– Этот человек – ваш муж?

– Да, – ответила она.

– Юноша был с вами в этой комнате. Он ваш любовник?

– В этом и заключается преступление, – срывающимся голосом промолвила Анжель, – да… я согласилась… за деньги…

– Не слушайте ее, сударь! – вскричал Этьен. – У нее помутился рассудок! Она бредит!

– Замолчите! Или я прикажу тотчас же посадить вас в тюрьму.

– Да, я жена… и сообщница этого человека… видите ли… я подлая мерзавка и заслуживаю смерти… она уже близко… но я ни о чем не жалею…

– Вот видите, она заговаривается.

– Жандармы, уведите его в другую комнату.

– Нет-нет! – прошептала Анжель. – Пусть останется и послушает. Я желаю, чтобы он был здесь. Я хочу смотреть в лицо этому чудовищу.

Женщина стала задыхаться и умолкла. На губах ее выступила кровавая пена, которую она попыталась выплюнуть. Это было ужасно.

– Отдохните, мадам.

– Отдыхать! Если бы у меня было время… я сказала… что за деньги… согласилась заманить сюда господина Ролана де Коарасса… Боже мой, как же мне больно… это было нетрудно… он так молод… так простодушен… Этьен должен был явиться сюда и убить его… когда я подумала… что это величайшая в мире гнусность… и когда настал час, я не захотела… я умоляла его уйти… упала на колени… все рассказала… он не хотел верить… это было мое наказание… моя мука… и смерть…

– Постойте, мадам, – перебил ее законник, – продолжите, когда к вам вернутся силы.

– Я вот-вот умру.

– Нет, вас спасут. Отдохните.

Пять минут спустя Анжель продолжила:

– И этот человек, мой муж, пришел. Еще более подлый и коварный, чем я. Я сказала, что больше не хочу быть его сообщницей… Он стал смеяться… Я заявила, что прежде чем убить Ролана, ему придется убить меня… И он меня действительно убил… это правда… этот человека заслуживает эшафота… перед смертью я хочу восстановить справедливость…

– Кто же вам заплатил за то, чтобы вы совершили столь отвратительный поступок? – спросил королевский прокурор.

– Меротт, – ответила Анжель.

– Меротт? – повторил законник. – Какая еще Меротт?

– Гром и молния! – воскликнул майор, позабыв о всяком уважении к представителю закона. – Наконец-то до меня дошло!

– Что вы хотите этим сказать?

– А то, что я никак не мог вспомнить, где видел эту баронессу де Мальвирад. Точно! Это же Меротт!

– Вы утверждаете…

– Я утверждаю, что баронесса де Мальвирад и Меротт – одно и то же лицо.

– Сударь, что бы вы сейчас ни говорили, у баронессы де Мальвирад бывает весь город и в свете она пользуется уважением.

– Я тоже уважал ее и наносил ей визиты. Даже был у нее на балу, где она пометила меня пятнышком крови. Но зря я, а вместе со мной и весь город относились к ней с таким пиететом, господин королевский прокурор.

– Сударь, вы должны понимать, какую ответственность на себя берете, делая столь громкие заявления.

– Я отдаю отчет в своих словах.

Пока Монсегюр выступал со своими откровениями, Этьен, воспользовавшись тем, что жандармы несколько ослабили бдительность, наклонился к молодой женщине и что-то прошептал ей на ушко.

Анжель привстала и посмотрела на него лихорадочным взором.

– Убийца! Убийца! Убийца!

Затем обессиленно упала и затихла на руках у доктора в ожидании скорой смерти.

Если бы кто-нибудь, как накануне Кловис, мог в этот час, когда майор с таким пылом выдвигал обвинения против баронессы де Мальвирад, подслушивать под дверью ее спальни, он стал бы свидетелем прелюбопытного разговора.

– Итак, дело сделано, – сказал ее гость, обладатель голоса, который Кловис накануне никак не мог узнать.

На его лице по-прежнему красовались следы великолепного удара, полученного минувшей ночью.

– Коарасс мертв? – спросила Меротт.

– Да. Я слышал выстрел из пистолета и видел, как этот Ролан упал.

– Ну наконец-то! Вот я и отомстила, граф де Коарасс. Вы отняли у меня сына, я лишила жизни вашего. Пока я расправилась только со старшим. Что же касается младшего, он тоже обречен.

– Что будем делать теперь?

– Я незамедлительно еду в домик в ландах. Скажешь Маталену, что теперь его черед действовать. Завтра он должен вызвать на дуэль Танкреда, а послезавтра его убить.

– Почему вы покидаете Бордо?

– Из осторожности. В случае с Роланом мы действовали довольно грубо. Достаточно одной маленькой оплошности со стороны Этьена или его жены – и я буду скомпрометирована. Мне придется скрываться до тех пор, пока я не уверюсь, что никакой опасности нет и можно беспрепятственно возвращаться.

Не успела она договорить эту фразу, как в комнату баронессы, запыхавшись, вбежал новый персонаж.

– Бегите, Меротт, бегите.

– Что случилось?

– Анжель влюбилась в Ролана.

– Ах! О подобном затруднении мы даже не подумали. Оказывается, у этой девушки есть сердце. Что же произошло?

– Она попыталась помешать Этьену убить молодого человека.

– Скажите на милость!

– Когда Этьен прицелился, она бросилась вперед, загородила собой Коарасса и получила пулю в грудь. Она при смерти, но это не помешало ей обо всем рассказать королевскому прокурору.

– Она назвала меня? Выдала?

– Да.

– Что будем делать? – спросил первый собеседник.

– Вели немедленно запрягать, – ответила баронесса.

Один из гостей спустился вниз, чтобы исполнить это приказание.

– Все пропало, – промолвил второй.

– Ну уж нет! Там, в ящичке комода, деньги, отнеси их в карету.

– А что потом?

– А потом положись на меня. Они еще не поймали ни Меротт, ни баронессу де Мальвирад.

Она поспешно закуталась в плотную мантилью, позвонила в колокольчик и сказала явившейся на зов горничной: – Возьмите несколько моих платьев и юбок, соберите туалетные принадлежности, сложите все в дорожный сундук и…

Тут она склонилась к субретке и что-то зашептала ей на ушко.

– Будет исполнено, мадам, – через минуту ответила та.

В сопровождении гонца, сообщившего ей последние новости, баронесса покинула дом и пять минут спустя села в карету. Но предварительно обратилась к кучеру и сказала: – Батист, уступите вожжи этому молодому человеку, а сами отправляйтесь спать, друг мой.

Увидев, что выездной лакей проводил кучера завистливым взглядом, Меротт повернулась к нему и добавила: – В ваших услугах, Жозеф, я тоже не нуждаюсь. Вы тоже можете идти.