litbaza книги онлайнНаучная фантастикаСледователь и Демон - Александр Н. Александров

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 76 77 78 79 80 81 82 83 84 ... 94
Перейти на страницу:
class="p1">— Это возможно, — покачал головой Фигаро. — Они были близки; не исключено, что имела место диффузия аур.

— Да, — кивнула Лиза, — все верно. Иногда такое случается… Той же ночью девушка пришла к графскому пруду и поднесла свирель к губам. Она играла, чтобы спасти любимого человека, но в эту музыку она вложила всю свою боль, всю ненависть к Годфрику и тем людям, что безоговорочно поверили в авторитет Инквизитора, а еще — ко всей той толпе, что восторженно рукоплескала, глядя на казнь невинного. И юноша явился на ее зов. Но сил девушки не хватило на то, чтобы спасти его тело — лишь бесплотный дух предстал перед ней, облаченный в ее боль и ненависть словно в черный плащ…И с тех пор Черный Менестрель бродит по болотам, насылая кошмары на тех, кто причинил зло невинным… Вот, собственно, и вся легенда.

— Так, — Фигаро напряженно кусал губы, — выходит, что он погребен где-то на дне пруда… Это плохо, это очень плохо… Это значит, что тела теперь не найти… Ах черт, это очень-очень нехорошо…

— Хотите его изгнать? — Лиза едва заметно улыбнулась. — Он что — терзает вас ночами?

— Меня?.. Нет, нет, что вы… Просто размышляю вслух. — Следователь тяжело вздохнул. — А вообще — грустная легенда.

— Это потому что в ней много правды. — Лиза кивнула. — Всегда так: сказки редко бывают грустными. И у них редко плохой конец.

— Спасибо вам за рассказ.

— Да не за что. Просто странно, что вы сами на него не наткнулись. Есть даже баллада о Черном Менестреле. Ее, правда, пели лет четыреста назад. Но кое-где в старых книгах еще можно найти текст.

Она взяла гитару, чуть тронула струны и запела:

—..Мы неслись по лугам, где ковыль прорастает сквозь кости

Усредненных героев хоругвь обронивших в росу

Наши кони пьянели от бега на этом погосте

И на шаг перешли лишь в обугленном мертвом лесу

Мы умели на черных стволах замечать сигнатуры

О которых смолчал в манускриптах своих Парацельс

Мы плевали на всех палачей и на все префектуры

Мы смешали вино с киноварью, и выпили смесь

В алхимическом тигле расплавив презренное злато

И разбавив его предпоследним закатным лучом

Мы сломали клинки о колено и сбросили латы

Сделав вид, будто мы в этой битве вообще ни при чём

Где под солнцем Прованса синеют в долинах озера

Где замшелые стены соборов не знают тепла,

Мы ушли по затертым ветрами дорожным узорам

От слепого добра и не очень-то зрячего зла

Там в долинах трава на ветру мягче девичьей кожи,

Там по вечному небу плывут жемчуга облаков

И отмыв с себя гарь, мы хоть чем-то, но стали похожи

На людей, что способны на жизнь и чуть-чуть — на любовь

Дезертиры, бежавшие войн и циничного мира,

Наказанья за грех, епитимьи мирской суеты

Мы решили, что лучше уж сдохнуть поломанной лирой,

Чем сверкающей пикой стоять за чужие кресты

Общий наш приговор беспощадно порезан цензурой

Вырван с кровью из книги глумливым Законом-скопцом

Справедливость в сутане с крестом гордо носит тонзуру

Всех иных награждая фальшивым терновым венцом

Там где розы в слезах молча смотрят в печальное небо

Нас гвоздями в ладонях с тобой обручили навек

И разбила свой кубок о твердь вечно юная Геба

И на миг заглушил жернова этот проклятый век

Нас с тобой опустили туда, где белеют туманы

Где скользит белый лебедь над черною гладью болот,

Где на гербовой лилии кровь полыхает как пламя,

Где лежат мертвецы под пологом задумчивых вод

Я не знаю, о ком тебе петь, моя скорбная лира

По клинкам и по плахам течет одинаково кровь

Где война десять тысяч солдат на траву повалила

Там сто тысяч сожгла и развеяла пеплом любовь

Смерть — ошибка. Ведь мы же не смерти хотели

Я отрекся от Бога, я кровью скрепил договор

И в полуночный час из последней замшелой купели

Я на брег поднимаюсь и струн завожу перебор

Над гнилыми прудами отчаянно мечутся тени

Одиноко плывет по воде свет ущербной Луны

И святые отцы-фарисеи окрестных селений

Слыша песню мою видят ночью кошмарные сны

Мне на них наплевать — не для них я разорванным сердцем

Бью по струнам души в одночасье смеясь и скорбя

Не для них я рыдаю слезами аккордов и терций

Все как в жизни:

Играю опять для тебя.

…Ветер оторвал от земли стайку сухих мертвых листьев, закружил и швырнул свою случайную добычу в пруд. Небосвод озарила бледная вспышка, и где-то на западе глухо заворчал далекий гром. Весенний сумрак дышал влагой, но гроза пришла намного позже, глубокой ночью.

…— Фигаро! Фигаро, вставайте!! Да просыпайтесь вы! Беда!

Он резко сел на диване — голова слегка закружилась — не понимая, что происходит, что случилось, все еще одурманенный сном из которого его так грубо вырвали.

«В который уже раз», пронеслось в голове.

Это был Гастон — бледный и помятый, с взъерошенными волосами и дико блуждающим взглядом. Чуть поодаль стояли два господина в штатском; на лицах личной охраны короля кривой маской застыл испуг.

— Что… Что случилось?!

— Мари… Госпожа Воронцова… Кажется, ее отравили.

…Лестница, поворот, короткий коридор, где в настенных плафонах призрачно мерцают свечные огоньки, высокие двустворчатые двери. Яркий огонь камина.

Семь пар глаз уставились на следователя: король, министр, Малефруа, Клерамбо, двое охранников и еще одни — зеленые, глубокие и осторожные глаза человека, которого Фигаро видел впервые: высокий статный старик с окладистой бородкой облаченный в длинный белый халат.

Следователь вдруг понял, что он прибежал так как был со сна: растянутая от множественных стирок белая майка и широкие мужские трусы в горошек.

«Плевать», подумал он, а вслух сказал:

— Где Мари? Что случилось?

Но в следующий миг он и сам ее увидел.

Мари Воронцова, одетая в зеленый охотничий костюм, лежала на кушетке. Пиджак и белая кружевная рубаха были бесстыдно расстегнуты,

1 ... 76 77 78 79 80 81 82 83 84 ... 94
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?