тела. А ты на себя посмотри. Руки и ноги тоньше, чем побеги ман-ги, которые мы едим. Чего тут усиливать?

— Это верно, — вздохнул я. — Но почему бы не подарить мне «Крылья Ветра»? Я бы просто улетел от врагов.

— Ты умеешь летать на «Крыльях Ветра»?

— Нет, — признался я.

— Тогда зачем ты подвергаешь сомнению благоволение? Подарить неопытному мальчику столь опасное озарение — это всё равно что убить его.

— Ладно, не буду подвергать сомнению логику благоволений. Если в них вообще есть логика.

— Кроме того, Самиран, даже если бы у тебя и были «Крылья Ветра», то почему ты уверен, что улетел бы от врагов? Они — опытные бойцы, подрезали бы твои крылья ещё до взлёта.

Я понял, что больше не могу жрать ветки. Даже если это какие-то «побеги ман-ги». Отставив коробочку, сказал:

— Тогда хватит сидеть тут, как загнанные крысы. Пора принять бой.

Старик с готовностью поднялся с лектуса и начал собирать какие-то свёртки в большую и квадратную, как у доставщика, корзину. Привязал к краям корзины верёвку и перекинул через плечо. Окинул прощальным взором чёрные стены Храма Движения Луны:

— Всю жизнь я провёл под светом Луны, и только в конце жизни узнал, что свет её изливался вовсе не для освещения моего Пути, а лишь для указания тебе пути сюда.

Мы пересекли главный зал храма. Старик махал руками, гася все светильники и планеты.

30. Грабёж средь светлой ночи и расплата за ущерб

Мы остановились напротив бревенчатых ворот выхода из храма.

Я раскрыл шкатулку на поясе и достал кристалл озарения «Закалка Тела». Танэ Пахау рассказал, что оно защитит моё тело от таких распространённых воздействий, как огонь или холод, так же то ослабит или уничтожит воздействие светом, громом, отравой и молниями.

Старец предупредил:

— Но от удара копьём, кулаком или мочи-кой оно не спасёт. Помни об этом.

Я вызвал Внутренний Взор. Озарение «Наведение Сна» было таким же ярким, как и раньше, а иероглиф «Затухание» слегка потускнел.

Так как старец видел не только моё имя, но и весь мой Внутренний Взор, включая грани, то он подсказал:

— Смотри, твоя Линия Духа окрепла после благоволения, но всё ещё тонка и хрупка.

— Ну и?

— Ты не можешь использовать и «Наведение Сна» и «Закалку Тела» в равной степени. Тебе надо выбрать, на что ты потратишь большую часть Духа.

Я задумался. Танэ Пахау уверял, что на светлой ступени «Наведение Сна» способно погрузить в сон неподготовленных к нему противников. Даже тех, у кого «безмерно толстая линия Морального Права». Просто они будут спать недолго. Или же погрузятся в лёгкую дрёму, которая замедлит их.

Радиус действия «Наведения Сна» зависел от моей Линии Тела. В моём случае — не слишком далеко.

— Я тебе помогу, — пообещал старец. — Обещаю, что все враги попадут под твою смелую атаку сном. Главное, постарайся не задеть меня.

— А бывают озарения против «Наведения Сна»?

Танэ Пахау кивнул:

— Да. У того, которого зовут Илиин, есть кристалл мерцающего озарения «Ясность Мышления», которое может защитить его от «Наведения Сна», «Смятения Духа» и других озарений, затуманивающих ум. У того, которого зовут Раккир, в сумке лежит несколько шкатулок озарённого мяса бодрости. Оно способно прогнать надолго любой сон.

— Вы способны видеть содержимое их сумок? — удивился я.

— Яркое «Чтение Путей» позволяет смотреть не только на имя человека или в его Внутренний Взор, но показывает озарённые предметы вокруг меня.

Я замялся:

— Как же быть? Что если мой сон не подействует на них?

— Если мы нападём внезапно, то Раккир не успеет съесть мясо. А Илиин не успеет использовать кристалл. Этих двоих нужно будет усыпить первыми.

— Тогда, погнали, дедушка, — сказал я и спрятал кристалл «Закалки Тела» обратно в шкатулку.

Я решил использовать всю свою Линию Духа для «Наведения Сна». Буду нападать, а не защищаться.

Благодаря «Чтению Путей», Танэ Пахау знал, где расположились те противники, у кого были озарения, и те, кто просто носил кристаллы в шкатулках. Но среди окруживших храм бандитов могли быть и те, кто не имели ни граней, ни кристаллов, ни озарённой еды. Они оставались невидимыми для «Чтения Путей», поэтому могли атаковать нас с неожиданного направления.

Танэ Пахау положил руки на железный засов калитки в воротах. А я вызвал Внутренний Взор. Иероглиф «Наведение Сна» услужливо раздвинулся на шесть кружочков с узорами.

— Используй только заметную ступень озарения, — напомнил старец. — Иначе ты не выдержишь.

Первые три узора легли и соединились легко. Четвёртый доставил некоторые мучения, похожие на те, какие я испытал в Доме Опыта, когда усваивал узоры. Снова возникла лёгкая тошнота. Хотя я и не был уверен, что её причина узоры, а не мерзкие побеги ман-ги, которыми набит мой живот.

Сложение четырёх узоров заняло у меня половину минуты. Будь я в иных условиях, в пылу битвы, то меня давно убили бы.

Я припомнил, что Хаки Энгатти довольно быстро использовал свой «Удар Грома».