Книжник попятился, переходя на бег и углубляясь в туннель. Он продолжал прикрывать беженцев, боясь повернуться к темноте спиной. И не зря: в отблесках далеких уже факелов он увидел эти несущиеся по пятам почти сюрреалистические многорукие тени. И еще раз поблагодарил неизвестных умельцев за арбалет да за стабильный заряд в аккумуляторе за спиной.

Повышенный темп взвода — лучший выход в тесном, темном помещении, когда нет возможности толком прицелиться. Он едва успевал перемещать направление стрельбы, отправляя в темноту очереди из тонких острых болтов: для рядовых руконогов бронебойных не требовалось. Впрочем, напоследок он не пожалел одного, чтобы врезать в стену по касательной и во время короткой вспышки убедиться, что враги перебиты или отстали.

И теперь, догоняя ушедших далеко вперед вестов, он мог уже с большей уверенностью сказать самому себе и далекому — возможно уже слишком далекому — Зигфриду простую и ясную вещь, от которой даже в этом беспросветном месте хотелось кричать и смеяться.

Все-таки они прорвались.

Шли долго. Где-то посреди туннеля путь преградила обгоревшая бетонная стена. Наверное, здесь, высоко над головой, проходила полоса обороны Последнего Рубежа. Когда-то эта мощная железобетонная перегородка была опущена, перекрывая путь врагу, и долгое время надежно выполняла оборонительные функции: ее не одолели многочисленные снаряды и пламя, следы которых несла древняя конструкция. Но кто-то все же справился и с этой преградой. Много позже — просто проделав объемистую дыру. И сделал это без помощи взрывчатки и сложной техники. Похоже, что дыру просто прогрызли. Не хотелось даже думать — кто. За первой перегородкой метровой толщины оказалась вторая — тоже прогрызенная насквозь, и люди продолжали продвигаться вперед.

Миновать «Смоленскую» все же не удалось. Когда люди вышли из казавшегося бесконечным туннеля, у самой платформы их путь завершился завалом из полуистлевшего мусора, перекрывавшего проход в туннель, ведущий дальше. В мусоре преобладали обглоданные кости, в том числе — человеческие. Уже как данность беженцы восприняли вид гигантских «сталактитов» из коконов, облепивших почти весь объем станции. Двигаясь как можно тише, «по стеночке», люди устремились к ближайшему эскалатору и длинной вереницей, рискуя переломать ноги в проваливающихся ступенях, потянулись наверх, к свету. Где-то за спиной, в темной глубине раздавался приглушенный рев подземных чудовищ, но дневной свет был все ближе, и одно это придавало сил.

Тем не менее дурное предчувствие не оставляло Книжника. Не нравились ему эти места — еще с давешнего посещения крепости нео. Потому что с этими грязными мутами невозможно договориться. То есть взаимопонимание исключено напрочь. Ни черта они не понимают, кроме грубой физической силы, которой у беженцев как раз и нет.

Оставалось надеяться на высшие силы, что помогут незаметно проскочить мимо многочисленных постов и застав нео и направиться прямиком к Кремлю. Есть ситуации, когда, чтобы не сойти с ума, следует полагаться только на иррациональное.

…Наверное, они шли по туннелю и поднимались на поверхность всю ночь — потому как город встречал их рассветом. Книжник не мог отделаться от ощущения, что выход из-под земли целого спасенного народа овеян чем-то мистическим. Символичным было и место, куда выходили люди. Это был не просто выход из метро, утопленный в нише какой-нибудь безликой стены, и даже не одинокий стеклянный «стакан» у сгинувшей троллейбусной остановки.

Полуразрушенный вестибюль находился будто бы в центре большого колодца с каменными стенами, игрой архитекторов расположившись в обширном дворе какого-то дома. Удалось даже прочитать его номер на ржавой табличке: «54».

Наверное, оттого, что выход на поверхность прошел под надежным прикрытием этих стен, их и не заметили сразу же дозорные нео. Люди выходили и тихо располагались по всему этому обширному двору, словно в центре нового Бункера, — прямо по соседству с устрашающей башней МИДа, давно уже превращенной Ззаргами в неприступную крепость. Вон она — зловеще нависает над тесным от скопления людей двором, словно пытается заглянуть в этот небольшой закуток и выяснить — кто посмел посягнуть на территорию клана? Наверняка там, наверху, полно наблюдателей, спасает только природная лень мутов да ранний час.

— Не надоело? — протяжно прокричали где-то вдалеке.

— Не надоело, — гнусаво буркнули в ответ.

Да нет, все в порядке у них с дозорами. Книжник быстро огляделся. Что ж, это они удачно вышли. Со всех сторон двор был надежно прикрыт стенами домов — будто специально спроектирован для обороны. Судя по гигантской, доходящей до крыш благоухающей куче мусора, этот закуток нео давно приспособили под помойку. Оттого их, наверное, здесь и не наблюдалось. Куча удачно перекрывала один из проходов. Правда, с противоположной стороны имелась весьма широкая арка — но опасность оттуда вряд ли могла прийти: арка выходила прямиком на Садовое кольцо, что можно считать равнозначным минному полю. Будь здесь хотя бы десяток дружинников, да еще с луками, самострелами да фузеями и пищалями — в этом дворе можно было бы организовать неплохую оборону…

Он тут же оборвал в себе эту мысль: ни о какой обороне не может идти и речи. Нужно просто уводить людей — тихо, незаметно, бескровно. Люди измождены переходом, у них заканчиваются прихваченные в Бункере припасы и вода. На крики младенцев скоро сползутся сюда эти ненасытные твари, которых на соседней площади — несметные толпы. Какая уж тут оборона?

Но прежде, чем подать команду к отходу, он решил подстраховаться. И, наверное, это была лучшая идея изо всех, что когда-либо приходили ему в голову. Он поискал глазами в толпе, помахал рукой — тому самому заводиле подростков-бунтовщиков. Парень сидел в тоскливом одиночестве, прямо на земле, и угрюмо точил о камень длинный тонкий кинжал. Увидав знаки Книжника, хмуро глянул по сторонам, поднялся и подошел — без особого, впрочем, энтузиазма.

— Чего? — недружелюбно поинтересовался подросток.

— Иди сюда! — подманил его Книжник. — Как тебя звать?

Мальчишка недружелюбно, исподлобья посмотрел на чужака.

— Стив, — нехотя выдавил он.

Я заметил, что ты шустрый малый, — сказал Книжник. — И все рвешься в бой. Хотел предложить тебе довольно опасное задание. Справишься?

Паренек продолжал смотреть недоверчиво, но во взгляде появилась заинтересованность.

— В общем, мне больше некому поручить это, — продолжал Книжник. — Видишь — здесь одни женщины и дети, юноши вроде тебя, да и все, пожалуй. А там, за этими стенами, — мощная, хорошо вооруженная, натасканная в боях армия. Мы и пикнуть не успеем, как окажемся на вертелах над пылающими углями. Кому повезет — попадет в рабство.

— Повезет… — хмуро хмыкнул Стив.

— Я вижу, ты меня понял, — кивнул Книжник. — Кто-то должен незаметно выбраться с этого двора…

— …и перебить охрану! — кровожадно подхватил мальчишка. Даже за кинжал свой схватился. Все юные весты теперь по праву носили оружие отцов.