Книжных полок в кабинете не наблюдалось. Если они здесь и были, то скорее всего хранились за белыми дверцами больших встроенных шкафов, и хотя на стене висела картинная рама, она, видимо, представляла собой временное отклонение от правил, поскольку картины в ней не было.

Кейт озадаченно разглядывала обстановку.

– У вас не предусмотрено совсем никаких декоративных украшений, да, мистер Стендиш?

На мгновение он задумался, обескураженный прямотой американки, но в конце концов ответил:

– Вообще-то предусмотрено.

Он выдвинул очередной ящик, достал играющего с мячиком фарфорового котенка и решительно водрузил на стол перед собой.

– Будучи психологом, я знаю, как сильно влияет декор на настроение человека, – торжественно произнес он и вновь спрятал статуэтку.

Ящик закрылся плавно, с мягким щелчком.

– Итак?…

Он сложил руки на столе перед собой и вопросительно посмотрел на Кейт.

– Вы очень любезны, мистер Стендиш, что не отказались принять меня, хотя я и явилась, можно сказать, без предупреждения…

– Да-да, это мы уже выяснили.

– …но, я полагаю, вы знаете, как важно для газеты сдать материал в срок.

– Газеты интересуют меня постольку поскольку, мисс… э-э… – Он вновь выдвинул ящик. – Мисс Шехтер.

– В какой-то мере именно это и заставило меня обратиться к вам, – солгала Кейт. – По моим сведениям, вы незаслуженно пострадали от, скажем так, неуместной рекламы, и я подумала, что возможность рассказать о некоторых просветительских аспектах работы Вудшедской лечебницы будет для вас весьма кстати. – Она очаровательно улыбнулась.

– Лишь из уважения к моему очень хорошему другу и коллеге мистеру… э-э…

– Франклину. Алану Франклину, – торопливо подсказала Кейт, чтобы психологу не пришлось в очередной раз выдвигать ящик.

Алан Франклин был психотерапевтом, который провел с Кейт несколько сеансов после смерти ее мужа Люка. Алан предупредил, что Стендиш, несмотря на выдающийся ум, отличается некой специфичностью поведения, даже если закрыть глаза на его профессию.

– …Франклину, – кивнул Стендиш, – я согласился вас принять. Предупреждаю сразу, что если после этого интервью в газетах появятся лживые сообщения о том, что «в Вудшеде происходит нечто ужасное», я… я… Я так вам отомщу… Еще не знаю сам, чем отомщу, но это будет нечто…

– …Кошмарнее всего, что видел свет, – завершила Кейт.

Стендиш сощурил глаза.

– «Король Лир», действие второе, сцена четвертая, – произнес он. – По-моему, там было «ужаснее», а не «кошмарнее».

– Знаете, мне кажется, вы правы, – откликнулась Кейт.

Кейт мысленно поблагодарила Алана и улыбнулась Стендишу, который явно почувствовал свое превосходство, а потому расслабился и подобрел. Удивительно, думала она, как иногда бывает легко утихомирить задиру.

– Итак, что же именно вы хотите узнать, мисс Шехтер?

– Предположим, что я вообще ничего не знаю.

Стендиш улыбнулся, словно давая понять: ничто не доставит ему большего удовольствия, чем такое предположение.

– Отлично, – сказал он. – Вудшед – это исследовательская лечебница. Мы специализируемся на уходе за пациентами и изучении необычных или неизвестных ранее клинических случаев, в основном в области психологии и психиатрии. Финансовые ресурсы привлекаются из различных источников. Как правило, мы просто устанавливаем заоблачную цену для пациентов, которые счастливы ее заплатить или хотя бы иметь возможность выражать недовольство по этому поводу. Впрочем, жаловаться тут не на что, поскольку те, кто поступает к нам в частном порядке, вполне понимают, почему у нас такие высокие расценки. Но разумеется, за те деньги, которые они выкладывают, у них есть полное право жаловаться – собственно, это и есть одна из получаемых ими привилегий. Иногда мы приходим к особому соглашению: в обмен на право быть единственным бенефициаром недвижимости пациента лечебница гарантирует ему или ей пожизненный уход.

– Значит, по существу, вы занимаетесь тем, что выдаете гранты на лечение людям с экстраординарными болезнями?

– Именно. Вам удалось подобрать очень точное выражение. Мы выдаем гранты на лечение людям с экстраординарными болезнями. Нужно это записать. Мисс Мейхью!

Он выдвинул ящик, где, судя по всему, лежало переговорное устройство. Тотчас отворился один из шкафов, оказавшийся вовсе не шкафом, а соседним кабинетом, – к такому конструктивному решению архитектора, по-видимому, подтолкнула некая идеологическая неприязнь к дверям. Из этого кабинета послушно возникла худощавая женщина лет сорока с довольно невзрачным лицом.

– Мисс Мейхью, – обратился к ней мистер Стендиш, – мы занимаемся выдачей грантов на лечение людям с исключительно экстраординарными болезнями.

– Очень хорошо, мистер Стендиш, – отозвалась мисс Мейхью и вновь скрылась в своем кабинете, закрыв за собой дверь.

Кейт подумала, что это, возможно, все же шкаф, а не кабинет.

– И сейчас у нас проходят лечение несколько пациентов с поистине выдающимися болезнями, – с энтузиазмом заявил психолог. – Не желаете ли взглянуть на пару-тройку наших сегодняшних звезд?

– С превеликим удовольствием, мистер Стендиш, вы очень добры, – сказала Кейт.

– Как не быть добрым при такой работе, – ответил Стендиш, на миг улыбнувшись.

Кейт старалась ничем не выдать своего нетерпения. Она не чувствовала расположения к Стендишу, и ей уже начало мерещиться в нем что-то инопланетное. К тому же ей всего лишь надо было узнать, принимали ли сюда сегодня на рассвете нового пациента, а если да, то куда его положили и где она может с ним встретиться.

Она уже предпринимала попытку напрямую прорваться в лечебницу, но в регистратуре ей отказали, объяснив это тем, что она не смогла даже назвать фамилию больного. Вопрос, есть ли среди их пациентов высокие, крепко сложенные блондины, произвел на персонал неблагоприятное впечатление. Во всяком случае, так показалось Кейт. Однако телефонный звонок Алану Франклину открыл перед ней этот коварный способ проникнуть в больницу.

– Хорошо! – На лице мистера Стендиша мелькнуло сомнение, и он вновь вызвал из шкафа мисс Мейхью. – Мисс Мейхью, помните, о чем я вам только что сказал?

– Да, мистер Стендиш.

– Полагаю, вы догадались, что от вас требуется записать эти слова?

– Нет, мистер Стендиш, но я сейчас же с удовольствием это сделаю.

– Благодарю вас, – буркнул мистер Стендиш, слегка напрягшись. – И приберитесь тут. Вокруг такой…

Он хотел сказать «жуткий беспорядок», но осекся – в кабинете царила стерильная чистота.

– В общем, сделайте обычную уборку.

– Да, мистер Стендиш.

Психолог сухо кивнул, смахнул с крышки стола несуществующую пылинку, еще раз коротко улыбнулся Кейт и вывел ее в коридор, устланный безупречно ровным бежевым ковровым покрытием, щедро осыпающим электрическими искрами каждого проходящего по нему.