Здесь когда-то давно рухнуло огромное дерево. Йама и Брин вышли из чащи на высокий край широкой бочажины, заросшей темной густой травой. Яма возникла, когда дерево, падая, вырвало корнями кусок земли. Теперь среди высоких трав лежали мертвые тела. Ростом с человека. Человеческой формы. Одетые в серебристое.

Сердце Йамы оборвалось. Но потом он увидел, что тела были обнаженными; серебристый цвет — это цвет их кожи.

— Регуляторы, — пояснил Брин, сел рядом с одним из тел и склонил голову.

Кас и Бери стояли на дальнем краю поляны. Когда Брин сел, они взглянули друг на друга и рванулись в разные стороны.

— Подожди, — сказал Брин, когда Йама бросился следом. — Тут могут быть ловушки.

— Здесь дом ваших людей.

— Здесь был лагерь. Может, они успели уйти раньше, чем… — Брин опять склонил голову и хлопнул в ладоши над своей седой макушкой.

Йама переходил от тела к телу. Все абсолютно неприметные, все очень худые. На правых руках по три пальца, но левые руки у всех разные: у одного — кисть, словно клещи, сделанные из черного металла; у другого она вытянута в кривую костлявую саблю с зазубренным режущим краем; у третьего лезвия на шарнире, похожие на чудовищные ножницы. Серебро их кожи имело сероватый оттенок. Огромные глаза были цвета сырой крови и разделялись на шестиугольные ячейки. Хотя люди и были мертвы, Йаме казалось, будто кто-то смотрит на него из-за этих странных глаз. Как было со слугами, которых поработил беглый звездоплаватель, поместив в их головы машины; когда те люди погибли, машины продолжали жить. То же самое и здесь.

Бери появилась на дальней стороне опушки, прокричала, что все ушли, и снова убежала. Брин медленно встал, распрямил спину, глубоко вздохнул и сказал:

— Посмотрим, что там случилось.

Ширина чаши посреди поляны составляла сто шагов, длина — вдвое больше. Гниющий остов упавшего дерева лежал с одной стороны, раскинув ветви в окрестные кусты и молодые деревца. В ярком свете мелькали бабочки, словно вырезанные из золотой фольги. Кас поймал одну из них, пока спускался со склона навстречу Йаме и Брину, и растер ее в своем массивном кулаке.

Лагерь представлял собой всего лишь несколько плетеных травяных полос, прислоненных к стволу упавшего дерева. Несколько подстилок, пустые бурдюки из шкур, аккуратно связанные пучки сухих листьев, высокая деревянная рама, на которой растянута шкура с до половины соскобленной шерстью. Закопченный куб на устроенном прямо в земле кострище, все еще излучающем тепло; котелок с чем-то, напоминающим кашу, уже выкипел и теперь начинал подгорать.

Йама подобрал плоский лист травы размером с ладонь. Внутри его задрожали и потоком полились знаки, но Йама не знал этого языка.

Бери сказала:

— Нас поджидали три регулятора. Кас убил двоих. Я убила третьего.

— А остальные? — спросил Брин.

— Нету, — ответила Бери. Она сердито вытерла слезы, стоявшие у нее в глазах. — Никого пет.

Кас направил жезл на Йаму, но Брин заслонил его собой и сказал:

— Нет, это не может быть он.

— Если ты убьешь его, нас останется только трое, — добавила Бери.

Йама понял. Эта семья была последней из их расы на всем корабле. Потому они так и удивились, когда увидели Йаму. А теперь они остались последними из своей семьи.

Брин сдвинул накладку на левый глаз. Он медленно повернулся, сделав полный круг, и спросил:

— Где трупы, Кас?

— Я их не нашел. Пойду поищу еще. — Кас пробежал через поляну и исчез в кустах на дальнем краю.

Вери спросила:

— Ты думаешь, они могут быть еще живы?

Брин поднял с глаза накладку.

— Обычно регуляторы убивают сразу. Но крови нет. И трупов тоже нет.

— Может быть, регуляторы унесли трупы? — сказала Вери.

— Но они оставили своих мертвых товарищей, — заметил Йама.

Вери и Брин разом на него посмотрели. И в этот самый момент на поляну вышел регулятор, раздвинув высокую траву и помогая плечами непарным рукам. Это была женщина. Левая рука у нее распухла и была раздвоена, как клешня у рака.

— Стой! — закричал Йама и оттолкнул руку Вери, когда она прицелилась в регулятора. Что-то со свистом улетело в ясное небо. Вери резко обернулась к нему, жезл прочертил дугу, которая окончилась бы у него в груди, не отступи он в сторону. Йама схватил ее за руку и заломил ее назад так, что она выронила жезл, и продолжал выламывать ей руку, пока она не опустилась на колени.

— Кас убьет тебя, — прошипела она, сверкнув на него глазами.

— Успокойся, — сказал ей Брин, и она сразу перестала сопротивляться. Брин направлял свой жезл на регулятора, но смотрел на Йаму.

— Она тебе подчиняется, — сказал он Йаме.

— Да, но другие не подчиняются.

Регулятор-женщина вес еще стояла, подняв руки. Ее плоские груди висели, как два пустых мешка. Она уставилась своими огромными красными глазами на Йаму и сказала:

— У меня известие от префекта Корина.

Кас вернулся бегом и тотчас бы убил регулятора, не стань Брин у него на пути. Они заспорили яростным шепотом, потом Кас повернулся спиной, а Брин прошел через всю поляну и обратился к Йаме:

— Мы оба пойдем с тобой.

Йама ответил:

— Я думаю, вам всем было бы лучше остаться здесь.

— У них наши люди, — вмешалась Вери — Разумеется, мы пойдем с тобой.

Брин все ходил кругами вокруг женщины-регулятора, которая стояла там, где приказал ей Йама. Наконец он обернулся и повторил:

— Она тебе подчиняется.

— У регуляторов в головах машины, которые ими управляют. С ее машиной я могу говорить, хотя с машинами остальных у меня не получалось.

— Не она, а оно, — сказала Вери.

Йама и Брин взглянули на нее с удивлением.

Бери агрессивно выкрикнула:

— Они вещи, а не люди, не говорите о ней как о человеке.

Она вещь! Вещь!

Кас положил ей на плечо руку, Вери повернулась и спрятала лицо на его широкой груди. Кас пробурчал:

— Мы пойдем с тобой, Йама. Мы убьем этого твоего префекта Корина, заберем наших людей и вернемся домой. Что ты будешь делать потом, нас не касается.

— Боюсь, это не так просто, — задумчиво сказал Йама. — Может быть, вам все же лучше остаться.

Они — дикари. Они пытаются оправдать свое присутствие на борту и задобрить регуляторов трофеями от охоты на жуков, но сами они такие же пассажиры-безбилетники, как и те существа, которых они убивают в болотах. Если бы у него было время, он смешал бы немного своей крови с водой и дал им выпить. Без дыхания Хранителей они не лучше, чем любой из туземных народов Слияния: выше животных, но ниже людей. Но времени нет.