— Вы арестованы, — сообщил Сано.

* * *

— Мой муж узнал, что у племянника властителя Мацудайры роман с наложницей дяди, — сказала госпожа Янагисава Рэйко. — Он выяснил, как госпожа Гозэти оповещала Даемона о предстоящем свидании. Потом заманил Даемона в Символ Ослепления и подослал меня его убить.

Госпожу Янагисаву, казалось, не волновало, что ее слушает не только Рэйко, но и сыщики.

Потрясенная признанием, пусть уже и зная о преступлении, Рэйко спросила:

— И ты не боялась? Как ты смогла? — Вдруг ее осенило. — Что обещал тебе канцлер?

— Свою любовь, — ответила госпожа Янагисава.

Она таинственно улыбнулась и счастливо вздохнула. Подозрения Рэйко подтвердились. Канцлер воспользовался страстью жены и посулил ей щедрую награду за убийство. Избавившись руками госпожи Янагисавы от врага, он исполнил ее давнишнюю мечту — ублажил жену в постели.

— Я нарядилась, как Гозэти, убрала волосы, — продолжила госпожа Янагисава, поглаживая черные локоны, ниспадающие на живот. — Надела яркую красивую одежду, какую носит Гозэти. — Она тронула свое оранжевое кимоно. — Накрыла голову шалью. Захватила кинжал, который дал мне муж.

Ее пальцы сомкнулись на воображаемой рукояти.

— Зачем ты взяла с собой Кикуко? — поинтересовалась Рэйко.

Госпожа Янагисава виновато потупилась. Может, ее и не волновало, что она убила человека, но брать на такое дело ребенка?..

— Кикуко в последнее время капризничает. Когда я уходила, она раскричалась и повисла на мне. Не хотела меня отпускать. Мне ничего не оставалось, как взять ее с собой.

Госпожа Янагисава передернула плечами, избавляясь от чувства вины перед дочерью.

— Мы приехали к Символу Ослепления. Я велела носильщикам ждать меня на боковой улице, а Кикуко — тихо сидеть в паланкине. Она решила, что мы играем. Я оставила ее и побежала в Символ Ослепления.

Госпожа Янагисава проплыла по комнате словно во сне, повторяя путь, на который толкнул ее канцлер в ту ночь.

— Я слышала в доме голоса других людей. Но двери были закрыты. В коридоре пусто. Меня никто не видел.

Рэйко представила, как госпожа Янагисава тенью скользит по дому свиданий, пряча в рукаве нож. Ее глаза, должно быть, сияли той же решимостью, что и сейчас.

— Я зашла в комнату, в которой, как сказал мне муж, встречались Даемон и Гозэти. — Госпожа Янагисава остановилась в углу. Молнии, нарисованные на стене, сходились у нее над головой. — Я накрыла фонарь, чтобы приглушить свет. Сняла плащ, но шаль оставила на голове. Потом села на постель и стала ждать Даемона. Я забеспокоилась: вдруг что-то пойдет не так? — Она едва заметно вздрогнула. — Я едва не сбежала оттуда.

Мысли Рэйко заполнил образ госпожи Янагисавы, кутающейся в шаль, обуреваемой последними сомнениями, с ножом в трясущейся руке.

— Но я обещала мужу. И было слишком поздно. Он уже шел по коридору. — Госпожа Янагисава резко обернулась. Рэйко почти слышала шаги Даемона, эхом отдающиеся в памяти госпожи Янагисавы. — Он вошел. Сказал: «Вот и я». Он был весел, потому что принял меня за Гозэти. Я не ответила. Я молила богов о смелости и силе. — Страх рос в ее глазах, она что-то безмолвно шептала. — Он опустился на колени рядом со мной и спросил: «Почему молчишь? Ты не рада меня видеть?» Я повернулась к нему, принуждая себя сделать то, что должна. Он сбросил шаль с моей головы, не успела я опомниться.

