шалила, делая другим детям «Крапивку» – перекручивая кожу на запястье или предплечье, что имитировало ожог крапивы. – Так что потерпи. А я пока кофе себе налью.

Тренер развернулся и пошёл делать себе кофе в кофейнике. Пока готовился кофе, я молчал и думал. Крапива высказала предположение, что мы всё время были под наблюдением. Так вот вам, пожалуйста, передо мной человек, который осуществлял за нами наблюдение большую часть нашей жизни. Всплыли в памяти слова Серёги, что он не раз видел тренера поблизости от нашей стройки. Ну, сходится. Теперь только как мне это поможет? Почему тренер нас связал? Люди в сером и контора доктора Иванова. С кем из них тренер? Или он сам по себе? Да нет. Если не плодить чрезмерно версии, то самый подходящий вариант – это люди в сером. Да в общем, чего я голову ломаю. Он вон и сам поговорить хочет, обещает на вопросы ответить. Смущает только, что он нас связал так основательно. Значит, догадывается о наших способностях. Или не просто догадывается, а отлично знает.

Тренер тем временем налил себе кофе, подошёл к Крапиве и поводил чашкой у неё под носом.

– Давай, Крапивка, просыпайся, – с заботливой улыбкой попросил он.

Девушка пошевелила головой, потом, видимо, осознала, что с ней что-то не так и задёргалась. Открыв глаза, она начала резко водить головой по сторонам, увидела меня, быстро оценила ситуацию, перевела взгляд на тренера. Также удивилась, как и я.

– Иван Викторович? Вы что здесь делаете?

– Проснулась? Вот теперь поговорим.

Тренер посадил нас так, чтобы мы сидели посреди комнаты, лицом к кухонной стойке. Сам он сейчас стоял перед нами с чашкой кофе в руке с самым расслабленным видом.

– Итак, дорогие мои Крапивка и Маугли, у вас, наверное, множество вопросов. Время у нас есть, поэтому спрашивайте. Обещаю, ничего скрывать не буду. Вам в какой-то степени повезло, перед вами человек, которому надоело постоянно что-то скрывать и хочется поговорить открыто.

– Почему мы связаны? – первая спросила Крапива.

– Потому что вы можете быть против того, что вас ждёт.

– Что нас ждёт? – продолжила задавать вопросы девушка.

– Транспортировка на базу, где вас подвергнут обработке и сотрут память.

– Тренер, так мы тебя долго расспрашивать будем, расскажи всё сам, пожалуйста. Только с самого начала, – я перешёл на ты, как не раз бывало последнее время, когда мы виделись.

– Ну, совсем с самого начала я всё-таки рассказывать не буду. Но в любом случае моя история будет интересной.

– Тогда, расскажи, – спокойно попросил я. Ради ответов на некоторые вопросы, я был бы готов не только на стуле связанный посидеть, а и вверх ногами повисеть.

– Итак, двадцать три с половиной года назад родилась девочка Таисия и через неделю родился мальчик Леонид. На следующий день после рождения Леонида в город приехал Иван Викторович с заданием проследить за жизнью этих двух человек вплоть до достижения ими тридцатилетнего возраста.

– А что случится в тридцать лет? – перебила тренера девушка.

– В тридцать лет уже ничего не случится, – непонятно ответил тренер, потом резко сменил тему. – Кто в зале с закрытыми глазами ловит предметы? Кто уворачивается от ударов двух обученных бойцов так, что они даже задеть его не могут? Кто снимает это всё на телефон? Мне всего лишь надо иметь возможность смотреть ваши видео, чтобы понять, насколько стрёмный сценарий начал разыгрываться. Вот вообще не ясно, с какой радости вдруг ваши способности проклюнулись так неожиданно. Чем вам ваша жизнь не нравилась? Зачем вы устроили эти тренировки суперменов? А всё так хорошо шло. Двадцать три года ни одного ЧП не было. Крапива, ну чем тебе Бочкарёв не нравился? Богатый, спортивный, любит тебя! Почему он тебе «что-то не то»? Маугли, ты себя почему с девушками ведёшь как профессиональный импотент? Чего вас так тянет друг к другу?!

Маска расслабленного спокойствия дала трещину. Сейчас перед нами был человек, которого мы не знали. И этот человек еле сдерживал свою злость.

– То есть мы половили предметы, поуворачивались от ударов, и это повод нам стереть память?

– Да, это повод стереть вам память. Причём убивать вас ни в коем случае нельзя. Обращаться плохо можно, но не нужно. А вот убивать нельзя ни в коем случае.

– Тренер, обещал рассказать, расскажи нормально. Ни хрена не понятно, что ты говоришь.

– Чёрный ранг, Маугли. У тебя чёрный ранг. А у Крапивы Золотой, – когда тренер это говорил, то очень пристально вглядывался в моё лицо, словно стараясь что-то увидеть.

– Тренер, давай понятным языком.

– Вообще ничего не помнишь?

– Что я должен помнить?

– И правда не помнишь…

Поведение тренера было непонятным от слова совсем.

– Тебе, Маугли, эти слова ничего не объясняют. И тебе, Крапивка, тоже. Вы не помните ни-че-го, – выделил тренер по слогам последнее слово, – но я напомню. Чёрный Ранг – это самый высокий Ранг, Золотой – чуточку ниже.

– Тренер, ты мне голову сейчас взорвёшь. Давай по порядку. Я ничего не понимаю!

– Давай по порядку, – сделав глубокий вдох и выдох, взял в себя в руки тренер. – На этой планете в био-телах отбывают наказание или пребывают в ссылке все те, кто так или иначе неугоден Империи.

– Почему ты называешь тело био-телом? – перебил я, отложив вопрос про Империю на потом.

– Потому что это и есть био-тело. Есть механические тела, есть смешанные варианты. Тело это всего лишь носитель сущности, или личности. На этой планете практически отсутствуют развитые носители. Носителем здесь выступает био-тело гуманоидного типа. Всех прибывших упаковывают в эти тела, потом, когда носитель изнашиваются, ссыльного переупаковывают в новорожденное тело с предварительным стиранием памяти. Система удобная, работающая практически без сбоев и полностью автоматическая.

Я молчал и слушал. Потом всё переварю, пока надо получать и запоминать информацию. Либо тренер сошёл с ума, либо я сейчас слышу что-то очень важное. Тем временем тренер продолжал ликбез на тему мирового устройства.

– Каждый сосланный из Империи прибывает сюда внутри неорганического носителя, после чего проходит обработку и помещается в био-тело. А дальше живёт своей человеческой жизнью, растит детей, занимается спортом или политикой, иногда думает о том, есть ли жизнь после смерти, и так до износа носителя, после чего цикл повторяется.

– Общая картина более-менее