человек совершает тяжкий подвиг, подвиг самоотрицания4, необходимый в деле спасения. Молитва – это «источник спасения», ею достигаются все остальные добродетели, все доброе5, поэтому на человека молитвы нападают чудовищные искушения, от которых он защищается и обороняется молитвой.

Лучший страж ума – это молитва6. Молитва разгоняет облако страстей и просветляет ум7. Она низводит мудрость в разум8. Признак совершенства – непрестанное пребывание в молитве9. Духовная молитва переходит в экстаз, в котором открываются тайны Троичного Божества, и ум находится в сфере священного неведения, которое превыше ведения (ή άγνοια, ή ύπερτέρα της γνώσεως)10.

Начатое верой, оздоровление органов ведения продолжается молитвой. Границы человеческой личности все больше и больше расширяются; эгоцентризм постепенно уступает место теоцентризму.

3. Любовь

«Любовь – от молитвы»1, так же как молитва рождается от веры. Добродетели единосущны между собой, поэтому они и порождают одна другую. Любовь к Богу есть знак, что новая реальность, в которую человека вводит вера и молитва, гораздо больше реальности, которая им предшествовала. Любовь к Богу и людям есть дело молитвы и веры. Действительно, настоящее человеколюбие невозможно без веры и молитвы.

Подвигом веры человек переходит из одного мира в другой: из мира ограниченного он выходит в безграничный, в котором живут не по закону чувственности, а по закону молитвы и любви. Преп. Исаак особенно подчеркивает свое убеждение, достигнутое благодатно-подвижническим опытом, что любовь Божия приходит от молитвы. «Любовь есть плод молитвы»2.

Любовь можно вымолить у Бога, но этого невозможно достигнуть без молитвенного подвига. Поскольку человек верой и молитвой достигает познания Бога, постольку «любовь есть порождение вёдения (у о. Иустина – «познания». – Прим. перев.)»3.

Верой человек отрекается закона эгоизма, отрекается огреховленной души своей; любя душу, он ненавидит грех в душе; он трудится в молитве, чтобы закон эгоизма заменить законом теизма, чтобы страсти заменить добродетелями, чтобы жизнь по человеку заменить жизнью по Богу и так исцелить и оздоровить душу от греха. Поэтому преп. Исаак учит: «В самоотвержении души обретается любовь Божия»4.

Нечистота и болезнь души суть неестественные придатки души, а не составные части ее существа «потому что чистота и душевное здравие суть царство души»5. Душа, больная от страсти, самая подходящая почва для произрастания ненависти, а «любовь может быть приобретена только при душевном здравии»6.

Любовь – от Бога, потому что Бог есть любовь (1 Ин. 4:8); «Когда приобретет кто любовь, облекается в Самого Бога»7. У Бога нет границ, потому и любовь безгранична и не знает меры8. Кто любит Богом и в Боге, тот любит всех одинаково без различия, и о таком человеке преп. Исаак говорит, что он достиг совершенства9. В качестве примера совершенной любви преп. Исаак приводит желание преп. Агафона: «Я хотел бы найти прокаженного, чтобы взять его тело и отдать ему свое»10.

В царстве любви не существует антиномических противоположностей разума; подвижник любви предощущает райскую гармонию в себе и в мире Божием вокруг себя, ибо он подвигом веры вышел из своего себялюбивого, солипсического ада и вошел в рай божественных ценностей и совершенства. Преп. Исаак говорит: «Рай есть любовь Божия, в которой наслаждение всеми блаженствами»11. Ад – это не иметь любви Божией, а «грешники в геенне поражаются бичом любви»12. Когда человек достигает совершенной любви Божией, он достигает совершенства13. Поэтому преп. Исаак наставляет: необходимо прежде всего стяжать любовь, которая есть изначальное созерцание (ή θεωρία) Святой Троицы14.

Освобождаясь от страсти, человек постепенно освобождается от себялюбивого эгоистического гоминизма и гуманизма, себялюбивой, самолюбивой «человековости» и человечности, выходит из сферы ущербного антропоцентризма и входит в сферу Троичного Божества, где в душу человека нисходит великий, божественный мир, где противоположности и противоречия, относящиеся к категории времени и пространства, перестают быть смертоносными и где чувствуется победа над грехом и смертью.

4. Смиренномудрие

Вера имеет свой принцип мышления, ибо имеет свой принцип жизни. Христианин не только живет верой (см. 2 Кор. 5:7), но и мыслит верой. Вера предоставляет новую категорию мышления, с помощью которой совершается вся гносеологическая деятельность верующего человека. Эта новая категория мышления – смиренномудрие – ή ταπεινοφροσύνη. В безграничной реальности веры ум смиряется перед неизреченными тайнами новой жизни в Духе Святом. Гордость ума уступает место смирению, гордоумие уступает место смиренномудрию. Каждую свою мысль подвижник веры ограждает смирением и тем обеспечивает себе познание вечной Истины.

Черпая силу из молитвы, смиренномудрие растет ростом, которому нет конца. Преп. Исаак учит, что молитва и смиренномудрие всегда находятся в точном соответствии: с продвижением в молитве – развивается смиренномудрие, и наоборот1. Смирение – это сила, которая собирает сердце2 и не дает ему распылять себя в гордых помыслах и похотливых желаниях. Его поддерживает и сохраняет Дух Святой, и оно приближает не только человека к Богу, но и Бога к человеку3. Более того, смиренномудрие – это причина воплощения Сына Божия, этого теснейшего соединения Бога с человеком: «Смиренномудрие делает Богом человека на земле»4. Смиренномудрие – это «риза Божества, ибо в него облеклось вочеловечившееся Слово и через него беседовало с нами в теле нашем»5.

Смирение – это таинственная божественная сила, которая дается только святым, только совершенным в добродетели, причем дается благодатью. Оно «заключает в себе все»6. Благодатию Святого духа открываются тайны смиренномудрым7, поэтому они совершенны в мудрости8. «Смиренномудрый человек есть источник тайны нового века»9.

Смиренномудрие и целомудрие – σοφρωσύνη – «уготовляют в душе залог Святой Троицы»10. Целомудрие есть последствие смиренномудрия: смирением ум исцеляется, оздоровляется. «За смиренномудрием следует скромность и собранность в себя, то есть целомудрие чувств»11, «Смиренномудрие украшает душу целомудрием»12.

По отношению к миру смиренномудрый человек всю свою личность проявляет через смирение. В этом он подражает воплощенному Богу. «Как душа непознаваема и невидима телесными очами, так и смиренномудрый человек не познается среди людей»13. И он не только не желает быть видим людьми, но, если бы было возможно, он совсем погрузился бы в самого себя, чтобы стать «чем-то как бы несуществующим в твари, не пришедшим еще в бытие, вовсе незнаемым и самой душе своей»14. Смиренномудрый человек смиряет себя пред всеми людьми15, но за это его прославляет Бог, «ибо там, где цветет смирение, там источник славы Божией»16, там бутон души расцветает неувядаемым цветком.

5. Благодать и свобода

Личность Богочеловека Христа представляет собой идеальный образец человеческой личности и ведения. Она нормирует и детерминирует собой весь процесс