В израильских спецслужбах профессор вполне оправданно получил прозвище Сын смерти. У него было террористическое прошлое, террористическое настоящее и, вне всякого сомнения, террористическое будущее. Хотя не было никаких доказательств его причастности к «мюнхенской резне», но его ликвидация в рамках операции «Гнев Божий» могла предотвратить множество терактов и стать убедительным посланием другим лидерам палестинских террористических организаций.

Как и все его предшественники из «списка смертников», он почему-то считал, что поднявшаяся волна ликвидаций пройдет мимо него. Доктор Басиль аль-Кубейси продолжал свободно разъезжать по европейским странам, останавливаясь на два-три дня в дорогих отелях, при нем никогда не было охраны, он стремился придерживаться своего обычного ритма жизни и совершенно ни о чем не беспокоился. Казалось, он был легко достижимой целью. Но, несмотря на видимую легкость, миссия по его ликвидации стала самой затянувшейся. Отсчет дням Басиля аль-Кубейси начался с момента, когда сотрудники «Кейсарии» вышли на его след в Бейруте. Однако Майку Харари по оперативным соображениям запретили приближаться к «объекту» в пределах Бейрута. Как и в случае с Хусейном Абд аль-Хиром, приходилось выжидать более удобного момента. Из оперативных источников в «Моссаде» знали, что доктор Басиль аль-Кубейси любил часто приезжать в Париж. Могло сложиться впечатление, что город ночных огней завладел его сердцем, однако всё было намного прозаичнее. Главная штаб-квартира европейской агентуры НФОП находилась в Париже, отсюда шла координация всех диверсий. Французская столица также была важна палестинским террористам как «основной европейский шлюз». По этой причине с декабря 1972 года группа Майка Харари, выслеживая профессора, рассчитывала перехватить его именно в Париже. Но всякий раз, когда в отдел ФАХА поступала информация о приезде аль-Кубейси и «Кейсария» устанавливала за ним наружное наблюдение, он в самый последний момент неожиданно исчезал и возвращался в Бейрут. Он приезжал в Париж на несколько дней, за которые невозможно было подготовить операцию, связанную с большими логистическими сложностями. Только из-за этого он каждый раз ускользал от стрелков Майка Харари. Игра в кошки-мышки продолжалась более двух месяцев. Но в конце февраля в «Моссад» поступила горячая агентурная информация, что профессор собирается взять в университете отпуск на полтора месяца. Это могло означать только одно — Басиль аль-Кубейси получил серьезное задание, которое потребует его постоянного присутствия в Париже. Агент сообщил точную дату прибытия доктора во французскую столицу, однако не знал, где именно тот собирался остановиться.

С трапа пассажирского самолета в аэропорту Париж-Орли профессор Басиль аль-Кубейси сошел 9 марта 1973 года. Получив багаж, он взял такси и поехал в Париж. Всё было как обычно, только группа наружного наблюдения «Кейсарии» следовала за ним по пятам уже с момента прохождения таможенного контроля. На протяжении всех 14 километров от Иль-де-Франс до Парижа машины «Кейсарии» вели аль-Кубейси, благо автострада А-6 была перегружена транспортом и «объекту» чрезвычайно сложно было заметить слежку. Такси остановилось в центре Парижа на улице д’Аркад у небольшого отеля недалеко от церкви Мадлен. Басиль аль-Кубейси расплатился с таксистом, забрал чемодан и спокойно вошел в холл.

Это был шанс, который Майк Харари не мог упустить. Его люди круглосуточно следили за отелем, неотрывно следуя за профессором, изучая его контакты, привычки и распорядок дня. После семи месяцев охоты за палестинскими лидерами группа Харари находилась на пике своей формы. Приобретенный уникальный опыт придавал уверенность и спокойствие, что давало больше возможности для импровизации. Офицеры штаба группы быстро составили простой, но эффективный план покушения, которое было назначено на вечер 6 апреля 1973 года.

