Перекрученное каменное кольцо было легким и словно хотело улететь, выскользнуть из-под сорочки. Это напомнило Найнив, что она, можно сказать, почти не одета. Едва у Найнив возникла мысль об одежде, как она оказалась в платье. Вот эту особенность Тел'аран'риода девушка любила: многого здесь можно добиться и не направляя Силу, и тут Найнив подвластно такое, чего ни одна Айз Седай не способна сделать даже при помощи Силы, — в этом она нисколько не сомневалась. Правда, появившееся на ней платье несколько удивило Найнив. Оно было не добротное двуреченское из хорошей шерсти, а совсем иное — высокий, под самый подбородок, ворот оторочен джайрекузскими кружевами, облегающие тело складки бледно-желтого шелка подчеркивают фигуру. Сколько раз она называла подобные тарабонские одеяния неприличными? Сколько? Пожалуй, столько же, сколько ей приходилось их надевать, чтобы не выделяться среди жительниц Танчико. Похоже, Найнив даже не осознавала, как привыкла к таким платьям.

В сердцах дернув себя за косу, злясь на непостоянство собственных мыслей, Найнив махнула рукой на платье и не стала его менять. Пусть платье не то, какое бы ей хотелось, но она не взбалмошная девчонка, чтобы из-за этого капризничать и ножками топать. Платье есть платье. В нем она и дождется появления Эгвейн, кто бы из Хранительниц Мудрости ни сопровождал девушку на сей раз, и если кто-то из них хоть словом обмолвится… Я же сюда пораньше пришла вовсе не о нарядах болтать!

— Бергитте? — Молчание. Найнив повысила голос, хотя нужды в том не было. В этом месте та услышит свое имя даже на другой стороне мира. — Бергитте?

Из-за колонн шагнула женщина: в голубых глазах — спокойствие и горделивая уверенность в себе, золотистые волосы заплетены в косу еще более вычурную, чем у Найнив. Одежду незнакомка носила такую, какая пришлась ей по вкусу более двух тысяч лет назад — короткая белая куртка и широкие желтые штаны из шелка, присборенные на лодыжках над короткими сапожками на высоких каблуках. Стрелы в колчане на боку походили на серебряные, каким казался и лук в руке.

— Гайдал здесь? — спросила Найнив.

Гайдал Кейн всегда был подле Бергитте и всегда нервировал Найнив, отказываясь ее замечать и сердясь, когда Бергитте с ней разговаривала. Найнив была немало потрясена, когда впервые обнаружила в Тел'аран'риоде Гайдала Кейна и Бергитте — давно умерших героев, чьи имена связаны во множестве легенд и преданий. Но, как говорила сама Бергитте, где же еще, как не во сне, героям, связанным с Колесом Времени, ожидать возрождения? Во сне, который существует столько же, сколько и само Колесо. Именно их, Бергитте и Гайдала Кейна, Рогоша Орлиный Глаз и Артура Ястребиное Крыло, и всех остальных призовет Рог Валир на Последнюю Битву, на Тармон Гай'дон.

Бергитте мотнула головой, качнулась причудливая коса.

— Нет, что-то я его не видела. Думаю, его вновь вызвало Колесо. Так всегда случается. — В голосе ее слышались тревога и ожидание.

Если Бергитте права, то где-то в мире родился мальчик — агукающий младенец, который еще не ведает, что его ждет удивительная судьба и его приключения дадут начало новым легендам. Колесо, когда нужно, вплетает героев в Кружево Эпохи, формируя Узор, а когда они умирают, оно возвращает их сюда для нового ожидания. Вот что значит быть связанным с Колесом. Новые герои могут обнаружить, что и они связаны с Колесом — мужчины и женщины, чьи храбрость и достоинства возвышают их над обыденностью, но будучи однажды связаны с Колесом, они навечно остаются в его власти.

— И долго еще тебе ждать? — спросила Найнив. — Наверняка еще годы.

