ту роль, которую они играли до 1773 года, ибо государства и города вкладывают теперь в дело народного образования столько энергии, как ни в один из предшествующих периодов истории.

Государственная власть пренебрегала до сих пор только одной отраслью народного образования – средней женской школой. Поэтому орден напряг все силы, чтобы сохранить для церкви, по крайней мере, эту область: он всячески содействовал созданию женских конгрегаций, посвятивших себя воспитанию и образованию девушек. Наиболее известной и влиятельной была «конгрегация дам Святого Сердца». Она насчитывала уже в 1880 году 105 домов с 4700 активными членами, и пользуется очень большим влиянием среди высших классов общества.

Своей работой в школе орден в значительной степени выполнял дело внутренней миссии в своей церкви. Но в то же время он по-прежнему стремился завоевывать для нее новые территории, при помощи внешних миссий среди язычников и еретиков. Взятые вместе, его успехи в этой области не были очень значительными. Подорвать протестантизм ему удалось лишь в тех кругах, где католицизм считается более аристократической религией. В Германии более всего шуму вызвало обращение герцога Фридриха-Фердинанда Ангальт-Цетенского (1825), но оно не принесло никаких выгод католицизму, потому что герцог умер без наследников уже в 1830 году.

Каково было в течение этого времени отношение ордена к тем законам, которые затрудняли или совершенно запрещали его деятельность? Подчинялся ли он им или же пытался обойти их, как раньше? Ответом на этот вопрос может служить следующий характерный пример. Во Франции орден не только не был признан, но отменившие его законы XVIII века продолжали оставаться в силе. Тем не менее он сорганизовался во Франции в виде независимой корпорации, создал две провинции, «Лион» и «Франция», приобретал имущество, словом, не обращал никакого внимания на существующие законы. «Хотя иезуитов нигде не было видно, их чувствовали всюду», – говорили в 1840-х годах. Как раз в это время иезуиты открыто заявили о своем существовании; стало известным, что в одной только провинции «Франция» у них было более 200 членов и более чем на 2 миллиона земельной собственности. Во время Второй империи и первого десятилетия республики иезуитов терпели; число членов ордена дошло до 1850; но орден не был легализован; наконец, в 1880 году закон Жюля Ферри рассеял иезуитов во все стороны[20].

Когда в Германии вспыхнул культуркамф, союзные правительства и стоявшие у власти политические партии сочли своим долгом принять против иезуитов репрессивные меры совершенно исключительного характера. Имперский закон 4 июля 1872 года в своем первом параграфе не только запрещал иезуитам всякие поселения и народные миссии, всякую религиозную и школьную деятельность, но в своем втором параграфе разрешал союзным правительствам высылать членов ордена, если они иностранцы, и воспрещать им пребывание в известных округах и местностях, если они немцы. Этот второй параграф был, бесспорно, бесполезен, несправедлив и неполитичен: бесполезен потому, что по отношению к иезуитам-иностранцам он предоставлял союзным правительствам право, которое они уже имели по отношению ко всем иностранцам; несправедлив потому, что ограничивал гражданские права немцев только потому, что они примыкали к католическому ордену; неполитичен потому, что давал католикам право жаловаться на преследования и заключал в себе угрозу, которой всегда суждено было остаться совершенно пустой.

Чтобы серьезно использовать предоставленные им права, правительства должны были бы прежде всего организовать тайную полицию наподобие наполеоновской. Поэтому союзный совет поступил вполне правильно, отменив после нескольких повторных вотумов рейхстага этот параграф 8 марта 1904 года. Отмена этой совершенно неприемлемой прибавки нисколько не изменила сущности закона. В настоящее время, как и раньше, орден не признается в Германии. Индивидуальная деятельность иезуитов, как членов ордена, остается по-прежнему неразрешенной и в случае нарушения закона всегда может быть приостановлена. Вот все, что может сделать государство. Труднее разрешить вопрос о закономерности весьма спорной меры, которая была принята во время господства католического центра в рейхстаге: я имею в виду указ прусского министра народного просвещения, который разрешил религиозные союзы учеников средних учебных заведений в прусском государстве (23 января 1904 г.). Правда, опасение, что союзы католических учеников, конгрегации детей Марии, подпадут под руководство иезуитов, лишено всяких оснований, пока остается в силе первый параграф закона против иезуитов. Но можно задать себе вопрос, правильно ли, с педагогической точки зрения, разрешать союзы школьников, хотя бы они преследовали невинные и даже вполне похвальные цели.

Из всего вышесказанного вытекает, что орден иезуитов остался в XIX веке в своей сущности тем же, чем всегда был, – воинствующим орденом. Он ни в чем не отступил от своих старых идеалов и прежних принципов, и тем не менее его притягательная сила нисколько не пострадала. В 1909 году он насчитывал 16 159 членов, из них 7727 священников, немногим более, чем в момент своего наивысшего расцвета (1625). Из этого числа приходилось: на ассистенцию Францию 3104; ассистенцию Германию – 4115; ассистенцию Испанию – 3657; ассистенцию Англию – 3250; ассистенцию Италию – 2033. То обстоятельство, что Германия и Франция, где орден легально не признан, все еще дают наиболее многочисленные контингенты и что с 8 сентября 1906 года во главе ордена в качестве генерала стоял немец Франц Ксаверий Вернц, родом из Ротвейля в Вюртемберге. Деятельность иезуитов в XIX веке показывает, какой еще энтузиазм могут вызывать идеалы среди образованной католической молодежи этих двух стран.

Но если орден ни в чем не отступил от своего идеала и своих принципов, то все же его положение в христианском мире теперь резко отличается от того положения, которое он занимал двести лет тому назад: из всех стран, где он некогда господствовал, он мог действовать свободно лишь в Австро-Венгрии, Испании и Бельгии. Правда, он получил в Британской империи, Соединенных Штатах, Швеции и Дании некоторое возмещение за потерю других провинций. Но даже там, где он мог спокойно работать, он уже не играл прежней роли. Как учащая корпорация он занимал важное место только в Соединенных Штатах и Испании. Как миссионерский орден он сохранил лишь тень прежнего могущества. Его члены не заставляют также много говорить о себе как о проповедниках, духовниках, организаторах народных миссий. Зато литература и пресса получили для ордена огромное значение. Другими словами, оружие иезуитов стало более утонченным, более духовным, менее непосредственным. Тем не менее в католических странах правительства и образованные классы почти всюду оказались настроены к ним враждебно. Между тем как в Англии и Соединенных Штатах, то есть в коренных протестантских странах, к иезуитам относились с благосклонностью, в тех государствах, где господствовал католицизм, им всегда приходилось считаться с ожесточенной оппозицией либеральной буржуазии