Я слушал с большим интересом. Эти города, думаю, они были захватывающими.

— Я бы хотел попасть в каждый из магических городов, — произнес я, неожиданно для самого себя.

— Хо — хо, какие амбиции, Странник. Тот маг, что побывал хоть в половине из них, может считать себя счастливчиком. Но что бы на всех этих засекреченных вражеских территориях, это не возможно.

— Но, я же Странник, — улыбнулся я в ответ, — вдруг мне предначертано это великое путешествие.

Бестия загадочно улыбнулась и внимательно посмотрела на меня.

— Почему ты так смотришь? — удивился я.

— Не знаю, просто чувствую, что передо мной важный персонаж интересной драмы, что разыграется совсем скоро. Вот только, — волшебница подошла ко мне своим мягким кошачьи шагом, провела рукой по моей щеке, от чего по телу снова пробежала волна пламени, и, приблизив свои губы, тихо прошептала на ухо, — будет ли он героем или же чудовищем? Хотя, может, и тем и другим? Никогда не знаешь заранее.

После этого Бестия мягко отстранилась от меня и произнесла своим убаюкивающим бархатным голосом:

— Как я понимаю, в Храме Тысячи Религий ты уже был, тогда быть может навестим Храм Змея?

— С удовольствием, говорят это очень интересное место. И, насколько я помню, это недалеко отсюда.

Мы пошли по мощеной камнем узенькой улочке, построенной в европейском стиле. Вокруг были небольшие двух — трех этажные разноцветные домики, в основном магазинчики ритуальных товаров и религиозной литературы. Не зря же эта улица называлась Храмовой.

Редкие прохожие, что иногда попадались нам на пути, не обращали на нас никакого внимания, лишь изредка удостаивая беглого взгляда. Мне казалось это странным, ну пускай во мне не было ничего примечательного, но уж эта экстравагантная рыжая красотка в кричаще красном платье, что шла со мной под руку, по идее, должна была бы привлекать внимание. В мире людей так и было бы, но, видимо, здесь все по — другому. Хаоситы были слишком избалованы зрелищами и привычны ко многому. Лишь раз, проходивший мимо нас мужчина в смокинге, улыбнулся Бестии, и приподнял свой цилиндр. Бестия кокетливо улыбнулась в ответ и ответила легким кивком головы. И почему я вдруг почувствовал укол ревности? Совсем с ума схожу.

Через несколько минут слева от нас показалась большая площадь, посреди которой стоял Храм Тысячи Религий, белокаменное круглое здание с сотнями башен, в каждой из которых располагалось святилище какой‑то религии. Каждая башня достигала полсотни метров, а может и более. Наверху она заканчивалась позолоченной крышей, которую украшал символ, представленной в башне религии, как то крест, полумесяц, шестиконечная звезда Давида и так далее. Я уже был здесь с наставником, по этому, мы не стали задерживаться и пошли дальше. Все‑таки хотелось успеть посмотреть еще многое. Мы шли по Храмовой улице около десятка минут, пока не вышли на другую большую площадь. И тут я увидел его, Храм Змея! Я невольно охнул от удивления и восхищения. Там все‑таки было чему удивляться. Большое, нет просто огромное здание, в виде серого конуса, который по периметру оплетает гигантский чёрный змей. Его хвост начинался у золотых ворот, тело обвивалось кольцами вокруг всего здания, а голова возвышалась на самой верхушке. Оскалившаяся пасть была направлена в небо. Змей смотрел ввысь своими алыми глазами, оголив клыки, словно перед атакой. Символ непокорности и непреклонности хаоситов, он так же являлся и символом мудрости, хладнокровия и гибкости мышления. Змей был сделан из какого‑то неизвестного мне чёрного камня, вокруг него клубилась тёмная дымка, словно пар или туман. Я читал, что при свете луны Змей выглядит, словно живой, и камень из которого он сделан, блестит как настоящая чешуя. Это удивительное зрелище, жаль, что комендантский час в Академии в ближайшее время не позволит мне насладиться видом ночного храма.

— Почему хаоситы поклоняются Змею? — задал я давно интересующий меня вопрос. — Ведь во многих религиях людей, змей является негативным символом, образом антипода Бога, символом зла, лжи и искушения?

— Люди очень суеверны, — ответила Бестия, любуясь огромной змеей, — они полны страха, и бояться даже собственной тени. Почти все зло, что они совершают, все страдания, что приносят себе и другим, исходят из страха, из боязни всего, что не помещается в их примитивненький мирок комфорта, в их узколобую картинку мира. Но мы, маги Хаоса, стремимся к бесстрашию, ибо оно — ключ к силе и свободе, к праву быть собой и не прогибаться под изменчивый мир. Чего более этого можно возжелать? Что может быть более ценным призом?

Волшебница повернулась ко мне и посмотрела в мои глаза. Эта кошачья грация, эта гордая поза свободного непокорного создания, этот вызов в ее взгляде и вполне материальный жар от её тела — все это могло свести с ума. В этот момент она словно была символом свободы и непокорности, силы и страсти, пламени и бурь, разрушения и созидания, вот он Хаос во флаконе из плоти, неужели и меня он так изменит, неужели и я обрету эту непостижимую красоту падшего ангела, бросившего вызов и небесам и преисподней?

— Мы, адепты Хаоса, не поклоняемся Змею, за исключением его жрецов и некоторых ортодоксальных старожил. Мы воспринимаем его скорее как символ, символ свободы, мудрости, непокорности, силы, тайных магических знаний, изворотливости и гибкости. А так же — символ спокойствия и хладнокровия, тех качеств, которых особенно не хватает хаоситам, именно их можно обрести в храме. Зайдем? Обретем хотя бы временный покой для наших мятежных душ? — спросила Бестия с улыбкой.

Что ж, я не мог от такого отказаться, это место завораживало.

Золотые ворота открылись с тихим скрипом, и мы вошли внутрь. То, что я увидел внутри, удивило меня еще больше, чем наружная часть храма. В середине, судя по всему, была лишь одна огромная комната, вместо пола — мягкая трава, местами — песок или камни. Здесь тихо журчали несколько ручейков, было влажно и тёмно. По храму летали несколько десятков фонариков, что излучали очень тусклый свет. Таким образом, ни стены, ни потолок храма, увидеть при таком освещении не удавалось. Такое ощущение, что стоишь на необъятной бесконечной поляне, среди океана мягкой пахучей травы.

В храме неподвижно сидели несколько десятков магов. Судя по позам, они медитировали. И только сейчас я начал замечать еле уловимое движение среди камней, песка и в траве, до ушей стало доноситься тихое шуршание и шипение. Змеи! Десятки, сотни, да нет, их здесь тысячи! Они ползали, сплетались в клубки или мирно спали. Я словно окаменел. Мои инстинкты двуногого млекопитающего завопили от ужаса и подталкивали меня броситься бежать как можно дальше от такого обилия пресмыкающихся. Возможно, я бы так и поступил, но цепкие пальчики Бестии, словно предчувствуя моё желание сбежать, крепко ухватились за мою руку. Я не смог бы вырваться даже если бы и очень постарался. Физическая сила мага превосходит силу человека или недоучки Потенциала вроде меня, так что, эта с виду хрупкая женщина, была куда сильнее, чем казалась.

— Не бойся, — тихо промурлыкала она мне на ушко, — с непривычки всегда страшно. Но эти змеи на самом деле не опасны. Они нужны для медитации, для того что бы успокоить свои чувства и обуздать страсти. Гляди!