Бергитте всегда была вместе с Гайдалом, эти имена стояли рядом в истории и в преданиях, Эпоха за Эпохой, связанные общими приключениями и романтической любовью, неподвластной даже Колесу Времени. Бергитте всегда рождалась после Гайдала — через год, через пять или через десять, но после.

— Не знаю, Найнив. Время здесь не похоже на время в мире яви. С тобой я, как мне представляется, встречалась десять дней назад, а с Илэйн всего за день до того. А как для тебя?

— Четыре дня и три, — пробормотала Найнив. Они с Илэйн являлись поговорить с Бергитте как можно чаще, хотя и не так часто, как хотели, ведь в лагере вместе с ними были Том и Джуилин, которые ночами дежурили по очереди. Бергитте и в самом деле помнила Войну Силы, по крайней мере свою тогдашнюю жизнь — и Отрекшихся. Прошлые ее жизни напоминали страницы любимых, давно прочитанных книг, которые остались в памяти; прожитые раньше запечатлелись слабее, чем недавние, но Отрекшиеся врезались в память очень глубоко. Особенно Могидин.

— Вот видишь, Найнив? И ход времени здесь прихотлив и меняется по-разному. До моего нового рождения могут минуть месяцы или дни — здесь, для меня. В мире же яви могут пройти года.

Найнив с усилием подавила досаду.

— Тогда не будем терять драгоценного времени. После нашей последней встречи ты кого-нибудь из них видела? — Не было нужды уточнять, о ком идет речь.

— Слишком многих. Конечно, Ланфир частенько наведывается в Тел'аран'риод, но я видела и Равина, и Саммаэля, и Грендаль. Демандреда. И Семираг. — При последнем имени голос Бергитте дрогнул. Даже Могидин, которая ненавидела ее, не пугала девушку столь явно, но с Семираг дело обстояло иначе.

Найнив тоже содрогнулась — об этой Отрекшейся золотоволосая женщина рассказала слишком многое — и поняла, что на ней теперь плотный шерстяной плащ с глубоким, скрывающим лицо капюшоном. Вспыхнув, она усилием воли заставила плащ исчезнуть.

— Никто из них тебя не заметил? — тревожно спросила Найнив. Во многих отношениях, несмотря на свое знание Тел'аран'риода, Бергитте была куда более уязвима, чем она. Прекрасная лучница никогда не имела дара направлять Силу, и любой из Отрекшихся уничтожит ее, точно наступит на муравья — пройдет и не замедлит шага. А если ее уничтожат здесь, для нее никогда более не будет возрождения.

— Я не настолько неумела или безрассудна, чтобы допустить такое. — Бергитте оперлась на свой серебряный лук; легенды утверждали, что с этим луком и серебряными стрелами она не ведала промаха. — Они опасались друг друга, а не кого-то другого. Я видела Равина и Саммаэля, Грендаль и Ланфир все невидимками выслеживали других. Демандред и Семираг тоже тенью крались за ними. С тех пор как они освободились, я не видела столь многих сразу.

— Что-то они замышляют. — Найнив в досаде и недовольстве прикусила губу. — Но вот что?

— Не могу пока сказать, Найнив. В Войну Тени они всегда строили козни, и в равной мере друг против друга, но их затеи не сулят ничего хорошего для мира, ни наяву, ни во сне.

— Бергитте, постарайся вызнать, но только чтобы тебе ничего не грозило. Не надо рисковать. — Лицо той не изменилось, но Найнив показалось, будто Бергитте подобная просьба позабавила. Видно, глупая женщина так же мало думает об опасности, как и Лан. Как бы Найнив хотелось порасспросить о Белой Башне, о том, что за интриги плетет Суан, но Бергитте, пока ее не призовет Рог Валир, не могла ни видеть, ни касаться реального мира. Ты просто увиливаешь от вопроса, который хочешь задать! — Ты видела Могидин?