Король встал первым, ведь с людьми он говорить умел.

«Сеньоры, — людям рек король, — граф де Монфор посмел

Наш вызов рыцарский принять, войти в Мюре рискнул.

Так примем меры, чтобы враг от нас не ускользнул!

Еще до ночи грянет бой. Мир злее сеч не знал!

Так бейте ж грозного врага, валите наповал,

Дабы в бою и ваш отряд от вас не отставал,

И час победы над врагом быстрее наставал».

И так сказал Тулузский граф, когда черед настал:

«О сир! Коль вы хотите знать, что скажет Ваш вассал,

То вот что я бы в этот час исполнить приказал.

Не нужно долго говорить, коль враг свиреп и зол,

Давайте вкруг своих шатров поставим частокол,

Когда бы недруг одолеть преграду захотел,

То стали б воины врага добычей наших стрел

И мы бы гнали остальных по грудам мертвых тел».

«О граф! — воскликнул дон Мигель. — Да кто Вам право дал

Столь сомневаться в короле? Коль скоро миг предстал

Сойтись с врагом лицом к лицу, Господь бы не простил,

Когда б из трусости король победу упустил».

«Что я могу еще сказать? — вновь граф заговорил. —

Когда мы грянем на врага, являя ратный пыл,

Весь мир увидит, кто из нас презренным трусом был!»

«К оружью!» — тут раздался крик. И всяк свой меч схватил;

Бароны шпоры в скакунов вонзили что есть сил,

Спеша в погоню за врагом, что в город уходил.

Сдается мне, что хитрый враг сию атаку ждал.

Войти в ворота за собой как будто приглашал.

И створ распахнутых ворот сраженью не мешал.

Тот бил противника копьем, тот тяжкий дрот метал;

И с той, и с этой стороны никто не уступал,

Покрылась кровью вся земля и створ ворот стал ал.

Но дело кончилось ничем, никто не победил.

Тулузцы в лагерь отошли. Враг в город отступил.

Настало время отдыхать, баронов зной томил,

Но тут тулузцев граф Монфор в ловушку заманил,

Он повелел седлать коней, к атаке дал сигнал,

И каждый рыцарь скакуна взнуздал и оседлал.

Граф недостаток сил и средств коварством возместил,

Он войско вывел из ворот и с Богом отпустил,

Однако прежде вот о чем баронам возвестил:

«Внемлите, рыцари мои. Враг нас врасплох застал.

Какой могу я дать совет? Ведь я вас всех призвал

Затем, чтоб каждый шел вперед и жизнью рисковал!

Глаз не смыкая ни на миг, я в эту ночь не спал,

О деле думал до зари, до света размышлял,

И вот, сеньоры и друзья, какой я план избрал.

Спешите к лагерю врага, пересекая дол,

Дабы тулузцы, увидав сих копий частокол,

Все разом бросились на вас, ища себе похвал,

И будь что будет, а не то для нас весь край пропал»,

«Бароны, надо рисковать, — граф Бодуэн сказал, —

Не тот плох рыцарь, кто в бою на землю мертвым пал,

А тот, что век свой в нищете позорно прозябал!»

Епископ рыцарей Креста на бой благословил,

На три отряда граф де Бар баронов разделил,

Оруженосцев и пажей сеньорам ставя в тыл.

И по тропинке через топь враг тайно поспешил

К палаткам и шатрам.

Враги к палаткам и шатрам пошли по хлябям блат,

Свои знамена развернув, сверкая сталью лат,

И был отделкой золотой украшен каждый щит,

И так сияли те мечи, будто заря горит.

Король, кого за доброту я здесь восславить рад,

Увидев рыцарей Креста, скажу не наугад,

Сам поспешил навстречу им, взяв небольшой отряд.

Толпой валил за королем и весь тулузский люд,

Безумцам детскою игрой казался ратный труд,

Никто не слушался старшин, не знал, что делать тут.

Когда в делах порядка нет, то плох и результат.

Король воскликнул: «Все ко мне!» — но был сметен и смят,

И не нашелся ни один сеньор или солдат,

Кем бы услышан был король и под защиту взят.

Уж ранен доблестный король, уж он в крови лежит,

Та кровь струится по земле и, как ручей, бежит.

У тех, кто видел ту резню, померк от горя взгляд,

Народ решил, что тут виной измена и разлад,

Все в страхе бросились бежать куда глаза глядят,