Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я должен увидеть своих сестер, – сказал он, – где бы они ни были, хоть и на том свете. И кроме того, мне не помешает мир посмотреть и счастья попытать. Чему быть, того не миновать. Только дайте мне, отец, доброго коня, который и в рай, и в ад дорогу найдет!
Услышав это, родители поняли, что не смогут они уговорить его остаться, так что надо было получше собрать его в дорогу, чтобы обеспечить его безопасность. Дали они сыну в дорогу денег, оружие, доброго коня, слуг, чтобы с ним ничего плохого не приключилось.
Собрался он в дорогу, попрощался со старыми родителями и нянюшкой и отправился в путь-дорогу. Поехали они прямо к лесу, откуда и куда, как ему рассказал отец, приезжали и уезжали князья. И вела их дорога все дальше и дальше, по горам и долам, пока не оказались они в густом лесу с тысячелетними деревьями. Дерево у дерева, под деревьями густой кустарник: каждый шаг свой они должны были себе расчищать. И это еще не было самым неприятным, если бы у них еда оставалась, но запасы их уже закончились, а найти что-то они не смогли. И слуги стали уговаривать его, что пора отдохнуть, говорили, что сгинут они в этом лесу, но он не обращал на них внимания, все прорубал и прорубал себе путь. И забрались они в непролазную чащу, и тут кони остановились, будто кто-то их к земле приковал, ни шагу дальше сделать не хотели, а когда повернулись назад, весело заржали.
Это была пограничная черта, которую никто не мог переступить, только молодой сын помещика, Радовид. Когда он это понял, отдал своего коня слугам и сказал им:
– Не суждено вам перейти эту черту, друзья мои, возвращайтесь домой к моим родителям, передайте им от меня привет и скажите, что я не вернусь, пока не найду своих сестер. Берите моего коня, он мне в горах не пригодится.
Слуги вернулись домой, а он снова стал продираться сквозь густой лес, вырубая кустарник. Он уже одолел две горные вершины и две долины, а потом и третью, когда оказался у огромного валуна. Рядом с валуном виднелась расщелина, а из той расщелины клубились голубоватые облачка дыма. И расщелина, и дым сразу привлекли его внимание.
– Э, – подумал он, – да если бы даже там какая-то Баба-яга жила, войду-ка я внутрь.
И без долгих колебаний подобрался он к валуну, подошел к расщелине, из которой выходил дым, увидел, что она достаточно узкая, но забраться он в нее как-нибудь сможет. Залез он в нее, но чем дальше шел, тем шире она становилась, наконец он мог уже идти совершенно свободно, только темно там было, как в могиле. Пройдя еще немного, он увидел, что вдалеке что-то светится, какой-то мерцающий огонек, и чем дальше он шел, тем ярче горел огонек, и вдруг очутился он в большой пещере, которая выглядела как просторная комната. В центре ее горел огонь, освещая пещеру. У огня сидела прекрасная дама, играющая с двумя медвежатами. Увидев перед собой человека, она вскочила и с удивлением воскликнула:
– Ах, откуда ты тут взялся, Божий человек? Ведь сюда ни птичка, ни летучая мышка не залетает, не то что человек! Убегай, пока можешь, а не то мой муж придет и разорвет тебя на части!
– Ну, откуда я взялся – я ищу сестер, которых выдали замуж за трех князей, – и он стал рассказывать то, о чем ему поведала нянюшка. Из его речей прекрасная дама быстро догадалась, что это ее брат, потому что она была старшей дочерью помещика.
Она с огромной радостью приветствовала его, села рядом с ним и стала расспрашивать о доме. Но едва начал обрадованный брат свой рассказ, по пещере разнеслось гневное рычание медведя, и ему пришлось по просьбе сестры быстро спрятаться под корытом, которое стояло в углу. Едва он укрылся, в пещеру ввалился медведь, муж его прекрасной сестры, и, принюхавшись закричал:
– Жена, человечиной воняет, отдай мне ее, на куски раздеру!
– Ах, дорогой муженек, откуда бы тут человек взялся, ведь сюда ни птичка, ни летучая мышка не залетает, не то что человек! Просто успокойся! – уговаривала его жена. Но медведь ничего не слушал и только беспокойно бегал по пещере и рычал так, что аж в третьей долине слышно было.
– Если ты не хочешь мне его отдать, я сам его найду! – с этими словами он рванулся к корыту. Он даже успел перевернуть его, и тут часы пробили двенадцать, вся пещера затряслась и превратилась в прекрасный огромный замок, медведь стал прекрасным князем, а медвежата – очаровательными мальчиками. С обликом медведя утратил князь и дикую ярость, вместо того, чтобы выполнить свое намерение и разорвать в клочья пришельца, он радостно обнимал и целовал шурина, радуясь, что не причинил ему вреда.
После сердечных приветствий стали они беседовать; Радовид рассказывал о родителях, князь с княгиней – о своем состоянии.
– Ты и сам уже видел, милый шурин, что я заколдован, как и мои младшие братья. Я превращаюсь в медведя, средний брат – в орла, младший – в рыбу. Заклятие наше длится двенадцать часов, в это время мы превращаемся в отвратительных чудовищ, бродим по округе и своей дикостью людей пугаем. Наша дружина и все дворяне тоже превращаются в зверей, а замки и деревни превращаются в пустые горы и валуны. Когда же проходит двенадцать часов, мы возвращаемся в человеческое подобие и край наш оживает. И так происходит каждый Божий день. Мы заколдованы из-за нашей сестры, это я знаю, но как бы ты мог нас освободить, это мне неведомо, однако сомневаюсь, что это возможно, ибо страшны узы нашего проклятия. Но раз уж ты так решил, попробуй. Иди к моему младшему брату, может быть, он будет знать, что делать. А от меня возьми хоть что-то: вот тебе комочек медвежьей шерсти, который хорошо тебе поможет. Если ты окажешься в опасности, помни его в руке, и к тебе немедленно придут шесть медведей на помощь.
С радостью принял Радовид комочек шерсти и хорошо его спрятал, он приготовился ко всему, только попросил зятя, чтобы тот указал ему дорогу к брату, что тот с удовольствием и сделал.
Когда обо всем поговорили, милого гостя