Возвратом корректно считать возвращение ребенка из замещающей семьи в учреждение с расторжением договора о семейном устройстве. Ситуации, в которых родители сначала выражают желание вернуть ребенка вплоть до привоза его в детский дом, а спустя некоторое время так же горячо борются за возвращение его в семью, по сути являются проявлениями кризиса и амбивалентного отношения к ребенку, с которыми родители не справляются. В этом случае для семьи декларирование «решения о возврате» – это не собственно решение разорвать отношения. Это жест отчаяния, когда родители не то чтобы хотят ребенка вернуть, а просто не понимают, как жить с ним дальше. Практика показывает, что большинство таких кризисных ситуаций можно разрешить при условии профессионального сопровождения. Однако в «запущенных» случаях, когда конфликт зашел слишком далеко, отношения могут быть испорчены настолько, что специалисты ничего не смогут сделать. Поэтому сопровождение должно быть систематическим, а не только кризисным.

Взаимной привязанности может не быть как со стороны родителей, так и со стороны ребенка.

Неадекватные ожидания у родителей

У родителей могут быть свои представления о том, каких отношений они хотят с ребенком. Если это представления достаточно детализированные, и все желание родителей принять ребенка в семью и их стремление полюбить связаны именно с тем, что ребенок будет соответствовать их ожиданиям, то будущие отношения подвергаются очень сильному риску. Никаких гарантий, что отношения сложатся так, как родители ждут, а ребенок будет обладать теми качествами, которые для них желательны, нет. Более того, очень велика вероятность, что ребенок как раз не будет соответствовать ожиданиям родителей.

Зачастую источником неадекватных ожиданий становится мотив компенсации: когда принимаемый в семью ребенок «должен» что-то восполнить. Например, подспудно родители могут ожидать, что появление приемного ребенка создаст ощущение социальной самореализации, улучшит плохие отношения между супругами, утешит за «неудачу» в воспитании собственных детей, наконец, как бы «заменит/возвратит» им их умершего ребенка… Непреложный закон жизни состоит в том, что никакой человек никогда не должен быть средством для достижения каких-либо целей. Приемный ребенок – не средство для решения имеющихся в семье проблем. С его появлением их не станет меньше. В то же время отношения с ребенком привнесут в семью что-то новое и самоценное, и это может стать уникальным и значимым опытом для родителей.

Итак, если:

– родители не осведомлены об особенностях приемных детей или игнорируют информацию, которая их не устраивает;

– желают, чтобы ребенок выполнил определенную «функцию» в их жизни или семье («сделать родителей счастливыми», «внести радость в дом», «придать смысл жизни» и т. д.), то это создает нереалистичные ожидания.

Такие ожидания неизбежно будут разрушены реальными отношениями с ребенком. Если все вышеперечисленное было не просто важно для родителей, но являлось основной причиной, по которой ребенка взяли, то ребенок может быть отвергнут.

Если принятие ребенка семьей зависит от каких-то условий, то любому – и кровному, и приемному – ребенку будет трудно по-настоящему почувствовать себя частью семьи.

Кроме того, в ситуации с приемными детьми очень важно, чтобы родители адекватно представляли себе, как сказывается на детях ранняя родительская депривация, пренебрежение нуждами и плохое обращение в младенчестве и раннем детстве, переживание утраты отношений с близкими и разрыв привязанности, и что такое для них кровная семья. Приемный ребенок – это человек, пусть иной раз и совсем крошечный, со своей историей, родившийся в другой семье.

Конечно, любой человек, представляя себе события ближайшего будущего, строит планы, представляет себе, как все будет. Это нормально и свойственно всем людям. Но успешная адаптация ребенка происходит в тех семьях, для которых их образ будущих отношений не является единственно возможным вариантом развития событий и для которых отличия реальности от ожиданий не становятся непереносимо травматичными.

