К этой же разновидности можно отнести молодых женщин, решившихся не жить без женихов, умерших до назначенного дня свадьбы. Обычно губернатор провинции докладывает императору о подобных примерах верности, в результате чего тот всегда дарует невестам посмертные почести. Так, в 1872 году губернатор провинции Аньхой доложил императору о замечательной добродетели семнадцатилетней девушки, совершившей самоубийство после смерти своего жениха. Издатель газеты Shanghai Daily News, комментируя это событие, пишет: «В Pekin Gazette в течение последних двенадцати месяцев было опубликовано несколько таких докладов, которые показывают своеобразную черту национального характера – позволение вознаграждать самоубийство». К этому же типу суицидальных актов относится самоубийство изнасилованных женщин, которые предпочли смерть позору.

У мужчин этому типу самоубийц соответствуют так называемые и-фу, или верные мужья, которые во время войн или восстаний кончают с собой, вслед за женами. В таких случаях отцы также иногда совершают самоубийства вместе с дочерьми. Когда наши, английские, войска захватили Амой, Нинбо и Чжэньцзян, многие дамы, очевидно решив, что наши солдаты станут вести себя так же, как жестокая китайская солдатня, совершили самоубийства в присутствии своих мужей, которые последовали примеру жен. Их тела находили в колодцах и прудах, которыми снабжен каждый китайский дом.

Таблички с именами почетных самоубийц помещают в храмах, воздвигнутых в честь добродетельных мужчин или добродетельных женщин. Кроме того, в городах и их окрестностях, а также в открытом поле воздвигают посвященные им памятные арки из гранита или кирпича, иногда украшая богатой резьбой. Некоторые арки в память о добродетельных женщинах очень впечатляющи, например в Чжэнь-цзяне на Янцзы, в Цзюлун-чжэнь неподалеку от Уси Сянь на берегах Великого канала и в Сучжоу.

В конце этой главы стоит упомянуть о следующем замечательном факте. В ранней христианской церкви совершенные при некоторых обстоятельствах самоубийства тоже считались похвальными. В книге мистера Леки «Нравы европейцев от Августа до Шарлеманя» мы находим интересные замечания на эту тему. Он пишет:

«Существовало два вида самоубийств, к которым ранняя церковь относилась терпимо или с колебаниями. Во время безумия, вызванного гонениями, и под влиянием веры в то, что мученичество мгновенно искупало все совершенные в течение жизни грехи и давало страдальцу право на небесное блаженство, человек в порыве эмоций нередко бросался к языческим судьям, моля предать его мученической смерти или провоцируя их на такое решение. Некоторые церковные авторы писали о таких мучениках веры с восхищением, хотя в общем святоотеческие тексты и церковные соборы были склонны к осуждению подобных поступков.

Большая сложность состояла в оценке поступков христианок, совершивших самоубийство, чтобы защитить свое целомудрие, когда была угроза позорного намерения преследователей или – чаще – вожделение императоров, или захватчиков-варваров. Канонизированная церковью горячо превозносимая святым Амвросием и святым Хризостомом святая Пелагия, девушка пятнадцати лет, захваченная солдатами, упросила их разрешить ей зайти в свою комнату переодеться, забралась на крышу дома, бросилась вниз и погибла. У некоей антиохийской христианки по имени Домнина были две дочери, известные своей красотой и благочестием. Их схватили во время гонений Диоклетиана. Опасаясь за свое целомудрие, три женщины решились на смелый поступок: они бросились в реку, встретившуюся им на пути, и утонули незапятнанными. Тиран Марцентий был очарован красотой христианки, жены префекта Рима. После тщетных попыток избежать его ухаживаний эта верная жена, когда ее вырвали из дома приспешники тирана, добилась разрешения на минуту уйти к себе в комнату, где она с истинно римским мужеством пронзила свое сердце кинжалом. Некоторых протестантских полемистов возмущало восхищение, с каким ранние церковные авторы повествовали об этих случаях; оно смущало и католических полемистов. Однако оно не требует защиты перед людьми, чье естественное чувство чести не было разрушено богословскими догмами».

В Китае существуют степени знатности, отличающиеся от наших лишь кое-какими частностями. Хотя здесь у меня нет возможности со всей тщательностью описать систему титулов Срединной империи, я коротко расскажу о титулах, которым можно подобрать английские эквиваленты. В Китае есть так называемые герцоги, маркизы, графы, бароны и баронеты. По-китайски эти слова звучат так: гун (герцог), хоу (маркиз), бо (граф), цзы (барон) и нань (баронет). Согласно «Словарю» Моррисона, они символизируют пять природных стихий: воду, огонь, дерево, металл и почву. Насколько я понимаю, носящие эти титулы аристократы стоят выше всех остальных подданных его императорского величества.

В каждом из перечисленных титулов насчитывается несколько классов – в зависимости от числа поколений, на протяжении которых он наследуется. Так, герцогский титул бывает трех ступеней: первая наследуется по мужской линии вплоть до двадцать шестого колена, вторая – до двадцать пятого, а третья – до двадцать четвертого. Однако есть герцогства, которые наследуются, пока не угаснет мужская линия рода. То же относится и к титулу маркиза. Есть четыре класса маркизатов, которые наследуются соответственно на протяжении двадцати трех, двадцати двух, двадцати одного и двадцати поколений. Некоторые маркизаты также наследуются, пока существует мужская линия. По тому же принципу графские титулы тоже делятся на четыре класса. Соответствующее им число поколений, на протяжении которых наследуется титул, – девятнадцать, восемнадцать, семнадцать и шестнадцать. Носители первой разновидности баронского титула наследуют его только на протяжении пятнадцати поколений. Остальные три – на протяжении четырнадцати, тринадцати и двенадцати поколений. Что касается баронетов, то длительность наследования четырех классов составляет соответственно одиннадцать, десять, девять и восемь колен. Конечно, особы, носящие титул первого класса, считаются более знатными, чем остальные носители того же титула.

Есть более низкие ступени знатности, например звания цзюй-ду-вэй и юнь-ци-вэй. Первое из них наследуется только в течение трех поколений, второе – в продолжение двух. Звание юнь-ци-вэй вообще наследует только сын. Очевидно, оно подобно званию рыцаря в Великобритании; обладание им приносит право на получение одного из высших титулов и причисление к знати.

Существует также звание энь-ци-вэй; его наследуют потомки герцогов, маркизов, графов, баронов и баронетов по истечении срока наследования отеческого титула. В Китае, как и в Великобритании, гра-фов иногда возводят в достоинство маркизов, а маркизов – в достоинство герцогов. Обычно граф, которому пожаловали титул маркиза, с разрешения императора передает свое графское достоинство младшему брату. Все эти степени знатности возникли очень давно и в этой форме существовали в Китае еще в незапамятные времена, но в настоящее время они дают гораздо меньше власти и возможностей. Некогда их носители были князьями или могущественными феодальными вождями, каждый из которых управлял собственными владениями. Герцоги пользовались почти абсолютной властью над областью протяженностью в сто ли (тридцать миль). Владения маркизов были приблизительно такими же, а графам и баронам разрешалось иметь земли, протяженность которых не превышала семидесяти ли, или двадцати трех миль. Земли баронетов ограничивались пятьюдесятью ли (шестнадцатью милями).