В серии «Крысиная стая» говорилось, что два кузена (которые на самом деле были больше, чем братья) в детстве и юности были очень похожи, вплоть до имени, и потом это постоянно обыгрывается. Возможно, и их жизненные дороги шли бы рядом, если бы не обстоятельства. Самая большая слабость Тони заключается в его импульсивности и в том, что гнев часто застилает ему разум. Тони Би показан как человек с теми же качествами, но дошедшими до еще больших крайностей, так его смерть от руки его же кузена стала результатом ничем не оправданных взрывов: избиение мистера Кима прямо накануне открытия бизнеса, согласие убить Джо Пипса после приступа зависти к кузену, стрельба в братьев Леотардо как месть убийце Анджело. Все эти вспышки раздражения приводят к тому, что Тони Би лежит мертвый на крыльце дяди Пэта.

Нельзя оставить без внимания и имена кузенов. Наш главный герой — это просто Тони, а другой человек (совершенно новый, но рассматриваемый как важная часть первоначальной истории Тони) должен стать Тони Би. Он — версия Тони по плану Би, суматошный как бы близнец, который усиливает худшие побуждения «реального» Тони (об этом Кристофер говорит Адриане в «Холодной нарезке»). Кажется, будто Тони представляет себя таким, чтобы увидеть более темную версию своей жизни. Во сне, например, он видит Тони Би, который преследует братьев Леотардо; и все происходит так, словно он переводит выстрел в реальность[348].

Тони Би не сон, и не Тайлер Дерден [персонаж романа Чака Паланика «Бойцовский клуб» и одноименного фильма Дэвида Финчера — Прим. пер.], и не какой-либо другой литературный образ. Его все видят, все знают, а в эпизодах вроде «Воспитания чувств» и «Марко Поло» его мелкая и беспорядочная жизнь противопоставлена логике сна. Но есть что-то в нем (или в любом другом персонаже, введенном в сериал не так давно, но тоже в связи с историями уже известных героев) не вполне… правильное. Тони Би существует, но почти так, будто он не должен существовать, и его присутствие в повествовании создает всем проблемы[349].

Название «При всем уважении» связано с великолепной (и характерной для мафиози) вводной фразой, которая позволяет говорящему избежать последствий идущего далее оскорбления. И она также указывает на решение, к которому пришел Тони: его кузену не следует жить, и только он сам должен убить его.

Тони любит военную историю (он смотрит очередной документальный фильм о легендарном немецком офицере Эрвине Роммеле, когда Кармела рассказывает ему о новом доме), и когда он бросает на картину более пристальный взгляд[350], то думает, что ради победы ему приходится принимать решения и жертвовать жизнями тех, кого он любит.

Мы уже слышали «Хорошие новости» (Glad Tidings) Вана Моррисона, когда прячущийся от Фила Кристофер встречается с Сильвио. Песня снова возникает в качестве саундтрека, когда Тони понимает, что он должен сделать. Когда Тони Би возвращается на ферму с продуктами и выходит из сарая с сумками, мы слышим слова песни: «И мы пошлем вам хорошие новости из Нью-Йорка»; а затем другую строчку — «Надеюсь, что ты будешь вовремя» — непосредственно перед тем, как Тони появляется из-за угла изогнутого крыльца и стреляет в своего любимого кузена из помпового ружья прежде, чем тот успевает как-то защитить себя и даже просто понять, что сейчас он умрет. Это не убийство в гневе, которое Тони совершает в отношении Ральфи, Пусси или Мэтта Бевилакуа; это Тони-охотник выслеживает и убивает жертву. Это расчетливое, холодное убийство. Даже Фебби Петрулио может сказать несколько последних слов и получает шанс молить о пощаде.

Игра Джеймса Гондольфини была столь убедительной, что мы понимаем, почему Тони пошел на риск и сам убил кузена, а не передал его в руки Фила. В течение некоторого времени Тони Би был всем для Тони, затем он исчез, а потом вернулся, как призрак из прошлого, чтобы постоянно напоминать нашему герою обо всех его ошибках, и сожалениях, и о счастливых случаях в его жизни. «Я достаточно заплатил, Джон. Я дорого заплатил», — говорит Тони Джонни Сэку, когда их война подходит к концу, и в голосе и на лице Гандольфини такая боль, что нам кажется, будто мы всю жизнь знали Тони Би.

Парни из команды Тони тоже оценили эту жертву, но в финале Тони лучше чувствует себя дома, чем на работе. У них с Кармелой все еще продолжается приятный период, идущий вслед за примирением, несмотря на то, что она надевает сексуальное белье скорее не ради мужа, а для работы с эскизом нового дома[351]. Эй Джей и его друг Патрик (Пол Дано[352]) устраивают столь успешную вечеринку, что даже зарабатывают собственные деньги. В результате Эй Джей увлекается идеей стать профессиональным устроителем мероприятий. (Ни один из родителей не понимает этой идеи, но оба принимают ее как запасной вариант для бестолкового сына и потому не возражают.)

В заключительные минуты сезона мы видим, как Тони сбегает с деловой мафиозной встречи и устремляется домой. В тот момент, когда они с Джонни заключили перемирие, вооруженные агенты ФБР ворвались в дом нового босса Нью-Йорка. Именно поэтому Тони рванул через лес — убегающая жертва в очень дорогой одежде. Оказывается, в побеге не было смысла: адвокат Тони объяснил своему клиенту (тот позвонил ему во время побега), что один из капитанов Джонни дал показания, но только на других бруклинских мафиози. Тони арест не грозит, однако он сейчас намного ближе к своему дому, чем к дому Джонни, а потому есть смысл идти к семье.

До этого в лесу прятался Тони Би. Сейчас Тони Эс (или, возможно, нам уже следует называть Тони Би его [Тони сравнивают с медведем, по-английски bear — «медведь» — Прим. пер.], поскольку в конце серии Тони выходит из-за деревьев на заднем дворе так же, как это делал черный медведь в премьерном эпизоде (рефрен эпизода «Хорошие новости» уже в третий раз возникает в качестве саундтрека). Тони всегда был как медведем, так и охотником, но последняя сцена буквализирует Тони как Тони Би — Медведя во всем: он похож на медведя-нарушителя в «Двух Тони», который является угрозой больше в теории, чем в реальности. Когда раньше он появлялся в доме без предупреждения, Кармела страшно злилась, но сейчас его приход вызывает у нее сочувствие и заботу: «Что случилось? У тебя туфли промокли».