Майк Харари и директор «Моссада» прилетели в Париж в день покушения и сразу из аэропорта поехали на конспиративную квартиру. Всё было готово к ликвидации. Группы наружного наблюдения «Кейсарии» неотрывно следовала за доктором Аль-Кубейси, сообщая в штаб обо всех его передвижениях и контактах. Бойцы подразделения «Кидон» были готовы поставить точку в затянувшейся миссии. В тот вечер доктор в одиночестве ужинал в роскошном парижском ресторане «Кафе-де-ла-Фе». Примерно в 19:45 командир наружного наблюдения сообщил, что «объект» вышел из ресторана, купил газету в уличном киоске и не спеша направился в сторону отеля. По условленному сигналу двое бойцов подразделения «Кидон» стали прогуливаться в районе пересечения улиц д’Аркад и Шово-Легард, ожидая свою жертву. Но он не торопился возвращаться в пустой номер отеля. По дороге доктор зашел к местной проститутке, у которой провел около часа. Когда он от нее вышел, к нему быстро приблизились двое молодых парней. Профессор только успел выкрикнуть по-французски: «Нет! Не делайте этого!» Пули 0.22 калибра, выпущенные из Beretta с глушителем, скосили доктора Басиля аль-Кубейси. Киллеры спокойно перешли улицу и сели в ожидавший их автомобиль, оставив остывающее тело профессора перед витриной аптеки на углу улицы Шово-Легард.

Полицейские и медики, прибывшие на место инцидента, могли только констатировать смерть. Семь пуль в грудь и два контрольных выстрела в голову не оставили аль-Кубейси никаких шансов. Во время осмотра его номера были обнаружены девять разных загранпаспортов, крупные суммы денег в американской и французской валюте, зашифрованная телефонная книжка и другие улики, вызвавшие интерес парижских следователей.

На следующий день НФОП опубликовал некролог, в котором профессор Американского университета Бейрута, доктор Басиль аль-Рауф аль-Кубейси был провозглашен шахидом и «жертвой сионистов, убитым руками израильских шпионов». В том же некрологе лидер НФОП доктор Жорж Хабаш обвинил правительство Франции в том, что оно позволяет сионистам свободно действовать на французской земле: «Подобное поведение французских властей вынуждает нас видеть во французском правительстве пособников экстремистов, действующих против интересов палестинского народа…»

Палестинские террористические организации пережили очередное потрясение. Но руководители ООП и ФАТХ даже в самом жутком сне не могли представить, какой кошмар их ожидал спустя три дня после ликвидации доктора Басиля аль-Кубейси.

Между подразделениями особого назначения Армии обороны Израиля в 1970-х годах существовала негласная, но очень ревнивая конкуренция — кто сможет провести самую дерзкую операцию против палестинских террористов. Порой решение, кому отдать ту или иную операцию, зависело не столько от готовности спецподразделения, сколько от авторитета и положения командира. В 1971 году, сменив Менахема Дигли на должности командира спецназа Генштаба, подполковник Эхуд Барак сосредоточил усилия на увеличении бюджета, численного состава подразделения и количестве спецопераций, проводимых «Сайерет Маткаль». Когда в Генеральном штабе среди высшего руководящего состава была затронута тема о возможности проведения в центре Бейрута операции возмездия, он поручил офицеру разведки майору Амнону Бирану (главному эксперту спецназа по планированию секретных операций) попытаться прояснить ситуацию. Благодаря старым связям в «Моссаде» и АМАН майор узнал, что израильские спецслужбы разыскивают на территории Ливана высокопоставленных членов ФАТХ, «Черного сентября» и ООП, повинных в убийстве израильских спортсменов на Олимпийских играх и ответственных за организацию других террористических актов против Израиля. С этого момента подполковник Эхуд Барак потерял сон. Он делал всё возможное и невозможное, чтобы намечающаяся акция была поручена именно его подразделению, а не морским коммандос, десантникам или спецназу пехотных бригад.