Оставшиеся головастики попытались напасть на убийц, но не сумели даже приблизиться к ним. Один из бойцов в черной одежде сделал резкое движение рукой, и первый же из выступивших вперед головастиков обмяк, схватившись за рукоять кинжала, вонзившегося ему в грудь. Второй умер, не успев коснуться пола, упал от удара меча, быстрого, как молния.

Взвизгнув, Дженнифер отпрянула от убийц. Она медленно пятилась, пока не дошла до противоположной стены комнаты, и застыла. Убийцы смерили ее холодным взглядом, и Дженнифер поняла, что сейчас умрет.

Один из них неожиданно поднял руку и снял черную повязку, скрывавшую лицо. Дженнифер увидела, что он еще совсем молод. Это был юноша не старше ее самой, черты его лица казались мягкими и нежными, никак не вязавшимися с окровавленным мечом в руках.

Молча посмотрев на нее, он отвернулся и, отбросив ногой мертвого головастика, провел кончиками пальцев по линиям пентаграммы. При этом он закрыл глаза, будто прислушивался к чему-то, а потом, покачав головой, сказал:

— Он ушел.

— А ты можешь открыть врата? — спросил один из его спутников.

Юноша кивнул.

— Это можно сделать. Но в этом нет никакого смысла. ПЕЧАТЬ еще на борту. Я чувствую, что она здесь. — Он чуть помедлил и произнес: — Давайте заберем ее.

Его спутник сделал шаг в сторону Дженнифер и поднял меч, но юноша схватил его за руку и покачал головой:

— Не стоит.

— Но… — Боец хотел возразить, но юноша упрямо взмахнул рукой.

— Через несколько часов корабль все равно утонет. Оставь ей это время, ведь ее смерть не имеет значения.

Подойдя к Дженнифер, он поднял руку и легко коснулся ее шеи с правой стороны.

Когда девушка потеряла сознание, Шеннон подхватил ее на руки.

Закричав, Макгилликадди опустил тело своего мертвого товарища, выхватил винчестер и начал стрелять. Словно безумный, он даже не целился и стрелял с такой скоростью, что выстрелы слились в грохот, болью отдававшийся в барабанных перепонках. Дуло винчестера дергалось туда-сюда, разрывая темноту оранжевыми выстрелами, но, несмотря на оглушительный шум, я слышал, как пули входят в стены и ступени лестницы.

Прыгнув, я очутился рядом с шотландцем и попытался вырвать у него винчестер, но паника придала Макгилликадди сверхчеловеческие силы. Он оттолкнул меня и ударил в живот, а затем продолжил стрелять, пока не опустел магазин.

— Прекратите, — выдохнул я, привалившись к стене и сжав руки на животе.

Я едва мог дышать. Похоже, Макгилликадди сломал мне ребро. Я попытался уговорить его, так как видел, в какой он истерике. Но шотландец никак не мог успокоиться. Сунув руку в карман рабочей жилетки, он достал пригоршню патронов и дрожащими руками стал забивать их в магазин винчестера.

— Да прекратите же, проклятый идиот! — взорвался я. — Неужели вы не понимаете, что этих людей не победить обычным оружием?

Вздрогнув, Макгилликадди повернулся ко мне, и я увидел, что его глаза неестественно расширены. Это был взгляд безумца.

— Мы еще посмотрим! — воскликнул он. — Мы еще посмотрим, Крейвен! Пойдемте, если не трусите!

С этими словами он бросился вперед, сжимая в руках винчестер и перепрыгивая через две-три ступеньки. Его приятель Гунтер, у которого откуда-то появился крупнокалиберный пистолет, последовал за ним. Я помедлил, а потом тоже побежал вверх по лестнице, стараясь не упускать их из виду. Макгилликадди был убийцей, который тысячу раз заслужил смерть, но все-таки он был человеком, и я не мог позволить себе праздно наблюдать за тем, как он идет навстречу гибели.

Когда мы поднялись на палубу, то обнаружили, что шторм лишь усилился. Порыв ветра ударил меня с такой силой, что я, едва выйдя наружу за Макгилликадди и Гунтером, оступился и ушибся о стену. Небо превратилось в витую решетку из молний, освещавших хаос, наполненный тенями и тьмой, которая царила на палубе «Дагона». Макгилликадди стоял согнувшись в нескольких шагах передо мной и что-то кричал, но завывающий ветер срывал слова с его губ и уносил их до того, как я успевал что-то услышать.

Однако я и без слов понимал, что он имеет в виду. На полпути между надстройкой и мачтой лежало чье-то тело. Это был человек, которого сюда послал Макгилликадди, чтобы тот разведал обстановку. Но я смог узнать его лишь по одежде.

У него не было головы!

Мне стало дурно.

Макгилликадди грубо схватил меня за плечи и, энергично жестикулируя, указал на море. Корабль приблизился к воронке. Из небольшого серого круга вращавшейся со страшной скоростью воды прямо перед нами зияла бездонная расселина, а сквозь непрерывные раскаты грома слышался какой-то низкий звук, будто под нашими ногами рушились горы. Внезапно я заметил, что теперь «Дагон» плывет быстрее. Его паруса по-прежнему были натянуты, но его влекло за собой какое-то движение. Корабль со скоростью поезда-экспресса летел к огромному водовороту.

— Что это?! — орал Макгилликадди. — Черт побери, Крейвен, что это?!

Покачав головой, я указал на свои уши, а затем на лестницу. Макгилликадди понял меня. Сопротивляясь порывам ветра, мы с трудом добрались до двери и остановились на верхней ступеньке лестницы. Завывания ветра по-прежнему были очень громкими, но сейчас мы, по крайней мере, могли слышать друг друга.

— Что это, Крейвен? — повторил Макгилликадди.

— Именно то, о чем я хотел вам сказать, — ответил я. — Нам нужны спасательные шлюпки.

Макгилликадди изумленно уставился на меня.

— Но это… это же невозможно, — пробормотал он. — Дагон обещал…

— Не знаю, что он вам обещал, Макгилликадди, — раздраженно перебил я его, — но ваш так называемый бог дал деру. По меньшей мере через два часа этот корабль попадет в воронку. Если мы не уменьшим скорость или не изменим курс.

— Но это невозможно! — взревел Макгилликадди. — Черт побери, Крейвен, никто на борту не знает, как управлять этим кораблем.

— Но вам хотя бы известно, где тут спасательные шлюпки?!

Сверля меня взглядом, Макгилликадди пару раз нервно сглотнул и покачал головой. Его лицо посерело.

— Нет, — после паузы признался он. — Я понятия не имею, есть ли на корабле спасательные шлюпки. Крейвен, мы доверяли Дагону.

Сглотнув резкий ответ, вертевшийся у меня на языке, я твердо произнес:

— Значит, мы должны их найти. Пойдемте.

Не дожидаясь, что скажет на это шотландец, я бросился к лестнице и побежал в зал.

Паника, охватившая жителей Фирт-Лахлайна, уже улеглась. Мужчины и женщины расселись небольшими группками или поодиночке, прильнув друг к другу или укрывшись за перевернутыми столами. Шум и тревожный хор голосов уступил место напряженной тишине. Эта тишина испугала меня не меньше их недавней паники. Я знал эту тишину. Одной искры, одного необдуманного слова было бы достаточно, чтобы превратить двести человек в обезумевшую толпу. А может, будет достаточно и такого идиота, как Макгилликадди.