— Пока мне не в чем его упрекнуть. Готов? Вперед! Время не ждет.

— Шишимору брать?

— Не в этот раз, не на нечисть идем — на человека.

— Слышала, Маша, — Вадим взял мару на руки, отнес ее на кухню, положил на стол сыр и колбасу. — Кушай и жди меня. Не скучай…

Шишимора на мгновение прижалась к нему и погладила мохнатой лапкой.

— Ждать…

— Смотри, какие у вас телячьи нежности, — усмехнулся Слава. — Прямо любовь человека и нечисти, такого даже в фантастических фильмах не показывают. Идем.

Они спустились по лестнице, игнорируя лифт, машина стояла у подъезда, Волк завел ее и уже через минуту они неслись по проспекту с огромной скоростью. И снова Крот заметил, как увидев Ниву гаишники отворачиваются, словно перед ними проносится правительственный кортеж.

— А чего они тебя не замечают?

— Есть причина, — Волк усмехнулся. — Как-то ехал на срочный вызов, а они меня остановили и начали докапываться. Я позвонил Харону, а он заказчику, после этого ребята долго извинялись и с тех пор не трогают.

— И кто у нас был заказчик?

— Большой правительственный чиновник.

— А что к ним тоже попадает нечисть? — У Вадима дрожали руки, он ни о чем не мог думать кроме как о Ладе. Он не представлял свою жизнь без нее. Если с ней что-то случится, то он… Впрочем, на этом его мысли обрывались, потому что не хотелось думать о таком варианте. — У них же охрана… телохранители.

— Ага, крутые парни с большими пушками, они бы всех поубивали, да не нашли в кого стрелять и пришлось вызывать меня. Я закончил работу за пару часов — нашел, заманил, поймал и увез.

— И кто это был?

— Анчутка, конечно, не обычный, из чужого мира, что-то вроде твоей шишиморы.

— И что с ним стало?

— Не знаю, Бобер забрал, мне потом деньги отдал за него, двадцать штук евро, но сказал, что продал живым, — Волк крутанул руль и свернул на узкую улочку. — Подъезжаем.

— Так вроде не то место.

— Мы подъедем с задней стороны, ты пойдешь пешочком к парадному входу, а я полезу через забор.

— Оружие брать?

— Возьми пистолет, но думаю, тебе никто не даст им воспользоваться.

Волк остановил машину и начал выгружать из багажника оружие. Вадим одел бушлат.

— И чего мне ожидать?

— Да, всего. Мы не знаем, кто похитил Ладу. Хорошо, если один человек, но может быть и банда, тогда веди себя скромно, делай все, что скажут. Кулаками не маши, думаю, это бесполезно. Будь осторожен и действуй только тогда, когда поймешь, что других вариантов у тебя нет, или когда почувствуешь внутренний позыв к действию.

— Позыв?

— Как бы тебе объяснить… Ты опасность чувствуешь?

— Да.

— Можешь объяснить каким образом?

— Вряд ли…

— Вот и позыв к действию также почувствуешь. Объяснить трудно, сам поймешь. Помни, что главная твоя задача, это вернуть твою девушку, а достать этих сволочей мы сможем и потом. Времени у тебя осталось три минуты, успеешь только бегом, — Волк показал на узкую тропку протоптанную в снегу, вдоль забора опоясывающего котельную. — Беги по ней, она выведет тебя к улице и воротам, а дальше поступай по внутренним ощущениям.

— У нас не будет друг с другом связи?

— Чтобы нас по ней запеленговали и этим все испортить? Нет.

— Но как я узнаю, что пора действовать?

— Почувствуешь! — Слава вздохнул. — Когда ты, наконец, научишься доверять самому себе? Ты же охотник, чтобы о себе не думал, а значит, у тебя чувствительность не хуже чем у нечисти. Беги, время.

И Вадим побежал, помчался так быстро, как только мог. Действительно, со своими вопросами он немного достал Воислава, но у него такое было впервые. Да и не мог он позволить, чтобы с Ладой что-то случилось. Но что делать? Как себя вести? Отдавать оберег или нет? А когда отдавать? И кому? А что делать после этого? Убьют же и его и Ладу, свидетели никому не нужны…

Вопросов было тьма, а ответов нет. Доверять себе? Но как?

Тропинка привела его прямо к воротам, он замолотил по ним изо всех сил, вымещая на железе и свою растерянность и злость. Дверь открыл все тот же охранник. Крот даже замер от неожиданности. Получалось, как-то замешан?

— Входи, тебя ждут, — пробурчал детина, держа его под прицелом своего помпового ружья. — Приказано обыскать. Так что лицом к воротам, ноги на ширине плеч, руки за голову.

Вадим повиновался, охранник вытащил пистолет и бросил его на снег.

— А сейчас вперед! Руки держать на голове. И шевелись!

Крот зашагал вперед, чувствуя, как в спину упирается ствол. Камень на груди начал нагреваться, страх стал проходить, волнение тоже. Ноги и руки завибрировали мелкой дрожью, словно ему кто-то делал массаж, готовя мышцы к действию. Они дошли до печного зала, охранник затолкал его в открытую калитку и закрыл ее за ним. Он услышал, как заскрежетал засов. Вадим прижался к железной двери, дыша медленно и глубоко, приводя себя в состояние покоя. Когда внутри улеглось, он осмотрел зал своим новым зрением. Сейчас он видел все, даже то, что за печами и в печах, пусть в сером цвете. Просмотрел каждый угол, даже в печи заглянул — никого, в зале он был один.

Крот недоуменно оглянулся и начал искать охранника, тот нашелся в конторке, где так любил отдыхать Иваныч, он звонил кому-то по телефону. Потом попробовал обнаружить Волка; тот отыскался на крыше — напарник медленно пробирался по снегу, держа в руках винтовку с оптикой. Больше в котельной никого не было, если, конечно, не считать крыс. Но они больше интересовали шишимору, а он ее с собой не взял. Что делать — непонятно.

Вадим подтащил кресло к ближайшему кругу света и сел. Чувствовал он себя по-дурацки. Сам же залез в ловушку, дверка и захлопнулась. А что дальше делать — ждать, когда убьют? Утешало только, что Воислав был рядом, тот уже пробрался на чердак, и теперь искал люк вниз.

К воротам тем временем подъехала Газель, в ней сидел только один человек — водитель. Охранник открыл ему ворота и отправился в печной зал за ним, оружие он держал наготове, и видно было, что боялся, наверное, запомнил, как они разделались с церберами. Он открыл калитку и направил на него помповик.

— Эй, парень! Выходи, за тобой приехали.

— Кто?

— Не твое дело. Вперед!

Крот вышел из помещения, его детина еще раз обыскал, потом повел по коридору, уперев ствол в спину. Если бы он захотел, то давно бы переломал ему руки, но он ничего не мог, пока неясно, что с Ладой и где она.

Когда вышли на улицу, Вадим на какое-то время потерял ориентацию от яркого света, пришлось ждать, когда глаза привыкнут. Охранник тем временем надел ему на руки наручники, а на голову нахлобучил вязаную шапочку. Его новому зрению шерсть не была помехой, и он увидел, как Воислав наконец-то справился с дверцей и начал спускаться по лестнице вниз. Он явно опаздывал.