* * *

Оставшись одна, Яна грустно оглядела свой дом.

Свой ли?

Как-то тоскливо было на душе. Неправильно. Вот попробовала она здесь обосноваться – и что? Стоило произойти чему-то неприятному, как соседи тут же поверили в ее вину. Просто потому что она – нархи-ро. Отличается от них, другая, не такая…

И впредь верить будут. Как бы еще травить не начали, люди ведь не любят тех, кто от них отличается. И еще больше не любят тех, перед кем виноваты.

Уехать? Куда, зачем? Здесь ее друзья, здесь она нужна и важна, здесь есть нечто интересное…

Остаться?

Но как?

Нужен смысл в жизни, а увидеть его и не получалось. Копить знания ради знаний? Это… дорога в никуда. Она-то понимает: знания хороши тогда, когда можно их кому-то отдать. Помочь, применить на деле. Вот как сейчас, с Рошером и травами.

Семья? Дети? Но с кем их создавать? Кто сможет ужиться с нелюдью? Гарт? Он преданный, замечательный, добрый, умный… только вот зачем она ему сдалась? Трайши Ландар? Да то же самое.

Никому-то она не нужна…

Друзья есть, но ведь этого мало, мало…

Вернуться в Лес?

Никогда.

А что? Как дальше жить? Деньги-то имеются, но нельзя же всю жизнь распутывать нити чужих преступлений? Это Рошеру нравится, а она создана для другого, и сейчас понимает это все яснее и яснее.

Яне было грустно, тоскливо, одиноко и тошно. Она уронила голову на руки и тихо заплакала.

* * *

Рошер постучался в двери знакомого дома, когда уже стемнело. Койн открыл сам.

– Ты? Чего надо?

– Поговорить.

– Теперь это так называется?

– А ты видишь за моей спиной стражников с арбалетами?

Койн окинул улицу быстрым взглядом.

– Не вижу. Так с чем пожаловал?

– Войти можно?

– Да уж куда тебя гнать… Заходи.

Гостеприимство Осьминога дошло до предложения стакана вина. Рошер вежливо отказался и перешел к делу:

– Лойрио Эрен просил передать. У тебя месяц, чтобы свернуть дела и переехать в другой город. Или куда-нибудь еще.

Койн прищурился:

– Месяц? С чего бы такая щедрость?

– Он не дурак и не скотина. Да и убитые к Храму не принадлежали[4].

– Это точно. У них на руках тоже крови хватило, а все же щедрое предложение.

– Успеешь?

– Успею. А стража?

– Шойс так и не знает, кто и что.

Койн ощутимо расслабился:

– А ты ведь не врешь. Зачем тебе это надо?

Рошер пожал плечами:

– Так честнее.

– Честнее… Стражник и ночной король разговаривают о честности…

– Звучит забавно.

– Согласен, смешно. Но… ты стражник правильный. Не такой, как Шойс. Тому своя должность дороже всего, а ты что-то делать пытался, справедливость искал…

Рошер снова пожал плечами и откланялся. Еще не хватало бесед о смысле бытия с… Осьминогом!

Нет уж, они по разные стороны баррикад. Один совершает преступления, второй ищет и ловит, и даже спасенная жизнь – не повод для дружбы. Так оно правильнее и безопаснее для обоих.

Передать он все передал, остальное его не волнует. Завтра еще лавки обходить…

* * *

Рассвет застал Яну на качелях в саду. Она отталкивалась ногой от земли и взлетала все выше и выше. Ааша с Медведем следили за подругой, но нархи-ро никуда не торопилась, ничего не хотела и ни о чем не думала. Ей просто было хорошо.

Приступ грусти прошел, как и не начинался – очень помог ударный труд. Отмыть гостиную, найти стекольщика и договориться на послезавтра, попробовать починить дверь, найти еще и плотника и договориться с ним…

Очень способствует успокоению.

Сильно чесалась спина. Крылья уже почти прорезались и готовы были в любой момент вырваться из ненадежных коконов. Интересно, какие они будут? Вот бы большие и красивые…

Яне очень хотелось, чтобы это случилось побыстрее. Она сильно подозревала, что ее тоска связана именно с крыльями. Пока не прорежутся – не отступит.

Зато наступит совершеннолетие…

Она будет вольна распоряжаться своей судьбой. А как?

Боги подскажут!

Привели они ее в Далинар? Значит, это кому-то нужно. И дальше дорогу укажут. Главное – не упустить важных знаков. Но она очень постарается справиться.

Сейчас ей не хотелось думать о плохом.

И даже если бы она узнала, что в гавань Далинара вошло судно, несущее на своем борту нархи-ро, это ничего бы не изменило.

* * *

Рошер методично обходил лавку за лавкой.

– Шаратан? Кумаха?

– Нет, и не было.

Не повезло.

И снова, и снова в каждой следующей лавке:

– Шаратан? Кумаха?

– Есть.

– Этого года?

– Нет.

– А не бывало?

– Нет.

– Тогда спасибо. Извините за беспокойство.

Рошер уже терял надежду. А если эту дрянь привезли, например, из столицы? Или еще из какого города? Удобнее же составить смесь заранее и возить с собой? А если Яна ошиблась? И пряности прошлого года?

Впрочем, надежда отдельно – работа отдельно. Так что он продолжал обходить все лавки от одного конца города до другого.

Наконец Рошу улыбнулась удача. Причем там, где он и не ожидал. В грязноватой лавчонке на краю города. Хозяин – мрачный мужчина лет шестидесяти – оглядел Рошера из-под кустистых бровей и продолжил перебирать травы. Вид у него был весьма непрезентабельный. Некогда белая рубаха – в пятнах травяного сока, кожаные штаны потерты на коленях, седые волосы связаны в хвост на затылке. Он явно был занят и не собирался прерывать измельчение какого-то корня ради Рошера. Так и шоркал пестиком в фарфоровой ступке.

Яна решила по лавкам не ходить, иначе объяснила бы приятелю, что внешний вид продавца необязательно влияет на качество растений. Судя по запаху (Рошер все равно не разбирался), товар в лавчонке был хороший и отменного качества. А что место глухое да покупателей не так мало… Так ведь торговля же! Не обманешь – не продашь. А если не обманывать и травами торговать добросовестно, то и добра сильно не наживешь.

– Есть ли у вас пряности?

Услышав вопрос, хозяин лавочки соизволил оторваться от ступки и сморщиться: