Реми послушалась. Футов через пятьдесят Сэм прошептал:

— А теперь вперед, не спеша. Под углом к берегу.

Он сорвал с подставки под планширем восьмифутовый лодочный крюк и стал вглядываться сквозь туман. Слева о камни плеснулась вода.

— Глуши, — велел он Реми. — И возьми чуть правее.

Она так и сделала. Тишина.

За бортом мелькнул лохматый конус сосны, за ним еще один. Ветви потянулись в их сторону, подобно пальцам скелета. Сэм подцепил крюком крупный сук, и лодку потянуло к берегу, пока днище не заскребло о берег. Прогнувшиеся под снегом ветви сомкнулись над их головами. Сэм присел на корточки, приподнял одну ветку и выглянул из их импровизированного укрытия. Реми присоединилась к мужу.

Впереди, справа по борту заурчал мотор. Через десять минут он затих. Через миг их катер начало раскачивать поднятые Холковым волны дошли до берега.

— Вот-вот, — прошептал Сэм. — Приготовься!

Как по заказу, в сорока футах от них показался катер Холкова, который взял курс обратно на причал церкви. Мотор мягко урчал на минимальных оборотах. Затем он исчез за снежной завесой.

— Он нас не заметил, — прошептала Реми.

— Ага. Ладно, поплыли за ним. Пять секунд полный ход, десять минут дрейфа.

Реми вернулась к штурвалу, и они выплыли из-под веток, развернулись и поплыли следом за Холковым.

В течение следующих двадцати минут они продолжили двигаться по схеме «полный ход — дрейф», ориентируясь по шуму мотора Холкова, глуша двигатель вслед за ним и двигаясь, только когда его мотор заводился. Выходило медленно: за каждый рывок они покрывали не больше пятидесяти футов. Причал церкви Святого Варфоломея проплыл справа, красные луковички куполов, казалось, повисли в воздухе.

Прямо по курсу катер Холкова ожил и по дуге стал уходить влево. Сэм знаками велел Реми брать правее, ближе к берегу.

— Тихо и не спеша.

Звук двигателя второго катера удалялся к середине озера. Глуши, — прошептал Сэм, и Реми заглушила мотор.

— Он думает, что мы прячемся где-то или возвращаемся обратно в Шёнау? — спросила она.

Сэм кивнул.

— Он отплывет чуть севернее и устроит засаду. К сожалению для Холкова, мы не будем играть в его игры.

Время шло. Пять минут превратились в десять, десять — в двадцать.

Наконец Сэм произнес:

— Ладно, поплыли дальше. Вдоль берега на юг. Идем на минимальных оборотах.

— Что-то мне подсказывает, что теплому бренди придется подождать…

— Ничего, если его заменят крыша над головой и согревающий походный костер?

Отель «Красоты Гроссингера», Зальцбург

— Сообщение от Эвелин Торрес, — сказала Реми, садясь на «королевских» размеров кровать и скидывая кроссовки. — Простое «Позвони мне». Но голос звучал взволнованно. Археология для нее — все.

— Сперва обещанное мною бренди, потом Эвелин, — заявил Сэм.

— Нужно еще переодеться и купить все самое необходимое.

— Бренди, Эвелин, сон, а затем прогулка по магазинам.

После того как им удалось ускользнуть от Холкова на Кёнигзее, Сэм и Реми провели начеку и в постоянном движении двадцать восемь часов. Их катер черепашьим ходом полз на юг; примерно через час они причалили к пристани Салет и высадились на берег. Сэм открыл кингстоны, подождал, пока вода на фут не покроет палубу, а затем направил нос катера к середине озера и завел мотор. Судно исчезло в снегу.

— Нас никак не назовешь примерными туристами… — заметила Реми.

— Не волнуйся, — сказал Сэм и подмигнул. — Мы сделаем анонимное пожертвование на счет Исторического общества Святого Варфоломея. На эти деньги они смогут купить целый флот катеров.

Они проследовали по гравийной дорожке через узкий перешеек земли к берегу Оберзее, где наткнулись на лодочный сарай, почти такой же, как у церкви Святого Варфоломея. С одним лишь отличием: здесь была теплая комната с дровяной печью. Они разделись до нижнего белья, развесили одежду по крючкам вдоль стен; Сэм где-то отыскал керосиновую ламггу… так они и просидели, обнявшись, в круге тусклого света до самой темноты. Затем Сэм развел в печи огонь, они свернулись калачиками возле печи и проспали до половины девятого утра. Утром оделись и стали ждать первого катера с туристами. Смешавшись с толпой, Фарго несколько часов ходили среди туристов, вслушиваясь, не упомянет ли кто в случайном разговоре вчерашнюю стрельбу или найденное в озере тело. Ничего подобного они не услышали. В полдень Сэм и Реми сели на катер, который отвез их обратно в Шёнау.

Выйдя на берег, они решили перестраховаться и не пошли в гостиницу; и арендованной машиной также не воспользовались. Озираясь в поисках Холкова и его людей, они нырнули в ближайшую сувенирную лавку, и через черный ход — в один из переулков. За двадцать минут Сэм и Реми постарались уйти как можно дальше от озера, нашли неприметное кафе на одной из уединенных улочек в центре городка и позвонили Сельме.

В два часа дня у входа в кафе притормозил «мерседес» зальцбургской таксомоторной компании, а три часа спустя, после живописной поездки, во время которой Сэм и Реми только и делали, что выискивали знаки погони, они остановились в гостинице под именами Хэнка и Лиз Труман.

Поев и выпив теплого бренди, они первым делом переслали Сельме письмо с фотографией символов с бутылки из церкви Святого Варфоломея, а затем позвонили на домашний номер Эвелин Торрес. Поболтали о том о сем, а потом Эвелин спросила:

— С чего это вы вдруг заинтересовались Ксерксом и Дельфами?

— Да так, подвернулся один проект, — отозвалась Реми. — Когда вернемся, расскажем подробнее.

— Что ж, если по порядку… Ко времени похода Ксеркса Дельфы, пожалуй, были самым священным местом на греческой земле. К пифии обращались по самым разным вопросам: от управления государством до удачной женитьбы. Что же касается сокровищ, там находилось не так уж и много ценных подношений — то есть ценности, конечно, были, но ничего, что могло бы сравниться с богатством Афин. Некоторые ученые со мной поспорят, но лично я считаю, что Ксеркс недооценивал место, которое Дельфы занимали в греческой культуре. Судя по свидетельствам современников, он считал оракула новомодной штучкой, чем-то вроде спиритической доски для общения с духами. Он был убежден, что греки что-то прячут в Дельфах.

— А они прятали?

— Ходили слухи, однако никаких веских доказательств обнаружено не было. И потом, вы ведь знаете историю: отряд, который Ксеркс выслал на разграбление храма, вернулся с пустыми руками, сам Аполлон, разгневавшись, послал обвал, преградивший дорогу в Дельфы. Несколько персов все-таки добрались до цели и вынесли несколько ценных даров, но ничего особо важного.

Сэм спросил: