кузена-соавтора из Бруклина, писавшие под псевдонимом Эллери Куин, – Фредерик Данней (урожденный Даниэль Натан) (1905–1982) и Манфред Б. (Бэннингтон) Ли (урожденный Мэнфорд Леповски) (1905–1971) – также назвали своего персонажа-детектива Эллери Куин. Они рассудили, что так читателю будет проще запомнить имя автора и персонажа. Прием сработал, и имя Эллери Куин стало одним из самых известных в истории детективной литературы.

Ли был полноправным соавтором всех созданных под псевдонимом Эллери Куин произведений, но Данней сам по себе являлся весьма заметной в мире детективной прозы фигурой. В 1941 году он основал журнал «Ellery Queen’s Mystery Magazine», и в наше время, по прошествии более семидесяти лет, журнал остается самым значительным периодическим изданием в этом жанре. Данней также одним из первых стал создавать сборники детективных рассказов. Антологии, которые он редактировал, по праву считаются превосходными; в первую очередь это «Сто один год развлечений» (1941) – на мой взгляд, лучший сборник рассказов из всех когда-либо опубликованных. Данней также выпустил такие знаковые справочники, как «Кворум Куина» (1951), в котором рассказывается о 106 (позднее эта цифра была увеличена до 125) важных книгах в этом жанре, и «Детективный рассказ» (1942) – библиография всех детективных книг, отсортированных Даннеем по дате публикации. По произведениям Эллери Куина было снято более десяти фильмов, созданы несколько радиопередач и телешоу, а также выпущены комиксы. В общем, не будет преувеличением назвать Эллери Куина настоящим олицетворением истории американского детектива.

«Призрачный дом» был впервые напечатан в 1935 году, в февральском номере «American Magazine»; позднее в сборнике «Новые приключения Эллери Куина» он был переименован в «Божий светильник» (Нью-Йорк, «Стоукс», 1940). В 1951 году он был опубликован как отдельная повесть в издательстве «Делл» в недолговечной серии «Книги за десять центов».

Призрачный дом

I

Если бы наше повествование начиналось так: «Давным-давно в доме, затерянном в дикой местности, жил старый отшельник Мэйхью – безумец, который похоронил двух жен и прожил жизнь, наполненную смертью, и его дом назывался “Черным домом”» – вряд ли эта история показалась бы кому-нибудь необычной. Многие люди живут в подобных домах, и их тайны порой материализуются, как эктоплазма[53], над их головами.

Каким бы неорганизованным ни был мистер Эллери Куин в быту, мысли его всегда были упорядоченны. Галстуки и туфли могли быть в беспорядке разбросаны по спальне, но мозг работал как безупречная машина, функционирующая так же четко и организованно, как Солнечная система. В общем, если с Сильвестром Мэйхью, его женами и мрачным жилищем и была связана какая-то тайна, можете не сомневаться – мозг Куина ухватился бы за нее, разобрал на части и четко разложил аккуратными рядами.

Рациональность – вот как это называется. И никакая мистическая чепуха не могла бы одурачить этого молодого человека. Никак не могла! Он прочно стоял обеими ногами на земле и знал, что дважды два – всегда четыре.

Конечно, Макбет утверждал, что камни могут двигаться и деревья – говорить[54], но не будем обращать внимание на эти литературные фантазии. В наше-то время, в двадцатом веке с его Коминтернами, мировыми войнами и экспериментами в сфере ракетной техники?

Бред какой-то!

Мистер Куин был уверен, что в нашем суровом, жестоком мире больше нет места чудесам. Если только это не чудеса глупости или алчности. И каждый, кто имеет хотя бы каплю разума, это понимает.

«Да, – сказал бы мистер Куин, – есть йоги, вуду, факиры, шаманы и прочие обманщики с изнеженного Востока и из первозданной Африки, но никто не обращает внимания на их жалкие трюки – в смысле, никто в здравом уме. Это разумный мир, и все, что в нем происходит, должно иметь разумное объяснение».

Вы ведь не ожидаете, будто кто-то в здравом уме поверит, например, в то, что обычный человек из плоти и крови может вдруг нагнуться, схватиться за свои шнурки и улететь? Или что буйвол способен на ваших глазах превратиться в златовласого юношу? Или что человек, умерший сто тридцать семь лет назад, может отодвинуть собственное надгробие, выбраться из могилы, зевнуть, а потом спеть три куплета из «Мадемуазели из Арментьера»?[55] Или даже, если уж на то пошло, что камень может двигаться, а дерево говорить – хотя бы на языке Атлантиды или Му?[56]

Или же… вы этого ожидаете?

История о доме Сильвестра Мэйхью была довольно странной. Когда она случилась, это чуть не выбило почву из-под ног здравомыслящих и не развеяло по ветру убеждения легковерных. И прежде чем в этой фантастической и непостижимой ситуации была поставлена точка, в ней принял участие сам Бог. Да-да, Бог вмешался в историю дома Сильвестра Мэйхью – вот что сделало ее самым замечательным приключением, в которое когда-либо оказывался вовлечен Эллери Куин, этот худощавый и неутомимый агностик.

А первые загадки в деле Мэйхью были тривиальными – в них просто не хватало многих относящихся к делу фактов; они приятно щекотали нервы, но едва ли их можно было отнести к сверхъестественному…

Тем ненастным январским утром Эллери растянулся на ковре перед камином, глядя на огонь и размышляя, что предпочесть: поехать на Сентрал-стрит в поисках увеселений, бросив вызов скользким улицам и пронизывающему ветру, или остаться дома – в праздности, но в комфорте, когда зазвонил телефон.

На проводе был Торн. Он всегда представлялся ему образцом уверенности и невозмутимости, и сейчас, услышав его, Эллери удивился. Торн казался взволнованным – в его голосе явно ощущалось беспокойство. Это был первый раз, когда Торн позволил себе проявить эмоции.

– Что случилось? – спросил Эллери. – Надеюсь, с Энн все в порядке?

Энн была женой Торна.

– Да-да. – Торн говорил сипло и быстро, словно на бегу.

– Где, черт возьми, вы пропадали? Я только вчера видел Энн, и она сказала, что почти неделю не получала от вас вестей. Конечно, она привыкла к вашей одержимости адвокатскими проблемами, но шестидневное отсутствие…

– Послушайте меня, Куин, и не перебивайте. Мне нужна ваша помощь. Можете встретиться со мной на пятьдесят четвертом причале через полчаса? Это Норт-Ривер.

– Разумеется.

Торн пробормотал нечто удивительно похожее на «Слава богу!» и поспешно продолжил:

– Соберите сумку. На пару дней. И возьмите револьвер. Главное, не забудьте револьвер, Куин.

– Хорошо, – сказал Эллери, ничего не понимая.

– Я встречаю кунардер[57] «Карония». Сегодня утром он прибывает. Я буду с человеком по имени Райнах, доктор Райнах. Вы мой коллега, запомнили? Ведите себя строго и властно. Не проявляйте дружелюбие, не задавайте ему или мне вопросы. И сами не поддавайтесь на расспросы. Ясно?

– Ясно, но не совсем. Что-нибудь еще?