litbaza книги онлайнИсторическая прозаИзменники Рима - Саймон Скэрроу

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 76 77 78 79 80 81 82 83 84 ... 111
Перейти на страницу:
о еде. — Если ты думаешь, что он живет здесь, как один из нас, то ты чертов дурак.

— Братья! — поднял руки незнакомец. — Послушайте, я пришел сюда не для того, чтобы создавать проблемы. Просто хотел поделиться с вами тем, что мы можем сэкономить. Это все. Может, мой друг ошибся.

— А может и нет, — сердито сказал мужчина. — В любом случае, спасибо за это. Нам это было нужно. И убедись, что ты поблагодаришь своих ребят за то, что помогли нам. Мы ответим вам одолжением, если у нас будет такая возможность.

Остальные тоже пробормотали свою благодарность, когда незнакомец встал. Он улыбнулся и кивнул на прощание. — Спокойной ночи, парни. Мне лучше пойти.

— Если есть еще запасы еды, ты знаешь, где мы находимся.

— Конечно. Я вернусь. — Он помахал рукой и отвернулся в темноту. Пока он шел, он слышал, как позади него бормочут люди, и легкая удовлетворенная улыбка приподняла уголки его рта.

Оказавшись на безопасном расстоянии, он изменил направление и двинулся вниз вдоль костров, пока не нашел то, что искал: легионера, сидящего в одиночестве на некотором расстоянии от своих товарищей. Он не разводил огонь и сидел, обняв колени, накинув плащ на дрожащее тело.

— Брат Селен, — приветствовал его незнакомец. Легионер осторожно огляделся.

— Кто ты, черт возьми?

— Борен. Из восьмой когорты.

— Я тебя не узнаю.

— Не удивлен. Меня перевели прямо перед тем, как мы покинули Тарс. Не возражаешь, если я посижу с тобой минутку?

— Зачем тебе это нужно? Ты знаешь, кто я и что я сделал.

— Я знаю. Мне есть чем поделиться. Комплименты от парней из моей центурии.

Селен сглотнул и кивнул. Его посетитель присел на корточки и порылся в сумке, затем протянул немного сыра и кусок хлеба. — Вот.

Селен заколебался. — Где ты это нашел?

— Это безопасно. Возьми это.

Селен нетерпеливо схватил еду и без лишних вопросов начал есть. Его сосед внимательно посмотрел на него, прежде чем снова заговорить.

— Селен, командующий поступил неправильно, сделав то, что сделал сегодня. Он, считай, что сам убил этих двух мальчиков. Только он, как и все эти аристократы, не хочет совершать подобные поступки лично, чтобы его руки не замарались в крови. Многие из нас в лагере думают, что Корбулон немногим лучше убийцы. И эти парни не будут последними его жертвами. Слушай…

Он наклонился ближе, чтобы продолжить говорить вполголоса. Время от времени Селен кивал и прекращал есть, чтобы сделать сердитый комментарий. Наконец другой мужчина похлопал его по плечу и встал.

— Скоро увидимся, брат.

Затем он ушел в ночь, пробираясь назад между линиями, прежде чем пересечь открытую площадку к ближайшему из костров сирийской когорты, где он улыбнулся и махнул рукой в ​​знак приветствия.

Глава XХIV

Невозможно было сказать, какое было время суток, сидя в камере. Ее размеры не превышали четыре на три метра, воздух был прохладным и влажным. Окна не было, и единственным отверстием, кроме низкой узкой двери, была зловонная канализация, которая проходила через стены и посреди комнаты. Предыдущие заключенные, похоже, использовали канализацию не только для омовения, и Катон убрал часть грязных тростников, чтобы сесть на грязные же плиты, чтобы не рисковать сидеть в чужом дерьме. В двери была небольшая решетка, через которую в камеру проникал очень слабый свет от пламени факела дальше по коридору, проходящему под конюшнями дворца. Пленных кормили дважды в день, насколько мог оценить Катон; он потерял чувство времени. Аполлоний находился в следующей камере, и они могли общаться друг с другом через канализацию. Однако, поскольку говорить было не о чем, а любой обмен мнениями требовал нагибаться над канализацией и выдерживать зловоние стекающих под ним стоков, оба мужчины предпочли ограничить свое общение.

Катон прислонился к стене и скрестил руки, размышляя об их ситуации. После того, как Вологез представил доказательства шпионажа агента, Хаграра выволокли через боковую дверь, а Катона и Аполлония вывели из зала для аудиенций. Их вывели из дворца в обширный комплекс конюшен, расположенный достаточно далеко от главного здания, чтобы запах не оскорблял носы царя и его двора. Там их вытолкали через охраняемый дверной проем и спустили по двум лестничным пролетам до конца длинного коридора, а затем затолкали в камеры и оставили там.

Сначала он ожидал, что их заточение будет недостаточно продолжительным, так как Вологезу нужно было только выбрать способ казни. Но часы растянулись на день, а затем и дальше, пока не стало трудно определить, как долго они там пробыли. Он не мог поверить, что о них забыли. Скорее, Вологез приберег их для какого-то публичного случая, чтобы устроить зрелище из их смерти, чтобы его люди могли увидеть, что случается с римскими шпионами. Он использовал пряжку на своем ремне, чтобы оставлять царапину на стене каждый раз, когда один из охранников приносил ему еду, а затем менял пустое ведро на ведро с солоноватой водой через небольшое отверстие в нижней части двери. Вода вызвала у него приступ диареи, прежде чем его тело привыкло к ней. Он продолжал засчитывать время приема пищи даже после того, как натолкнулся на аналогичный ход записи на стене. Почувствовав ряд зазубрин вдоль стены, он провел по ним пальцами, пока не нашел начало, а затем начал считать. Он сдался после четырехсот, но продолжал проводить кончиками пальцев по выемкам, пока они, наконец, не закончились. Аполлоний надолго замолчал после того, как Катон поделился своим открытием и перспективой того, что им, возможно, суждено прожить остаток жизни в своих мрачных, вонючих дырах вдали от солнечного света и внимания тех, кто занимается своими делами во дворце.

Время от времени двое мужчин стояли у дверей и разговаривали друг с другом через решетку, но, поскольку другие заключенные делали то же самое, или кричали охранникам — которые никогда не отвечали, — или просто безумно бормотали, приходилось повышать их голоса, чтобы их можно было услышать, и это было слишком тяжело, чтобы выдерживать это надолго. Им обоим было удобно думать, что пока они живы, была надежда, что парфяне могут включить их в обмен пленными или что полководец Корбулон может попытаться заплатить выкуп за их освобождение.

Катон цеплялся за эту мысль, так как он находил, что мысль о том, что он никогда больше не сможет увидеть своего сына, почти невыносимой. Даже если на их освобождение потребуются годы, он может вернуться в Рим лишь потерянной тенью того человека, которым когда-то был, и Луций может не узнать его. Это наполнило его сердце горем,

1 ... 76 77 78 79 80 81 82 83 84 ... 111
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?