Август поздоровался с Лувисе Магрете и поговорил с ней по-английски, они очень старались, ни один не хотел ударить в грязь лицом, оба немного знали Нью-Йорк, но Август в основном улицы в районе порта. Он до глубины души поразил Хобьёрг, которая никогда в жизни не видела золотых зубов, девочка всё время пыталась заглянуть ему в рот. Лувисе Магрете смутилась. Просто она хочет, чтобы ты пошёл с ней к водопаду, сказала она. Хобьёрг любит ходить туда, а нам с Эдевартом это уже надоело. Come along! — сказал Август. Только не отпускай её, держи за руку! — крикнула им вслед Лувисе Магрете.

Август не напрасно прогулялся к водопаду, на обратной дороге ему пришла в голову блестящая мысль. Почему бы тебе не поставить там большую мельницу на пять жерновов? — предложил он Эдеварту. Молол бы муку для десяти приходов, глядишь, и разбогател бы.

Довольно с меня забот и о хозяйстве в Поллене, ответил Эдеварт.

В этом он был прав. В последнее время Эдеварт совсем забыл о своей лавке, он получил письмо от младшей сестры Поулине с просьбой вернуться домой. Поулине уже не присылала ему денег, потому как торговля, можно сказать, заглохла, почти всё было распродано. Почему он не привозит новый товар? Что касается сестры Осии, то Ездра наконец достроил свой дом, у него есть корова и посевы, Осия перебралась к нему, и в лавке у Поулине нет больше помощницы. Йоаким живёт дома, всё возится с землей, а отец всё так же работает смотрителем на телеграфе в Нурдвогене. Хуже всего, что они распродали всю муку, кофе и табак, поэтому люди перестали приходить в лавку, а ещё поговаривают, будто Габриэльсен собирается вновь начать торговлю, он взял кредит на имя своей жены. Неужели Эдеварт захочет закрыть свою лавку и оказаться хуже Габриэльсена, вот уж когда позору не оберёшься...

Это письмо напомнило Эдеварту, что у него дома своё дело и ему надо что-то предпринять. Он поделился этим с Августом, и Август задумался. Эх, будь у меня сейчас те сундуки, что пошли ко дну! — сказал он и тут же стал строить планы, что бы он тогда сделал.

Эдеварт, более благоразумный из них двоих, сказал: Тогда бы ты что-нибудь затеял и не стал бы помогать мне.

Что за чушь! — рассердился Август. Разве я не отдал бы тебе самое малое половину? И разве ты сам не поступил бы точно так же на моём месте? Нет-нет, ты получил бы самое малое половину!

Не знаю, даст ли мне Ромео сверх того, что я уже взял у него. Эдеварт впал в уныние.

А что, ты у него брал?

Да, и не так уж мало. Кухонную утварь и постельное бельё для Доппена. Много чего. Три постели...

Надумал остаться здесь? — спросил Август.

Пока не знаю, ответил Эдеварт. Понимаешь, она уехала в Америку, потом вернулась, потому что захотела увидеть Доппен.

Ты собираешься жениться на ней?

К тому всё идёт.

Август: Ты мог бы продать Ромео свой водопад.

Водопад? — удивился Эдеварт.

Чтобы поставить там большую мельницу. Дурак будет, если он этого не сделает.

Не сделает.

Ему не нужна мельница? — удивился Август. Сейчас он покупает по двести кулей муки, в которой заводится жучок, прежде чем он успевает продать её, а зерно они мелют на паровой мельнице, которая работает на заграничном угле, и мука им обходится дороже золота. Поставив же мельницу на водопаде, он будет получать муку, можно сказать, даром, надо потратиться только на здание. А захочет, может поставить пилораму, просто надо что-то делать. В Канаде такой водопад уже давно приспособили бы к делу...

Эдеварт только покачал головой, услышав это, и возразил, что вряд ли Ромео хорошо ему заплатит, много он всё равно не получит.

