Я подбежала к нему, и первое, что сделала, — это проверила пульс. Жив. Сердцебиение слабое, но имеется. Дыхание тоже. Он без сознания. Я хотела уже начать оказывать первую помощь, но нечто ужасное заставило меня остановиться и медленно поднять голову.

Я увидела силуэт человека, который стоял на столбе за несколько десятков метров от нас, и сразу встала, приготовившись к бою.

«Это он…» — первое, что я поняла. От него не веяло чакрой. Словно невидимка. Я бы никогда не заметила его, если бы он не стоял прямо на фоне луны. На его голове был капюшон, а на теле плащ, который реял на ветру. Его лицо сокрыто, но зато прекрасно виден один горящий во тьме шаринган…

Мой разум говорит мне, что это наш союзник, но моя интуиция кричит о том, что эта встреча ничем хорошим не закончится… и от этого кровь стынет в жилах. Я дрожащей рукой схватилась за тёкуто. У меня была одна мысль, противоречащая всей здравой логике:

«Я покойник».

Я даже не знаю, кто это. Но уже боюсь. Я не видела его в бою, но уже чувствую силу.

Я лишь раз моргнула, а он уже исчез со столба.

— Не меня ищешь? — раздался не то мужской, не то женский голос позади. Я хотела атаковать, но не успела… Мне закрыли рот и положили руку на затылок. Я знаю эту хватку. Ей ломают шеи.

Ноги дрожали, а тело отказывалось слушаться. Я не могу поднять и руку. Меня словно парализовали. Всё что я могла сделать — это приготовиться к боли.

«Нет, пожалуйста, не надо…» — сердце громко билось, и я зажмурила глаза.

Возможно, умру лет через пять, а может быть…

…сегодня ночью?

Последнее, что я услышала, — это его глухой смех и…

Глава 20. Уже скоро...

You and I know what it's like to be kicked down

Forced to fight

But tonight we're alright

So hold up your light

Let it shine

Lighters (оригинал Bad Meets Evil feat. Bruno Mars)[30]

Белый свет…

Солнечно яркий.

Он везде. Повсюду. Где я?

Этот небесный, неприятный свет с каждой секундой становится всё ярче и ярче.

Зажмуриваюсь, но этого оказывается недостаточно. Я нехотя закрываю глаза рукой и отворачиваюсь.

Почему тут так светло? Это сон? Тогда почему настолько реалистичный?

Да и я с тревогой ощущаю, что это место мне знакомо. Слишком…

Словно дежавю. Словно я здесь уже когда-то была…

Света становится меньше, будто кто-то закрыл источник. Я медленно открываю глаза и поднимаю голову, чтобы посмотреть, что произошло. И замираю.

Три неопознанных силуэта застыли в воздухе. Они парили. Всё, что я на них могу заметить, так это белые плащи. Остальное не вижу из-за яркого света.

— Кто вы такие?! — удивлённо крикнула я в тишине.

Тот, что был посередине, молча указал пальцем мне за спину. И я тут же повернулась.

На фоне белого пространства в нескольких метрах от меня появилась небольшая чёрная линия, которая с каждой секундой становилась всё длиннее и длиннее. Как будто ножом по маслу режут пространство.

Я сделала два шага назад. Хотелось ещё несколько. Но ноги дальше не двигались. Просто не хватило сил. Я поражённо смотрела, как из чёрного разорванного пространства вылезает до боли знакомая нечеловеческая рука. Эта рука с тёмно-серой морщинистой кожей и длинными чёрными когтями начала пытаться сделать себе проход.

«Оно хочет пройти сюда… Я помню… помню… кто это… Я никогда не забуду вас, Пожиратели…»

16 июля 1056 года 9:58

Голова кружится. Немного болит, словно не выспалась. Веки тяжёлые, не позволяют открыть глаза. Я лежу неподвижно на чём-то мягком. А в голове словно пустота. Кажется, мне что-то снилось, вот только не помню, что…

Я пролежала так несколько секунд, а потом, уже полностью проснувшись, поняла, что нужно встать и посмотреть, где нахожусь.

Я сажусь и открываю глаза, но солнечный свет тут же заставляет их зажмурить. Я нахожусь в небольшой светлой комнате, обустроенной в стиле «Ваби-саби». В Конохе таких немного. Только в кланах, и то не во всех. Такую роскошь могут позволить себе только представители сильных кланов или лидеры не очень сильных.

В углу стоял танзу — небольшой шкаф для хранения вещей, а рядом была сёдзи — раздвижная дверь. По сути это всё. Если не считать большой мятый футон, на котором я спала, и мои сандали, что стоят у сёдзи.

В каком клане я нахожусь, и в Конохе ли вообще — не знаю. Как я здесь оказалась — не помню. Что вообще произошло — без понятия. Пытаюсь что-то вспомнить, но голова совсем не варит.

Кажется, меня сюда кто-то принёс, ведь я никогда не сплю в уличной одежде, тем более в грязной. Я проверяю сумку с кунаями и подтверждаю свои догадки. Видимо, тот, кто меня сюда принёс, не желает мне зла — иначе бы изъял оружие.

Недолго думая, я направляюсь к двери, чтобы надеть обувь. По дороге достаю два куная: один в руку, второй в печать, ведь главное — это быть готовым в каждую секунду отразить удар.

Я не успела надеть второй ботинок, как услышала шум где-то в коридоре. Я замерла. Потом, быстро надев, бросилась к источнику звука. Я выбежала из комнаты и, повернув направо, наткнулась на кухню.

Прямо передо мной стоял… Джеро?! Не просто Джеро! Джеро в фартуке, который держал в руках сковородку, на которой жарилась яичница, и, недоумевая, смотрел на меня.

— Какого чёрта? Что я забыла у тебя дома?! — не опускала я кунай.

— Будь добра, присядь, пожалуйста, тогда и поговорим, — вежливо указал он ладонью на обычный стол, и я, глубоко вздохнув, села за него.

— Зачем тебе такой стол, разве это не нарушает традиции? — удивилась я. Весь дом в старинном японском стиле, и только кухня в современном.

— Он мне просто нравится, а к традициям я не сильно привязан, — ответил он и выключил плиту. — Скажи, пожалуйста, ты будешь есть яичницу?

— Эм… ну, да, — согласилась я, и Джеро поставил передо мной тарелку с едой. — Спасибо… Э-э-э… а ты?

— У меня есть, что покушать, — по-доброму улыбнулся он и, достав из холодильника салат, сел передо мной.

— Приятного аппетита, — поблагодарила я и принялась кушать.

— Спасибо, и тебе.

— Кстати, а ты очень вкусно готовишь,