Собрав картошку, Савельев призадумался. Увиденное говорило: Они вернулись. Это было особо удивительно, ибо никто его, Сергея Ивановича, об этом не предупредил. Савельев с юности знал, что Правительство всегда умнее тех, кем оно правит. Когда-то Правительство считало, что с немцами надо дружить. Потом началась Война. Во время Войны Правительство дружило с японцами и запрещало солдатам петь песню про злых самураев. Потом Правительство начало с ними войну. Сперва Правительство считало китайцев лучшими друзьями, а потом — они оказались почти фашистами. Возможно и сейчас, Правительство подружилось с врагом, разрешило ему ездить по стране и вот так обращаться со стариками.

Правительство сделало только одну ошибку: оно не объяснило Сергею Ивановичу о том, что наступили новые времена.

* * *

За долгие годы своей полувоенной службы «Главбух» так и не смог решить, снятся ли перед боем особые сны? Или все, как обычно? Он так же не успел вспомнить, какой ему снился сон на этот раз, когда раздался телефонный звонок. Было три часа утра.

— Извините, Павел Олегович, — сказал Денис, исполняющий должность Генерального директора «Транскросса», — тут только что нашу контору чуть не взорвали.

— Был взрыв?

— Нет. Охранник сам выдернул какой-то провод и обезвредил эту штуковину.

— Позвоните ему и скажите, чтобы ничего не трогал. Я буду через полчаса.

Через полчаса «Главбух» был возле дирекции «Транскросса». Возле парадного входа стоял Денис, а рядом охранник. Оба они глядели на обувную картонку, лежавшую между ними, как буржуазные жандармы глядели на паспорт Маяковского.

— Милицию вызывали? — С ходу спросил «Главбух».

— Нет. — Запинаясь ответил охранник.

— И правильно. Лишняя морока. Коробку трогал?

— Трогал. Подхожу, слышу — тикает. Нагнулся, выдернул провод — перестало.

«Главбух» почти незаметно поднес палец к виску и отдал «честь сумасшедшего». Потом он внимательно посмотрел в глаза постового героя.

— Ты уверен, что там тикало, а потом нет?

— Уверен. — Почти шепотом ответил охранник.

«Главбух» вздохнул, присел на корточки и заглянул в коробку, как рассматривают новорожденных котят. Потом он выпрямился.

— Запомни эту ночь. Второе рождение. По-настоящему, твои мозги должны были быть на фонаре.

— Так это не хлопушка? — Испугался Денис.

«Главбух» посмотрел на него с отцовской участливостью:

— Если бы эта хлопушка сработала, то здание, конечно, уцелело. Но стекла пришлось бы вставлять по всему фасаду. И строить новое крыльцо. А тот, кто оказался бы в пяти шагах от хлопушки, уже не задавал бы вопросов. Скажи («Главбух» обратился уже к дежурному), как ты это заметил?

— Я вышел на улицу, осмотреть здание снаружи. И увидел отъезжающую машину.

— Номер, конечно, не запомнил?

— Нет, номер я видел. Даже записал. Сейчас принесу бумажку.

Через минуту охранник принес измятый листок. На нем был написан номер.

— Ты мне нравишься, парень, — сказал «Главбух», — если не будешь часто хватать руками взрывные устройства — далеко пойдешь. Я надеюсь, — «Главбух» взглянул на Дениса, — этому сотруднику премия уже выписана?

— Конечно. А нам надо кое-что обсудить.

Денис и «Главбух» поднялись в кабинет покойного Даутова и присели покурить.

— Номер я узнал сразу. — Нахмурился «Главбух». Эти ребята последние недели следят за вами. Они, даже, пробовали слушать мой офис.

— А почему вы ничего не предприняли?

— Во-первых, насколько я знаю, они работают на «Транскросс»…

— Работали, — перебил Денис, — покойный Неврюков сообщил, что больше не нуждается в их услугах.

— Во вторых, невозмутимо продолжал Главбух, — я собирал информацию. Обычная сыскная контора. Бывшие опера. Или, косят под оперов. После того, что случилось сегодня, думаю, только косят.

— Павел Олегович, больше медлить нельзя. Если б этот отважный придурок не обезвредил ее, мы бы понесли гораздо больший ущерб, чем лишившись стекол, крыльца и даже припаркованных машин.

«Главбух» кивнул. Он прекрасно понимал специфику работы тех, кого охранял. «Транскросс» — солидная фирма. Но недавняя гибель ведущих акционеров уже нанесла удар по котировке ее бумаг. А тут еще и непонятный взрыв. Собеседник прав — его прямой долг сделать все, чтобы на фирму не было бы наездов. По крайней мере, с этой стороны.

— Хорошо, Денис Петрович. С операми-взрывниками я завтра же поговорю. Проблемы будут исчерпаны.

— Павел Олегович! Есть еще одна проблема. Один из старых сотрудников фирмы, сейчас уже уволенных, начал активно играть против нее. Даже если во время завтрашнего разговора с теми сыщиками-бандитами его имя не всплывет, все равно я уверен: заказчик он.

— Кто это?

— Для вас это не должно иметь значения. Его необходимо нейтрализовать. И все. Я укажу вам место, куда он приедет, вы прибудете туда и решите эту проблему. Работа эта особая, поэтому и оплата будет по особому тарифу.

«Главбух» пристально посмотрел на Дениса. Тому стало неуютно.

— Это не мое амплуа, — отчеканил он. — И если вы хотите, чтобы мы сотрудничали и дальше, я больше ни разу не услышу подобное предложение. Я — не мелкий киллер. Понятно?

— Понятно, — ответил Денис. И все-таки, подумайте. Вам в любом случае придется столкнуться с этим человеком. А так — сможете его упредить.

«Главбух» поднялся и пошел к выходу. Денис — за ним.

А между тем, герой-охранник, уже смененный на своем посту, сидел в караулке, пил пиво и думал, про то, как все отлично для него сложилось.

В эту ночь он, действительно, волновался. Но не потому, что в любой момент взрыв мог оторвать ему голову. Не так и опасно обезвреживать бомбы голыми руками. Если ты знаешь час, когда она должна сработать. Потому, что сам на этот же час ее и поставил. Охранник улыбнулся. Пусть этот супермен считает меня олухом. Зато я заработал за ночь пятьсот баксов. Всего то и делов было: поставить у входа коробку, позвонить «Главбуху» и, изображая мелкую нервную дрожь, протянуть бумажку с номером машины, который подсказал один щедрый человек. Кстати, может, у него еще немного баксов попросить?

* * *

Хотя Алексей, ехидничая, называл Женевьеву супругой Иванова, она так и не смогла освоить одну из привычек русской жены: вставать раньше мужа и варить ему кашу. Вот и на этот раз, Арчи убежал в свою контору, а французская гостья только-только открыла глаза, встала, выпила кофе и направилась и отправилась по тому же адресу.

Женька любила гулять утром. Ближе к ночи — много пьяных и молодой женщине не всегда удобно медленно идти по улице, разглядывая прекрасные фасады. Но сейчас она не спешила и неторопливо шла к конторе. В такие моменты особенно не хотелось думать о профессии. Кто из прохожих: мальчишка, осваивающий роликовые коньки, старушка с пуделем, дворник, могли бы представить, что эта девушка думает о каких-то наружках, перехватах и прочих атрибутах сыска?