– Джонатан для вас действительно только хороший друг и все?

– Что вы хотите этим сказать?

– Вероятно, вы влюбились в него, мисс Форсайт? И ваша так называемая забота о нем всего лишь ревность? Вы ревнуете его ко мне, потому что он дружит со мной?

Эрин онемела от неожиданности. Ведь она только что швыряла обвинения в лицо этой особы и совсем не была готова к ее ответным действиям.

– Я прекрасно понимаю, какой это человек, – продолжала Кэрол-Энн. – Добрый и деликатный, с замечательным чувством юмора. Он внимательный к чувствам других людей, и для мужчины это замечательное качество. – Ее покойный муж тоже был добрым и деликатным. Кроме Джонатана, она больше не встречала таких мужчин. – Кроме того, он самый привлекательный мужчина, каких я видела в жизни, но совершенно этого не сознает, и это тоже очень мило. Влюбиться в него очень легко, и я уверена, что вы тоже это знаете.

Эрин была в полном смятении.

– Ну… разумеется, я не влюблена в него. Джонатан замечательный человек, но… но он был… барменом, – вырвалось у нее. – Я никогда не ходила в ресторан с барменом…

Кэрол-Энн взглянула на Эрин так, словно та сказала нечто отвратительное.

– Давайте посмотрим, правильно ли я вас поняла, мисс Форсайт. Я недостаточно хороша для Джонатана, а он недостаточно хорош для вас?

До сознания Эрин дошло, что она сказала что-то ужасное.

– Так я… я имела в виду не это, – пробормотала она. – Просто он не тот тип мужчин, с которыми я встречалась в Лондоне. И я не считала возможным…

– Значит, вы сказали, что бармены – не ваш уровень?

Эрин густо покраснела, когда поняла смысл сказанного ею.

– Нет, не приписывайте мне то, чего я не говорила.

– Именно эти слова вы и произнесли, – сказала Кэрол-Энн с явным отвращением. – И я охотно с ними соглашусь. Раз он стоит ниже вашего социального уровня, вы должны еще хорошенько подумать, стоит ли вам вмешиваться в его личную жизнь.

С этими словами она повернулась и пошла прочь.

Эрин, остолбенев, глядела вслед Кэрол-Энн. Да, в самом деле, зачем она вмешивается? Джонатан взрослый мужчина, способный сам принимать решения. Она не могла отрицать, что ей не нравилось, когда он общался с такими, как Кэрол-Энн. Но кто дал ей право нападать на эту женщину? Эрин стало стыдно, ужасно стыдно. Досадуя на себя, она направилась домой.

Эрин и Джонатан завтракали на передней веранде. Они снова говорили об угрозах Бояна и сошлись на том, что сейчас как никогда важно найти родных Марли и отдать им девочку, чтобы она оказалась под их защитой.

Эрин провела бессонную ночь. В ее памяти засели слова Кэрол-Энн. Да-да, она готова признать, что Джонатан ей очень симпатичен, но влюблена ли она в него? Снова влюбиться? Нет, она не могла себе это позволить, ведь однажды влюбленность уже разбила ее сердце. Но больше всего ее останавливало то, что она не могла показаться на людях с бывшим барменом и теперешним старателем. Мысль эта была нелепой, те немногие мужчины, с которыми она встречалась до помолвки с Энди, были либо из бизнеса, либо художниками. Ей не хотелось считать себя снобом, отягощенным классовыми условностями, но она невольно признавала, что у окружающих возникало такое впечатление. За завтраком она хотела набраться храбрости и завести речь о мисс Уотсон. Но, поскольку беседа с самой мисс Уотсон прошла так неудачно, Эрин побоялась вновь затрагивать эту тему.

К дому подъехал автомобиль. Из него вышли констебль Спендер и Джирра Матари.

– Джирра вернулся вчера вечером. Теперь он может показать вам дорогу к аборигенам, родственникам Марли, – сухо сообщал Уилл. Его рассердило, что Эрин и Джонатан сидели на веранде и о чем-то мирно беседовали.

– Прямо сейчас?

Джонатан ждал этого момента, но теперь, когда он наступил, его снова разрывали сомнения. В тревоге за безопасность Марли он провел бессонную ночь; его беспокоило и душевное состояние девочки.

– Из надежных источников мне известно, что Боян еще не уехал из города, – предупредил его Уилл, радуясь в душе, что он уберет с дороги своего соперника.

– В этом я не сомневаюсь, – ответил Джонатан. – По-моему, он полон решимости отыскать свой опал и не сомневается, что я знаю, где он находится.

Уилл бросил взгляд на Эрин.

– Ваше присутствие, Джонатан, подвергает опасности Эрин и ее дядю, – напомнил он.

– Это несправедливо, Уилл, – заявила Эрин. – Джонатан в этом не виноват.

– Он прав, Эрин, – сказал Джонатан и виновато посмотрел на констебля.

– Нам пора идти, – сказал Джирра; ему хотелось как можно скорее отправиться в путь.

Джонатан вскочил.

– Сейчас я соберу вещи Марли, – сказал он.

– Я пойду с вами, – решительно заявила Эрин. Ей не хотелось оставлять Джонатана одного в такой печальный момент, как прощание с Марли.

– По-моему, вы напрасно так решили, – запротестовал Уилл. – Идти придется несколько часов.

– Если Марли это выдержит, то я выдержу тоже, – ответила Эрин.

– Вы уверены в этом? – спросил Джонатан.

Теперь его снова беспокоили мысли о том, как они встретятся с родными Марли. Конечно, девочка будет в смятении. Да и он сам с ужасом ожидал того, что им предстояло пережить.

– Уверена, – решительно заявила Эрин. Никто и ничто не помешает ей осуществить задуманное.

Джонатан, Эрин и Марли следовали за Джирра Матари по высохшему руслу речки Тодд. Джирра с удовольствием шагал под палящим солнцем, но Джонатан настоял, чтобы они шли по краю русла, в тени раскидистых фикусов. Кроме пронзительных криков попугаев, шорох их шагов был единственным звуком, который они слышали. Пару раз они видели на берегу лагеря аборигенов. Джирра приветствовал их, но не останавливался и не разговаривал.

Марли вприпрыжку шла рядом с Эрин, прижимая к груди своего медвежонка. На голове у нее была шляпа, которую купила для нее Эрин. Еще на ней было красивое платье и новые сандалии. Эрин постоянно уговаривала себя, что правильнее всего отдать девочку ее родственникам-аборигенам. Такие мысли помогали ей как-то пережить предстоящее прощание с Марли. Она видела, как напрягся Джонатан, и понимала, что у него на душе творилось то же самое. Обратная дорога в город, уже без Марли, станет для них просто невыносимой мукой.

Через полтора часа они пришли в лагерь аборигенов. Кучка туземцев сидела у костра и жарила варана. Джирра заговорил с ними.

– Это люди из клана Анангу, родственники Марли. Они ждали вас, – сообщил он Джонатану.

Марли вцепилась в его руку; Эрин обняла ее за плечи. Девочка с любопытством разглядывала аборигенов, но не подходила к ним.

Джирра обратился к двум мужчинам, а те что-то сказали женщинам. Две женщины встали со своих мест возле костра и подошли ближе.