Он снова склонился над капсулой, несколько раз коснулся ее маленьким плоским инструментом, высекавшим из нее красные искры.

— И все-таки это топорная работа. В Империи любят внушительные вещи. Вы видели, какие в Фонде капсулы? В два раза меньше и не поддаются электронному анализу.

Деверс замолк, сквозь рубашку было видно, как на плечах напряглись мускулы.

Барр не слышал, как капсула открылась. Деверс облегченно вздохнул, выпрямился и протянул Барру на ладони раскрытую капсулу с высунутым язычком письма.

— От Бродрига, — сказал он и с презрением добавил. — Носитель информации долговременный. У нас письмо через минуту испаряется.

Дьюсем Барр жестом велел ему замолчать и торопливо пробежал письмо глазами.

— Идиот! Напыщенный индюк! — воскликнул он почти в отчаянии. — И это называется донесение?

— В чем дело? — спросил Деверс, слегка разочарованный.

— Здесь нет никакой информации. Вот, прочтите:

ОТ АММЕЛЯ БРОДРИГА, ЧРЕЗВЫЧАЙНОГО ПОСЛАННИКА ЕГО ИМПЕРАТОРСКОГО ВЕЛИЧЕСТВА, ЛИЧНОГО СЕКРЕТАРЯ ИМПЕРАТОРА И ПЭРА ИМПЕРИИ БЕЛУ РАЙОЗУ, ВОЕННОМУ КОМЕНДАНТУ САЙВЕННЫ, ГЕНЕРАЛУ ИМПЕРСКОЙ АРМИИ И ПЭРУ ИМПЕРИИ

ПОЗДРАВЛЯЮ

ПЛАНЕТА N1120 БОЛЕЕ НЕ СОПРОТИВЛЯЕТСЯ, НАСТУПЛЕНИЕ РАЗВИВАЕТСЯ ПО ПЛАНУ. ВРАГ ТЕРЯЕТ СИЛЫ. НЕТ СОМНЕНИЯ В ТОМ, ЧТО КОНЕЧНАЯ ЦЕЛЬ БУДЕТ ДОСТИГНУТА.

Придворный лизоблюд играет в генерала. Райоз уехал, и командование флотом перешло к этому павлину, которому хочется потешить свое мелкое самолюбие причастностью к победе, к которой он на самом деле непричастен. «Планета номер такой-то более не сопротивляется»! «Наступление развивается по плану»! «Враг теряет силы»! У него, по-видимому, в голове вакуум.

— Погодите, погодите…

— Бросьте его в корзину для мусора! — старик казался подавленным. — Клянусь Галактикой, я не надеялся, что это донесение будет иметь вселенское значение, но в военное время, казалось бы, можно надеяться, что пропажа даже рутинного сообщения должна повлечь за собой какие-то изменения в ходе военных действий. Поэтому я и прихватил капсулу. Но это убожество! Его вполне можно было оставить Райозу. Оно отняло бы у генерала минуту-другую, которую благодаря мне он использовал более плодотворно.

Деверс встал.

— Замолчите наконец! Успокойтесь ради Селдона! — он сунул письмо Барру под нос. — Еще раз внимательно прочтите. Что подразумевается под «конечной целью»?

— Завоевание Фонда, что же еще?

— И только? А может быть, завоевание трона Империи? Вы не предполагали, что такова конечная цель деятельности Бродрига?

— В самом деле?

— Представьте себе, ни больше, ни меньше, — Деверс криво усмехнулся. — Немного терпения, и вы в этом убедитесь.

Пальцем он затолкал щедро украшенное монограммами письмо обратно в капсулу. Раздался тихий щелчок, и капсула закрылась. Внутри что-то тихонько похрустывало — приходила в себя потревоженная вскрытием автоматика.

— Итак, без пароля Райоза капсулу открыть невозможно?

— В Империи невозможно, — ответил Барр.

