— А зачем вам знания? — допытывалась Алуэтта. — Что вас привлекает — богатство, власть?

— Просто радость учения, — ответил юноша. — Если эти знания могут принести какую-то пользу, то я, рано или поздно, это обнаружу. Пока же мне просто приятно учиться.

Алуэтта какое-то время разглядывала своего спутника, пережевывая пищу. Затем, наконец, проглотила кусок и изрекла:

— Если все обстоит именно так, то вы глупец, сэр.

— Ну что ж, это я слышу не в первый раз, — насмешливо ответил Грегори.

Алуэтта не сочла необходимым извиниться, и до конца трапезы воцарилась задумчивая тишина.

По окончании ужина они вместе перемыли чаши и ложки, после чего девушка пожаловалась на усталость.

— Странное дело, я чувствую себя страшно утомленной.

— Ничего удивительного, — пожал плечами Грегори. — Хотя вы проспали, должно быть, целые сутки, вряд ли этот сон принес отдохновение: ведь вам пришлось заново пережить целую жизнь.

— Неужели я спала так долго, — удивилась Алуэтта. — Ну, так или иначе, голова у меня раскалывается от боли, я должна поскорее лечь, что и вам советую.

— Конечно, ложитесь, — ответил Грегори, — а я посторожу.

«Как обычно», — подумала девушка, но промолчала.

Он не мог не догадываться об ее раздражении, но Алуэтта рассудила, что демонстрация обиды бесполезна, и покорно улеглась на свою постель из папоротника. Она солгала насчет головной боли, но вот усталость действительно одолевала ее, глаза сами собой закрывались. Последнее, что девушка видела, был Грегори, принявший позу для транса: ноги скрещены, руки на коленях, взгляд устремлен в лес, хотя, наверняка, перед глазами у него стояли не деревья, а какой-то замысловатый пейзаж из его внутреннего мира. Обида еще раз вспыхнула напоследок, и Алуэтта пообещала себе непременно изучить природу трансов Грегори.

Но не сейчас. В настоящий момент все, что ее волновало, это манящая теплая чернота, где она намеревалась спрятаться от всех забот и тягот жизни.

Он все еще сидел в прежней позе, когда птичьи голоса разбудили Алуэтту. Господи, ну и зануда! Девушка с наслаждением потянулась — всем телом, по привычке стараясь выглядеть как можно соблазнительнее.

Увы, Грегори реагировал не больше, чем окружавшие Деревья. Первым ее желанием было вывести юношу из транса несколькими игривыми словами, но затем она Удивилась: откуда такая мысль? Похоже, она по-прежнему делала ставку только на свою сексуальность.

Алуэтта отругала себя — по большому счету, она не нуждалась в мужском внимании. И, уж конечно, в том традиционном внимании, которое обычно уделяли ей мужчины. Все же девушка посчитала поведение спутника оскорбительным, ведь он явно пренебрегал ею.

Проблема была налицо. Алуэтта жаждала привлечь внимание Грегори, но при этом не хотела прибегать к своим проецирующим чарам. Как же ей достичь желаемого?

Ну что ж, клин клином вышибают. Если юноша игнорирует ее, то она отплатит ему тем же. Алуэтта решила во что бы то ни стало освоить его технику медитации. Помимо всего прочего, разделяя с Грегори его транс, она получала, возможно, единственный шанс завладеть его вниманием. «Это просто смешно! — одернула себя девушка. — Ну подумай, как он может в трансе обратить на тебя внимание, если он отключается от всего мира?»

Тем не менее данную идею стоило обдумать. Алуэтта раздула костер и поставила кипятиться котелок.

Эти приметы утра были замечены Грегори и сделали то, что не смогли предшествующие уловки Алуэтты — он начал выходить из транса. Сперва пошевелился, углубил дыхание, и вот, наконец, медленно поднялся, потягиваясь и жадно вдыхая утренние ароматы.

— Доброе утро, — он посмотрел с улыбкой на девушку.

— Добрый день, — ответила та и добавила:

— Вы должны рассказать мне, как вы это делаете.

— Делаю что? — удивленно переспросил юноша. — Потягиваюсь? Но у вас и у самой это прекрасно получается.

Так, значит, он все же заметил!

— Вы правы, — подтвердила Алуэтта с легкой самодовольной улыбкой, — но я не о том. Как вам удается спать и бодрствовать одновременно? Это какой-то трюк?

Грегори начал серьезно объяснять ей свою технику.

Девушка недоверчиво хмурилась, но все же решилась испытать первую стадию медитации. Она уселась со скрещенными ногами, прямой спиной и положила руки на колени. Для нее было настоящим потрясением то ощущение безмятежного покоя, которое постепенно спустилось на нее. Дыхание ее замедлилось, пульс громко стучал в ушах, картина леса в ее глазах стала постепенно удаляться, как будто она смотрела на нее сквозь толстое стекло.

— На сегодня достаточно, — услышала она голос Грегори. — Лучше этому учиться постепенно — по одному шагу в день.

Сердцебиение Алуэтты набирало силу, дыхание становилось глубже и быстрее, а мир… Мир снова приблизился и обрел свои четкие очертания. Девушка вышла из транса и вернулась в обычное состояние, чтобы поделиться с Грегори своим удивлением.

— Это поразительно!

Тот кивнул с улыбкой, его глаза сияли.

— Вы убедились, что это не трюк?

— О да, теперь я вижу! — Алуэтта отвернулась, чтобы скрыть замешательство.

На самом деле, она была потрясена своим открытием. Оказывается, пси-силы неизмеримо возрастали в состоянии транса. И, что еще более замечательно, усиливалась защита и боеготовность.

— Скажите, а не теряется ли связь с реальностью при погружении в более глубокий транс? — спросила она.

— Если вы сейчас рискнете, то подобное, наверняка, произойдет, — уверил ее юноша. — Как я уже говорил, это искусство надо постигать медленно, ведь здесь требуются как знания, так и навыки. Новичков поджидает множество опасностей на этом пути, поэтому лучше учиться под присмотром опытного наставника.

— Кого вы имеете в виду? — бросила лукавый взгляд девушка.

Грегори лишь улыбнулся в ответ.

— Вам предстоит немало практиковаться.

Его обещания сбылись. День ото дня Алуэтта осваивала все более глубокие стадии транса, не уставая удивляться открытиям, которые ее поджидали на каждом шагу. Прежде всего возросла наблюдательность: ее мозг теперь регистрировал такие подробности, которые прежде проходили мимо. Она научилась видеть систему взаимоотношений в природе и проводить параллели между этими явлениями и тем, что происходит в человеческом обществе. Мало помалу к ней пришло осознание: в этом мире существует нечто, неизмеримо большее, чем отдельная человеческая жизнь или даже политические организации.

Однако это был медленный прогресс, требующий дней и даже недель. А в тот первый, достопамятный день они свернули лагерь, оседлали лошадей и продолжили свой путь по лесной дороге.

Теперь они находили прелесть в долгих дорожных беседах, причем Алуэтта сдабривала их немалым количеством двусмысленностей с тайным умыслом смутить юношу. Грегори, взамен, рассказывал ей множество довольно рискованных историй из жизни греческих богов, заставляя смеяться над романами божественных олимпийцев с простыми смертными.