— Увести! — приказал оборотень. — Сопроводить в Гент с величайшей осторожностью, обеспечить отрядом прикрытия. А то развелось… разбойников.

Тарков вывели не как пленников. Но никто не сомневался — правитель приказал не допустить побега высокородных гостей. Более того, сами тарки сознавали это и потому не дергались. Следом взашей вытолкали подручных Крата.

Оставшись наедине, братья немного расслабились. Тох уселся в соседнее кресло, устало расплылся. Отыскал целый кувшин вина и осушил одним махом, поискал взглядом другой. Деформировал нижнюю челюсть и влил содержимое в глотку, проворчал с удовольствием:

— Хорошо живут предатели. Вкусно жрут, сладко пьют, сволочи… Сам бы предателем стал, одно останавливает — спать придется беспокойно и умирать глупо.

— Посол на крючке, — отметил очевидное Аш, пропустив реплику мимо ушей.

— Ага, — усмехнулся младший Альен. — Теперь никуда не денется, будет плясать под нашу дудку. Но других проблем хватает.

— Надо заканчивать с Ривзом, — кивнул бывший граф.

— Угу, — прогудел зверомаг. Встряхнулся и поднялся из кресла, добавил тверже: — Сделай милость, брат. Обменяй мою долю металла и оружия на зерно, пусть доставят побыстрее.

— И?

— Отправлю в Антраж в качестве помощи, — ухмыльнулся оборотень. — В каждый мешок добавлю записку, на телегах сделаю надписи: «Для мирного населения, мы помним о вас»…

— Хитрец.

— Не только тебе выигрышные партии проворачивать. Мы должны выглядеть освободителями, а не тиранами…

Неделя пролетела как один день. В столице многое изменилось. Теперь каждый житель Гента, просыпаясь поутру, шел к окну, прислушивался и с изумлением покачивал головой. Город гудел… гудел не в смысле волнений или мятежей, а буквально. Гремели цеха, стучали кузни, громыхали мастерские. В небо над столицей поднимались давно не виденные дымы плавилен, а на улицы вернулся шум строительства. Караваны телег вывозили мусор и отходы, бригады работников в Ремесленном районе рушили ветхие здания. И тут же копали ямы под фундаменты новых. Крики, ругань, бойкое движение на улицах — все напоминало о старом Генте до нашествия скифрцев. Но самое важное — через главные ворота то и дело проходили подводы с зерном и рыбой под предводительством тарков. Ожили пустующие ранее базары, открылось сразу несколько лавок.

Люди могли лишь дивиться изменениям. Но нет-нет да на губах появлялись блеклые улыбки: живем, братцы! В трактирах велись шумные дебаты, противники и сторонники Альенов били друг другу морды. Однако теперь и самые недоверчивые смирили пыл — правители выполняли обещания: голод на Западе почти преодолели, осталось дело за эпидемиями. На улицах бродячие музыканты пели о мире, о достойном будущем и справедливой власти. И лишь бывшие воины по-прежнему зло трепали языками, ярились: продали Свободу, пустили врагов, скоро вернут господ-торгашей… недовольство осталось, но пока положительный эффект пересиливал негативный.

Для Аша же с Тохом последние дни обернулись сущей преисподней. Отдавали приказы, мотались по краю как оголтелые, принимали таркских купцов, ездили в Ремесленный район с проверками. И это при том, что младший Альен продолжал заниматься созданием элитного полка и руководил передвижениями иных войск, а старший много часов уделял работе с Илвином над новой системой Активных обществ, разбирался с бумажками. Спать братья перестали в принципе, держались на живительных зельях, которые готовили университетские целители.

Ранним утром, когда солнечные лучи только-только робко заглянули в окно, работа в кабинете уже кипела. А судя по рядам кружек, нескольким кофейникам и спертому, задымленному воздуху — не затихала вовсе. В очередной раз министр Илвин и бывший граф корпели над схемами и приказами. Терли красные от бессонницы глаза, черкали перьями на пергаменте, изредка переговаривались. Рядом трудился Тох, обсуждал с командирами «Стальных волков» расширение контингента, принимал донесения с границ…

Тишину прервал громкий топот, грохот распахиваемой двери. В кабинет практически впрыгнул взъерошенный Патрик. Следом ворвались разозленные оборотни-охранники… высших чиновников трогать нельзя, но те слишком часто нарушали процедуру безопасности…

— Отставить! — рыкнул Тох. — Что случилось, советник?..

Патрик беззвучно засипел и замахал какой-то бумажкой. Пританцовывая от волнения, бросился к графину с водой, жадно опрокинул. Обратил взор на удивленных правителей и прохрипел:

— Вос-с-с… Вос-с-стание в Антраже!..

— Новость, — иронично хмыкнул Аш.

— Нет-нет, вы не понимаете! — зачастил Кенар. Перевел дух, добавил спокойнее: — Восстание против режима Ривза. Подводы с зерном прибыли по графику, кто-то успел увидеть надписи, прежде чем воины затерли краской. А полковник приказал отправить груз на нужды армии, гражданским оставил крохи… Поступают сообщения, что Антраж горит. В городе волнения, воины и местные режут друг другу глотки…

— Кто побеждает? — спокойно поинтересовался Тох.

— Пока неизвестно, — выдохнул Патрик. — Но бои идут по всему Антражу и в окрестных деревнях. Докладывают, что горожане с вилами, топорами и ножами штурмуют казармы. Воины Ривза поначалу старались избегать жертв, потом озверели… жертв много, дети и женщины в том числе.

Реплика прозвучала практически в полной тишине. Илвин и командиры слушали затаив дыхание, но сразу взволнованно загалдели и принялись обсуждать, спорить. Братья красноречиво переглянулись… Победа! Партия удалась, мятежники клюнули. Конечно, существовала возможность того, что послушают голос совести и раздадут зерно голодающим. Но Альены рассчитывали на воинский прагматизм Ривза — солдаты должны держаться на ногах, есть больше бесполезных гражданских, — и не прогадали. Единственным промахом полковника следовало воспользоваться как можно быстрее.

— Собрать «Волков»! — решительно приказал зверомаг. — В главный ударный отряд добавить гвардейцев. Вокруг Антража поставить оцепление из огневиков. Мирных пропускать, военных жечь… если не сдадутся.

— Так точно! — в унисон гаркнули командиры.

Что-то хотел добавить Аш, привстал и распахнул рот. Но тут здание содрогнулось, пол вздыбился. Стены пошли глубокими трещинами, с потолка дождем сыпанули пыль и штукатурка. Стекла вылетели, острым крошевом осыпали находящихся в кабинете. Плотная воздушная волна опрокинула людей, швырнула к окну. И секунду спустя раздались громкий взрыв, хруст перекрытий, крики и вопли…

Бешено взревел Тох, жалобно закричал Патрик — рухнувшая плита перебила ногу. В облаке пыли метались охранники-оборотни. Один из командиров ползал по полу, оставляя мокрый алый след, ошеломленно тряс головой и бессмысленно водил глазами. Почти у всех хлестала кровь из ушей и носов, стеклянные осколки посекли руки, спины, лица. А из коридора тянулись облака дыма, жарко трещало пламя. Промелькнул человек, объятый огнем, пронзительно завизжал. Следом промчались зверомаги, повалили беднягу и накрыли скатертью… Крики боли и удары слились в невообразимую какофонию.