Ничего не происходило. Кьярра скрипнула зубами. Нужно призвать Время, оно точно впустит ее в сферу бытия… Но стоило подумать о Времени, как Радикс исчез.

Она стояла прямо в центре знакомого храма. Дымчатые стены, блестящий, как паркет, черный пол… и Смерть. Кьярра не сразу ее узнала.

— Незачем было так кричать, — недовольно сказала стихия. — Это же Радикс. Я везде присутствую и все отлично слышу. Просто сферы бытия — не то место, где можно шататься кому попало.

Кьярра смотрела на нее с удивлением. Смерть избавилась от алого платья, хищного маникюра и высоких каблуков. Теперь на ней красовались потертые джинсы и затрапезная кофта, а волосы были небрежно собраны в хвост. Она стояла, прислонившись к стене и упираясь в нее согнутой ногой.

— Что с тобой? — вырвалось у Кьярры.

Смерть дернула плечом.

— Ты явилась обсуждать мой вид? Я, может, спала, когда тебя принесло. Зачем пришла?

— Узнать. Ты сожрала Триена Блэкберна?

Стихия ухмыльнулась и помедлила с ответом — не иначе, чтобы понервировать. Она все отлично видела и понимала. И, похоже, с самого начала знала, зачем Кьярра пришла и о чем будет просить.

— Сожрала? Как грубо… У вас в Центарии вообще очень потребительское отношение к жизни и смерти. Есть покойник — можно его оживить, а можно убить, когда станет не нужен, и это не будет считаться убийством. Вы воскрешаете людей десятками, а о душах не думаете. Откуда вы возвращаете душу и возвращаете ли?

Кьярра сдержалась, чтобы не закатить глаза к потолку. Еще одна философствующая стихия. То ли Радикс будил во всех подряд жажду философствовать, то ли это ей так не везло.

— Я никого не пожираю, — чуть обиженно продолжила Смерть. — Я просто отправляю души в свой чертог… тот, который люди поумнее называют загробным царством. Некоторых своих гостей я селю ближе к выходу, чем других. С ними интересно поговорить… Я похоронила Триена у себя, с остальными почетными гостями. Будешь требовать отдать?

Не меняя позы, она склонила голову набок и с любопытством посмотрела на Кьярру, явно предвкушая ответ.

— Буду. А ты можешь?

— Зачем он тебе? — поинтересовалась Смерть, точно не слыша вопроса.

Зачем… Она что, ожидала, что Кьярра вывалит перед ней весь букет переживаний? Самой бы в нем разобраться. Зачем ей бывший противник? Потому что нужно возвращать долги? Потому что просто жаль? Потому что он вдруг оказался ей нужен, а его отсутствие чувствовалось как бездонная и очень агрессивная пустота, от которой не избавиться?

Кьярра пожала плечами и ответила:

— Пригодится.

— Ха, — сказала Смерть. — Мне, может, тоже пригодится. Скучно станет, а словом переброситься и не с кем. Не могу я его отдать. Он если и оживет, погибнет сразу. Раньше нужно было думать, когда в ритуалах участвовал.

— А если договориться? Ты не замечаешь человека, которому положено умереть, а он тебе энергию…

— Энергии у меня теперь и так хоть отбавляй. Не могу. Я не выбираю, кого мне забрать. Я как механизм, если тебе так понятней. Механизм не выбирает, что ему делать. Он делает то, для чего его изготовили. И все.

Кьярра закусила губу. Она только теперь поняла, что рассчитывала на Смерть больше, чем на все остальное. Привыкла, что со стихией можно договариваться, торговаться, о чем-то просить… и не учла, что механизм ведут гораздо более непреклонные силы, чем подобие человеческих страстей, которое Смерть изображала, чтобы говорить с людьми на их языке. Проклятье. И что теперь, пытаться изобрести этот Аворов способ возвращать магию? С нуля? В одиночку? Даже у сумасшедшего ученого-фанатика это заняло бы годы, а Кьярра не была ученым, она была деятелем по натуре. Оставить все как есть и сдаться?

— А вообще, — вдруг как ни в чем не бывало сказала Смерть, — ты всегда можешь поделиться собственной магией. Дар отлично делится пополам. Если не поскупишься — получишь своего, хм, неприятеля хоть сейчас. Все зависит от тебя. Люди сами решают свою судьбу.

Вот и Время недавно говорило то же самое. Заладили… Если бы существовала стихия Судьбы, она была бы огромным неподвижным камнем. Возможно, на чьем-нибудь горбу. Может, она уже есть, но о ней никто не знает.

— Нет такой магии, — сказала Кьярра. — Невозможно поделить дар. Его или отнимают полностью, или не трогают вообще.

— А я помогу. Придумай какое-нибудь заклинание. Я, так и быть, вдохну в него силу… Не ради тебя! — Смерть подняла указательный палец. — Ради него. Триена. Я знаю, что он хотел бы вернуться. Когда я хотела жить, он исполнил мое желание… — стихия мечтательно возвела глаза, видимо, вспомнив о скормленных ей батарейках. — Я тоже умею быть благодарной.

Нахалка. Уличная кошка, которая ластится к тому, кто ее кормит. Кьярра еще не до конца верила, что что-то получится, но надежда уже проснулась. Вместе с предчувствием — на этот раз обнадеживающим. Чудны превратности Радикса…

— Вообще-то это я тебя оживила! — буркнула она.

— Ну да. И без пищи я бы на следующий день умерла. За бестолковый труд не благодарят, — фыркнула Смерть. А потом провела рукой над полом.

Кьярра посмотрела вниз и увидела, что он не безукоризненно гладкий. Глянцевое покрытие делилось на фрагменты, похожие на длинную плитку. Только плиты были, пожалуй, узковаты и длинноваты для обычного паркета. По форме они напоминали… гробницы?

Повинуясь движениям руки стихии, одна из плиток приподнялась, как на шарнирах, и отъехала в сторону. С того места, где стояла Кьярра, ей было не видно, что внутри. Но и слепой бы догадался…

Триен не изменился. Он даже не выглядел спящим, казалось, что просто прикрыл глаза, размышляя о чем-то. Мертвеца выдавали только заострившиеся черты и легкая бледность — и то Кьярра бы не обратила на это внимания, если бы не знала правду.

Смерть кивнула гостье, и та принялась читать заклинание.

Слова воскрешающего заклинания она помнила назубок, а вот то, другое, гораздо более важное… Кьярра понятия не имела, откуда его текст брался в ее голове. Одному Косматому известно… Хотя нет, Косматому-то как раз ничего не известно. Мифологические твари, в которых давно никто не верил, были здесь ни при чем, а стихия, которую никогда не считали мыслящим существом, стояла прямо за плечом и направляла. Из благодарности. Она умела испытывать благодарность, надо же. Кьярра даже не почувствовала, когда заклинание сработало, а она лишилась половины своей магии. И не пожалела.

Пропустила она и момент, когда Триен открыл глаза. Задумалась, все ли правильно сделала и не лучше ли было сменить формулировку во второй и четвертой фразе… и услышала его изумленный голос:

— Кьярра! Сколько лет прошло? Ты что, решила оживить меня, чтобы пригласить на свою свадьбу?

Вопрос прозвучал так абсурдно, что у нее из головы вылетело все, что она собиралась сказать.