– Изменить? Не построить?

– Это только начало пути, Итени. Мы только-только поняли, что он вообще существует. Но вряд ли наша самодеятельность понравится Наблюдателям. События на Кие показали, что они отнюдь не пассивная сила, как считали многие. Нам не дадут строить. Сначала придется вырваться из колеи, в которую нас сбросили тысячи арков назад. Но мы ведь прорвемся?

– Прорвемся. – Почему-то мне показалось, что Айе и вправду важен ответ. – Как всегда.

Забрать чуть левее, шагнуть пошире. Земля подо мной едва уловимо проседает, но вес держит. Следующие сто метров можно идти спокойно.

Радорианину справа везет меньше. Он оступается и по колено проваливается в выбоину, прикрытую миллиметровой крышкой известняка. Сам виноват: я вызывался идти первым, выбирая безопасный маршрут, но нет, радориане все знают лучше всех. Пусть теперь расхлебывают собственноручно заваренную кашу.

Передо мной по пыльной, почти черной в предрассветный час земле рыщет, выискивая мелкие колдобины, невидимое щупальце. Другое далеко впереди изучает поверхность на предмет полостей побольше. Полезная штука – пси-зрение. Оказывается, с его помощью вполне можно исследовать и наш обычный физический мир. Красота.

На этом мой задор иссяк, и я погрузился в уныние. Вспомнился зазомбированный Кэлеон, не желающий слушать не только о моей эволюции, но и вообще любые факты, меня касающиеся. Зачем Корректоры столь откровенно прополоскали ему мозги – непонятно. По мне, Кэл и так был на нашей стороне. А теперь и поговорить не с кем, и обсудить наболевшее… Выкричаться в пустоту, что ли? Так и на это особого желания нет: обида на Корректоров не жгучая вышла. Да и есть ли причины обижаться? Или мне просто не нравится, что со мной обращаются как с детсадовским ребенком? Так ведь и правильно. По крайней мере отчасти. В космосе я больше чем на ясельного малыша поначалу не тянул…

На полтора года вне Земли мое поведение оказалось запрограммировано. С первого дня и до ловушки на Эроне. Ну, не запрограммировано – поведение крыски в аквариуме ведь не задано жестко. У нее даже есть свобода выбора: в каком углу лечь спать и когда слопать зерно из кормушки.

Неприятно ощущать себя крыской. Пусть и породистой победительницей выставки. А Кэлеон еще сомневался – существует ли модель, достоверно описывающая мое поведение… Еще как существует!

Забудь про свободу, забудь про выбор – они есть лишь в твоих фантазиях. Пора пробудиться, перестать верить в сбывающиеся сны. Ты уже взрослый мальчик, глупо ожидать, что Вселенная, о которой грезил, окажется явью.

Самое обидное – крыске не в чем упрекнуть хозяев. Они не использовали меня в своих целях, не дергали за нитки, заставляя бездумно воплощать в жизнь коварные планы. Можно ли назвать манипулированием загруженную на тренировке Ирейна программу? Ту самую, что изломала мою психосферу, помогая прорезаться зачаткам пси-видения. Можно ли винить Корректоров за операцию на Эроне, где я впервые увидел, что представляет собой Паразит? За физические модификации, поставившие меня вровень с радорианами? За телепатические способности? Да, можно сколько угодно рассуждать о нарушении моей личной свободы, о том, что решения принимались без моего участия, но я же даже постфактум не смог увязать события в единую цепочку. Кто же рискнет согласовывать свои планы со столь примитивным существом? Я бы и сам, наверное, не стал.

К тому же заботятся обо мне. Вот вместо плазмера новую машинку смерти подсунули. Легендарный аннигилятор, воспетый в сотнях фантастических книг. Внешне он от плазмера не шибко отличается, да и габариты и вес сопоставимы. Только вместо крошечных солнышек в капсулы закован магнитными полями антимат, чей поток не выдержит никакая броня. Безумная скорострельность в сочетании с емкостью магазина. Оружие будущего. Ни у Элии, ни у Радора такого нет.

Я выписал небольшой крюк, обходя найденный щупальцами разлом. Прямо зыбучие земли какие-то… Мысль, на мгновение сбившись, потекла дальше.

В конце концов, Корректоры и не делали из своих действий тайны. Более того, научно-популярно объяснили все, включая мотивы; растолковали дураку, в чем смысл его прошлой жизни и чем дурак может помочь в дальнейшем. Очень хотелось поймать их за руку на лжи или хотя бы неточности, да не вышло. Сколько ни крутил в голове рассказанную историю, как ни выискивал нестыковки – все впустую. Разумеется, многое оказалось непроверяемым, но то, что я мог худо-бедно оценить, выглядело неоспоримо.

И вот я здесь, на Кие. Охочусь за головой гадкого инопланетного существа, хотя и сомневаюсь, что у него есть голова. А кроме меня, достать трофей не сможет никто…

По сути, все наше задание – эксперимент. Эксперимент с неизбежным смертельным исходом для десятков подопытных. Альтернатива одна, хорошо известная и неоднократно опробованная Корректорами, – уничтожение зараженной планеты. При таком варианте погибнут все, так что меня можно поздравить – я тоже начал руководствоваться принципом наименьших потерь и кидать на весы чужие жизни. Познал, так сказать, добро и зло.

Но ведь выбора и вправду нет: или умрет часть, или все. Или все-таки есть, просто я не вижу заветной развилки?..

Моя задача в эксперименте проста: добраться до сердца Паразита, инфицировавшего биосферу Кии, и уничтожить его. Причем не физически – на пси-уровне, иначе измененная Паразитом среда оправится от ран и сможет зачать новую Тварь.

Корректоры на подобную психозачистку не способны – мешает та самая измененная среда. Ирония судьбы: небожители в своем развитии зашли столь далеко, что не могут существовать в месте, живущем по иным пси-законам, равно как не могут на эти пси-законы воздействовать. Потому нужен я – живой инструмент, получивший корректорскую силу, но не утративший способности вмешиваться…

Ветер зачерпнул и швырнул в лицо очередную горсть пыли. Мерзкая все-таки планетка.

Я повернулся к ветру спиной и некоторое время наблюдал, как радориане колдуют над компом. Любой штурм строго по науке. Вычислить оптимальный путь, подавить системы обнаружения, прокрасться, увидеть, победить. Даже сейчас, когда в тонкостях нет необходимости, они четко следуют алгоритму.

Буря постепенно набирала силу. Добраться до загона мы успеем, а вот обратно… «Группа один на позиции», – негромкий шепот лишен интонаций. Кэлеон и компания нас опередили. Кто бы сомневался! Тем более что со столь щепетильными напарниками мы еще битый час провозимся.

Я зевнул и опустился на твердую холодную землю. Обхватил колени. Вновь уставился на техников.

По большому счету, я неправ. То, как действуют радориане, – правильно и логично. К чему спешить, если можно свести риск к минимуму? Возможно, у Кэлеона и были основания считать, что я начал относиться к войне как к игре. Только… Только он не понимал, что для меня война перестала быть войной. Перешла в иную плоскость. Не менее драматичную, но лишенную того, что видят в сражениях радориане. По крайней мере всерьез биться с двумя десятками элиан, обороняющих загон, я не собирался. Вот с выведенной в загоне породой – другое дело, хотя сложностей не должно возникнуть и там.