Откуда ты знаешь! — воскликнул Август. Я вообще думаю, что тебе самому надо поставить мельницу или на худой конец стать старшим на мельнице Кноффа, ведь ты тут живёшь. Для тебя это было бы совсем неплохо.

Предложение Августа заставило Эдеварта задуматься. Торговля ему уже приелась, как, впрочем, и всё остальное, и он не имел ничего против какого-нибудь нового занятия. Даже будь у меня мельница, как бы я стал на ней работать, ведь я в глаза не видел никаких мельниц, кроме кофейных, сказал он.

Да я бы тебя за одну неделю научил! — ответил всеведущий Август. Не тревожься!

Они обсудили этот вопрос со всех сторон. Чёрт побери, этот Август умел найти выход из любого положения! Беда лишь в том, что водопад ещё не продан, мельница не построена и Эдеварта не поставили на ней старшим. Всё это Эдеварт сообразил, когда его друг уже уехал, а он опять не знал, на что решиться.

Утром он приготовился плыть к Ромео, чтобы поговорить с ним насчёт кредита. Лувисе Магрете захотелось кое-что посмотреть в лавке, и она решила поехать вместе с ним, они отправились все трое. И мать и дочь принарядились.

Не иначе как Лувисе Магрете жизнь начала представляться слишком однообразной и унылой; в ушах у неё ещё звучал оживлённый шум Нью-Йорка, и она жаловалась, что в усадьбе нет даже скотины. Эдеварт повторил, что завести скотину дело нехитрое, но Лувисе Магрете ответила, как в прошлый раз: Не только это, здесь всё так изменилось!

Пока Эдеварт работал вёслами, у него в голове мелькнула смутная мысль: зря, верно, его спутницы надели сегодня шляпы. Или так положено? Ладно ещё девочка, но мать, хозяйка Доппена? Лувисе Магрете сразу стала чужой; простоволосая, в одной рубахе и юбке она была куда красивее, у неё такие маленькие ножки...

Август встретил их на пристани. По-моему, старый хозяин хочет поговорить с тобой, сказал он.

Со мной? Что ему нужно?

Может, хочет купить у тебя водопад?

Он? Едва ли! Вот если бы Ромео!

Август: Понимаешь, я тут потолковал со старым хозяином, разговор был долгий, и я ему всё объяснил. Превосходный человек, говорить с ним одно удовольствие, в конце концов он хлопнул меня по плечу: Август, сказал он, я всегда вспоминал про этот водопад, когда мне приходила в голову мысль поставить мельницу! Так и сказал. Ты сейчас сам это услышишь.

Эдеварт застал в конторе и отца и сына, они приветливо встретили его, Ромео протянул ему руку и спросил, как у него дела. Но ни он, ни его отец даже не вспомнили о водопаде.

Напротив, Ромео спросил: Что тебя привело к нам сегодня?

Эдеварту пришлось выкручиваться: не могут ли они отпустить ему кое-что в кредит, колониальные товары, муку, его лавка дома, на севере, совсем опустела.

Ромео тут же схватил карандаш, чтобы написать распоряжение; он согласился, не раздумывая, выписал товара больше, чем просил Эдеварт, и сказал: Для нас с отцом это большая честь! В его поступке не было никакого подвоха, он назвал точные цены, и Эдеварт счёл их приемлемыми. Дело сделано. Эдеварт пошёл и дал домой телеграмму: «Идёт большая партия товара».

Лувисе Магрете и Хобьёрг Эдеварт нашёл в лавке; он поздоровался со всеми, ещё взволнованный своей сделкой с Ромео. Мы вспоминаем Америку, говорит Лувисе Магрете. Да-да, не буду вам мешать! — предупредительно отвечает Эдеварт. Лувисе Магрете и старший приказчик Лоренсен разговаривают по-английски, Лоренсен даже поставил для неё возле прилавка табуретку, чтобы она могла сесть. Разговор был долгий и оживлённый, Эдеварт послушал с вежливой улыбкой, но, поскольку не понимал ни слова, спустился к лодке и стал ждать.