пример:

Семья из города N растила троих собственных детей. Старший ребенок погиб от несчастного случая в возрасте восьми лет. Родители очень тяжело переживали потерю любимого сыта. Спустя полтора года они увидели по телевизору мальчика-сироту с пороком сердца, светловолосого и голубоглазого. У мамы возникло крайне умилительное отношение к нему. Она так и говорила: «Этот ребенок – ангел». Родители немедленно приняли решение усыновить сироту с больным сердцем. Работники учреждения, в котором находился ребенок, старались быть объективными, беседуя с семьей: предоставили семье всю имевшуюся у них на тот момент информацию о ребенке. Они рассказывали родителям не только о положительных особенностях мальчика, но и о том, что у него задержка в развитии в силу госпитализма, в том числе и в моральной сфере. Сотрудники рассказывали про его личностные особенности, в том числе про отрицательные стороны его характера. И в целом старались обратить внимание матери на то, что этот ребенок всю свою жизнь прожил в учреждении и к десяти годам не имеет представления о том, что такое жизнь в семье. Мама слушала их с неприязнью, поскольку считала, что люди просто жестокосердные и равнодушные, не понимают, что «этот ребенок – ангел». Работники детского дома были насторожены такой позицией замещающей семьи. В то же время для ребенка с серьезными проблемами со здоровьем это был шанс попасть в обеспеченную семью с двумя родителями и с опытом воспитания собственных детей. Было принято решение об устройстве мальчика в эту семью. Первоначальная эйфория родителей закончилась очень быстро. Спустя ровно месяц мама приехала в учреждение, из которого она забрала ребенка, и кричала на сотрудников, используя самые крепкие выражения, что ей «подсунули идиота», «морального урода», который учит ее родных детей всяким гадостям и т. д. Однако спустя некоторое время женщина успокоилась и в дальнейшем не делала попыток вернуть ребенка в это конкретное учреждение. Информации о дальнейшей судьбе мальчика нет.

комментарий:

Необходимо отметить, что в этом примере семья не до конца пережила утрату кровного ребенка. Кроме того, родители не прошли должным образом подготовку. У семьи был не только мотив «замещения» ушедшего сына, но и неадекватные представления о приемной семье. Также имели значение личностные особенности взрослых, властность и категоричность матери, не принимавшей в расчет ничье мнение, кроме своего собственного.

Невозможность принять и полюбить ребенка таким, какой он есть

В практике специалистов служб сопровождения бывают случаи, когда приемные родители обращаются за помощью в ситуации, когда у них уже есть стойкое намерение вернуть приемного ребенка, и они хотят это сделать с минимальными потерями для него. Нередко мотив возврата, который озвучивают сами родители, – «не могу принять и полюбить, в доме чужак, так жить невозможно». Причем отношение родителей к самим себе в такой ситуации варьируется от ощущения своей полной правоты до глубокого чувства вины. Однако факт остается фактом. Они не просто не могут полюбить ребенка, но испытывают глубокое, порой физическое чувство отторжения и неприятия. В тех случаях, когда приемные родителя хотят сохранить ребенка в семье и приходит к специалистам за помощью, есть возможность им помочь. Сначала на уровне развития отношений, инициирующих привязанность ребенка, вслед за которыми могут возникнуть и чувства. Похожее случается и в кровных семьях. Бывает, что с собственными детьми глубокая любовь возникает не сразу. Иногда у матерей новорожденных детей отмечается панический испуг от того, что они в течение первых месяцев не испытывают привязанности к малышу, он может им быть даже неприятен. С этим работают психологи и опытные педиатры, и обычно ситуацию удается исправить. В построении любых отношений важны не только чувства, но и намерения людей, связанные с этими чувствами. Способность полюбить ребенка зависит не от его качеств. Способность любить зависит от того, кто испытывает это чувство. Любят человека, а не его качества. И безусловная любовь – это любовь к ребенку просто потому, что он есть.