поцеловал суженую в лоб.

— Ты её видел? — в глазах плескалось счастье наравне с гордостью. — Видел, да?

— Да, детка, — нежно гладил по лицу. — Она настоящая красавица. Светлые волосы, и вылитая ты.

Олеся лучезарно улыбнулась.

— Она вырастет белокурой красавицей, как её тётя, — и посмотрела на Женю, что тихонько стояла рядом, наблюдая за нашей идиллией.

Мысленно изводил себя от догадок, что сейчас может чувствовать бывшая, наблюдая за нами. Конечно же обиду и негодование, ведь меня не было рядом, когда она также подарила мне Костю. Я не целовал её с такой же с благодарностью и не хвалил. Женя была одна, брошена и унижена мной. В груди до боли сдавило, отчего стало трудно дышать, говорить и думать. Но это лишь одна сторона вопиющей несправедливости, другая сейчас кажется ещё более жестокой и чудовищной.

— Почему меня прокесарили? — начались вопросы. — С дочкой было что-то не так? Умоляю, скажите мне. Не скрывайте!

— С малышкой всё замечательно, — мягко пленил ладонь супруги, заверяюще глядя в упор. — Небольшие проблемы у тебя.

— Проблемы? — мгновенно ухватилась за сказанное. — Что за проблемы? Я помню только, как меня рвало кровью… Что со мной было?

И вот тут понял, что не могу сказать правду. Как такое сказать? Наравне с радостью материнства сообщить, что прости, но оно возможно недолгое? Недолгое, если я и твой горе-брат не найдём тебе новую печень?! Сука!

— Олеся, — на помощь пришла Женя. — На фоне беременности у тебя возникли проблемы с печенью. Увы, но довольно серьёзные. Проблема решаема, не беспокойся. Выход есть и… — тут Женя слегка запнулась, глянув на меня.

— Слава сейчас полностью занят этим, — дополнил я, и почти уверен, что обе девушки усомнились вместе со мной.

— Да, твой брат ради тебя стены перегрызёт, — солгала бывшая.

— Что со мной? — едва ли не шепотом спросила супруга и посмотрела отчего-то на Женю, а не на меня. Знает, что не смогу сказать правду? Да, не смогу. Бывшая и в этом сильнее меня.

— Леся, придётся побороться, — вкрадчиво молвила золовка, осторожно взяв её ладонь в свои. — Но ты не одна. Мы с тобой все двадцать четыре часа. У тебя проблемы с печенью. Из-за беременности и тяжёлого токсикоза, она пришла в негодность.

— Насколько? — помрачнела больная, явно пытаясь принять этот пинок судьбы достойно.

— Абсолютно, — безапелляционно ответил я. — Будем искать донора.

Олеся накрыла лицо ладонями, явно принимая столь неприятную и ужасающую новость.

— Когда мне принесут дочь? — наконец произнесла она, спустя длительную минуту тишины.

— Я спрошу у медсестры, — вызвалась Женя и спешно скрылась в коридоре.

Молчание вновь повисло в воздухе, снедая дюйм за дюймом.

— Слава правда сейчас занимается этим вопросом? — осторожно спросила Олеся, недоверчиво глядя на меня.

Смотря в эти глаза уже не смог солгать. Мотнул головой, опустив веки.

— Он не пил почти пятнадцать лет после того случая, — горько молвила супруга.

Вопросительно уставился на неё, нутром почувствовав момент нового откровения.

— Слава… Мой брат изнасиловал девушку. По пьяни, и едва не убил. Он почти задушил её, пока ему не помешали. Тогда я была ещё маленькой, но помню всё, что происходило в доме. Слава стал бунтарём, когда мама ушла. Пил, гулял и дебоширил. Постоянно ругался с папой, шпынял меня и создавал ад вокруг себя. Ночные тусовки, алкоголь и даже наркотики. Вот и случилось в неадеквате. Я не знаю, как, но полагаю, что деньги отца сыграли немалую роль в решении проблемы. Брата освободили и сняли все обвинения. Даже судимости нет. Чист. После этого Слава наконец одумался и пошёл по верному пути — семья, полный отказ от алкоголя и психотропных, бизнес и спорт. Он усердно работал над собой и был успешен. Слава патологически боялся вернуться к прошлому и к тому, что едва не убил человека. Мы были уверены, что он победил. Папа велел забыть о прошлом, полностью сменил прислугу в доме, даже мачеха не знала об этой истории. Но, кажется, он всё же сломался. Прости, но твоя бывшая надломила первую ветвь, а дальше просто в мясорубку. Ему тоже нужна помощь… Квалифицированная помощь.

В шоке отступил, вдруг осознав, что Женя в опасности, каждую секунду, когда засыпает рядом с ним.

— Почему ты раньше не рассказала об этом? — совестливо посмотрел на неё. — Почему только сейчас?

— Папа унёс эту правду с собой в могилу, и я не хочу уйти так же, не предупредив, — слезливо пискнула Леся.

Тяжело выдохнул и обнял жену.

— С тобой ничего плохого не случится. Обещаю. Из кожи вон вылезу. Не бойся, малышка.

— Я люблю тебя, — снова эти три слова, как мольба.

— А я тебя, — мягко улыбнулся в ответ, впервые ощутив искренность в этих словах.

Да, похоже простил и полюбил. Не так как Женю, но тоже с заботой и благодарностью. Потеря родителей и тяжелая беременность сильно изменили её и наш мирок. Я больше не мог и не имел право поворачиваться к ней спиной.

В палату влетела приободрённая Женя, но увидев нашу идиллию слегка потускнела, а следом за ней вошла патронажная медсестра со свертком в руках.

— Моя милая! — Олеся счастливо протянула руки, прося себе этот комочек. Медсестра осторожно вложила младенца ей в объятия. — Боже мой, какая же ты красавица! Здравствуй, родная! Я твоя мамочка!

Олеся упоительно заворковала с дочерью, нежно и бережно целуя её в щечки, носик и лобик.

— Она неголодная? Мне можно её кормить? — жена в надежде посмотрела на медсестру.

— Вам капают серьёзные препараты, — с сожалением покачала головой медик. — Увы, но вы не можете кормить малышку грудью.

Леся расстроенно поникла, но вновь ушла в сладостный мир матери и ребёнка.

— Вы придумали ей имя? — спустя паузу спросила Женя, решив оправдать своё пребывание в палате золовки.

— Н-нет, — неуверенно посмотрел на жену.

— Мария, — нежно пропела та. — Как мою маму.

— Маша? — улыбнулся я в ответ и осторожно присел рядом с ними, заглядывая в сверток. — Машенька… Ей подходит.

Леся счастливо кивнула, а я слегка вздрогнул от вибрации телефона.

— Мне необходимо ответить, — извинился я перед супругой и вышел в коридор.

— Мы на месте, — прозвучал в трубке голос Никиты. — Чего с ним делать?

— Ждите, когда очухается. Никуда не выпускайте и уничтожьте в его доме всю выпивку. Звони мне, как оклемается.

Сбросил вызов и повернулся, чтобы вернуться в палату, но упёрся в фигуру Жени, которая оказывается тихонько вышла за мной и слушала разговор.

— Даже в такой ситуации он напился, — горько уронила девушка.

— К сожалению, — кивнул ей. — Но я намерен вернуть его в колею. Чего бы мне это не