— В таком случае, донесение считается аутентичным, а его содержимое — известным лишь отправителю и, возможно, адресату?

— Да.

— Император должен иметь возможность открыть капсулу. В его канцелярии должен быть список паролей чиновников государственной и военной службы. По крайней мере, в Фонде такой список есть.

— Он должен быть и в столице Империи, — согласился Барр.

— Тогда представьте, что вы, патриций Сайвенны и пэр Империи, говорите императору, как его там, Клеону, что его любимый ручной попугай и блестящий генерал сговорились и хотят сбросить его с трона, и вручите ему капсулу. Что он должен подумать о «конечной цели» Бродрига?

Барр бессильно опустился на стул.

— Постойте, постойте, я вас не совсем понимаю, — он провел ладонью по впалой щеке. — Вы шутите?

— Я говорю совершенно серьезно, — Деверс начинал сердиться. — Вам неизвестно, что девяти императорам из последних десяти либо перерезали горло, либо выпускали кишки их генералы, у которых были большие планы? Вы сами мне об этом не раз говорили. Наш дорогой император нам непременно поверит, и Райозу будет не в чем вынашивать планы.

— Нет, он шутит, — пробормотал Барр себе под нос. — Молодой человек, поверьте, кризис Селдона нельзя преодолеть таким ненадежным и старомодным методом. Что, если бы нам в руки не попала эта капсула? Что, если бы Бродриг не употребил слово «конечная»? Селдон никогда не рассчитывал на случайности.

— У Селдона нет закона, который бы запрещал воспользоваться выгодной случайностью.

— Конечно, но… но… — Барр запнулся, затем заговорил, с видимым жаром, но сдержанно. — Во-первых, как вы доберетесь до планеты Трантор? Вы не знаете, а я не помню ее координат в космосе. Вы не знаете даже наших координат.

— В космосе невозможно заблудиться, — усмехнулся Деверс.

Он уже стоял у пульта управления.

— Мы приземлимся на ближайшей планете и на Бродригову взятку купим самую подробную карту, какую только захотим.

— Скорее нам продырявят бластерами животы. Наши приметы давно разосланы по всей Империи.

— Док, — сказал Деверс снисходительно, — не будьте провинциалом! Помните, Райоз сказал, что мой корабль слишком легко сдался? Он был абсолютно прав. У моего корабля достаточно мощный щит и больше, чем достаточно всякого вооружения. Я готов к любому бою. Есть и индивидуальные щиты. Спрятанные на моем корабле так, чтобы солдаты Райоза их не нашли.

— Хорошо, — сказал Барр. — Хорошо, допустим, что мы на Транторе. Как мы попадем к Императору? Вы думаете, что у него есть приемные часы?

— Об этом подумаем, когда будем на Транторе, — ответил Деверс.

— Ну что ж, — сдался Барр. — Будь по-вашему. Я давно мечтал побывать на Транторе. Потом можно и умереть.

Заработал гиператомный двигатель. Замигали лампочки, и Барр почувствовал внутренний толчок: корабль совершил скачок через гиперпространство.

9. На Транторе

Звезд было, как сорняков на неухоженном огороде. Впервые Латану Деверсу при вычислении дальности и направления скачка пришлось обращать внимание на цифры, стоящие справа от запятой. Скачки в пределах светового года вызывали у него приступы клаустрофобии. Звезды были со всех сторон. Их излучение давило. В самом центре огромного звездного скопления, свет которого разрывал черноту космоса на жалкие лоскутки, вращалась столичная планета Трантор.

Это была не просто планета; это было сердце Империи, охватывающей двадцать миллионов звездных систем. Здесь была развита единственная отрасль промышленности — правительство, выпускающая единственный вид продукции — закон.

Вся жизнь планеты подчинялась единственной ее функции — управлению. Планету заселяли люди, домашние животные и паразиты. Другой жизни на Транторе не было. За пределами императорского