В глазах госпожи Янагисавы мелькнуло отражение удивленного Даемона, который вместо любимой обнаружил незнакомку.

— Он спросил: «Кто ты? Что ты здесь делаешь?» Я всадила в него кинжал.

Госпожа Янагисава сжала обеими руками воображаемое орудие и с силой ткнула воздух. Безумное, нечеловеческое выражение исказило ее черты.

— Даемон открыл рот, но не издал ни звука. Нож застрял у него в груди. Я видела — он понял, что его провели. Он был в ярости. Но потом его глаза стали пустыми. Он упал на меня. Он был мертв.

Рэйко и мечтать не могла о более подробном признании.

Госпожа Янагисава отшатнулась, словно от трупа, который валился на нее.

— Я оттолкнула его и встала. Он всю меня залил кровью.

Она булькнула, сглатывая ком, вставший в горле. Потерла руки одну о другую, отряхнула кимоно, словно чувствуя теплую, липкую влагу крови Даемона.

— Я спрятала пятна под плащом и шалью. Потом выбежала через потайной ход к паланкину. Залезла к Кикуко, и мы поехали прочь.

Вскоре после этого люди канцлера, которые следили за госпожой Янагисавой, оповестили полицию, что Даемон мертв.

— Меня затрясло. Я никак не могла уняться. — Госпожа Янагисава задрожала. — Меня рвало, пока в желудке ничего не осталось.

Наверное, она все же чувствовала себя виноватой, подумала Рэйко.

— Я напугала своим поведением Кикуко, — проговорила госпожа Янагисава. — Она заплакала, обняла меня и спросила: «Мама, что случилось?» Я ответила, что скоро мне станет лучше, пусть она не беспокоится. Сказала, что когда-нибудь объясню ей, что сделала. Когда-нибудь она поймет, что я старалась и для нее, чтобы ее отец любил нас обеих. Я пообещала ей, что с этого момента все будет замечательно.

— Тебе не сдержать обещание, — с мстительной радостью сообщила Рэйко. Скоро госпожа Янагисава понесет наказание за все свои преступления. — Ты убила Даемона. Ты заплатишь за его смерть своей жизнью.

А Сано, узнав о ее коварном преступлении, будет ожидать от госпожи Янагисавы только самого худшего. Он никогда не поверит ее рассказу о Рэйко и Короле Драконе.

Госпожа Янагисава улыбнулась. Внимание мужа, которое она наконец завоевала, преисполнило ее такого счастья, что в душе не осталось места чувству вины или страха.

— Но ты не докажешь, что я его убила. Если обвинишь меня прилюдно, я буду все отрицать. Заявлю, что ты силой вынудила меня говорить неправду. Мою добропорядочность еще не разу не оспаривали. Никто не поверит, что я убийца.

Ее убежденность казалась неодолимой, но Рэйко сказала:

— Посмотрим. — Потом обернулась к сыщикам: — Арестуйте ее.

Сыщики подошли к госпоже Янагисаве. Та нервно рассмеялась.

— Не стоит, — отмахнулась она. — Муж меня освободит. Он не позволит наказать меня за убийство Даемона.

— Твой муж и пальцем не пошевелит, чтобы тебя спасти, — возразила Рэйко. — Он скорее свалит на тебя свою вину, чем окажется под подозрением. В суде он скажет, что ты действовала сама по себе, а он не имеет никакого отношения к убийству Даемона. Он пожертвует тобой, чтобы сохранить свое положение.

— Нет. Он никогда так не поступит. — Госпожа Янагисава яростно затрясла головой, но в ее глазах блеснул внезапный страх. — Он любит меня. Он сам так сказал.

— А ты, дурочка, поверила! — фыркнула Рэйко. — Он столько лет не замечал тебя. А теперь вдруг влюбился? — В голосе Рэйко зазвучали презрительные нотки. — Тебе не кажется это странным?