— Не надо меня лечить, не мальчик. Броня еще походит, а вот мертвяками мы вполне сегодня станем. И насчет присяги не надо! У меня три десятка человек, и я их гробить просто так не дам. И не просто так — тоже не дам. Больше у меня подчиненных нет. И я без них приезжать не хочу. Все, разговор окончен! Мы отходим.

Похоже, летеха прямо сейчас отдаст приказ.

— Разве только в мир иной отойдете.

— А ты, что ль, не дашь?

— Эй-эй, давайте пока перекурим. Лейтенант, курите?

— Курю. От такой жизни закуришь…

— Тогда угощайся.

— Ого! Богато живете. Сигары!

— Только в затяг не вздумай.

— А как надо?

— Держи дым во рту.

— Да ну?

Замечаю, что Севастьянова отвели в сторонку. Ну да, страсти-то охолонуть надо. Скуповатый Николаич тем временем роздал сигары. Вот не ожидал такой щедрости. Но тут получилось грамотно — все отвлеклись, а еще обрезка кончиков да прочие хитрости. Опять же многие впервые вообще сигары в руках держат, это раньше кубинские продавались на каждом углу, как и кубинский ликер, хорошая штука… Пробовал в детстве… Сейчас обязательно кто-нибудь по привычке затянется во всю мощь легких и начнет кашлять…

Как у нас в роте — я тогда из отпуска ребятам сигару привез. На всех хватило. Три дня ее курили по очереди. Один затяг — и готово…

О, что я говорил! Уже закашляют…

Ботан-радист тоже отхватил сигару, но ничего сделать не успел — я наседаю с вопросами. Ответов оказывается не густо. Тот самый Пашка успел сообщить, что группа разгромлена, потери офигительные — пехоту, считай, всю потеряли, бронетехника откатилась, потом после спора и ругани поделилась надвое — часть ушла к супермаркетам. А часть сейчас идет к нам — с кучей раненых. Мой знакомый полкан вроде погиб. Командует там непонятно кто.

Оставляю ботана разбираться с куревом. Надо бы все ж пополнить сумку — тут у меня, если Нади не окажется среди отступающих, будет хлопот полон рот. И того толкового санинструктора здесь нет. И кстати, автомат забрать. Вылезая из машины, я его не прихватил, что не помешало мне Семен Семенычу глаза колоть.

Вовку нахожу в БТР, на котором Ильяс сидит. Выслушиваю нотацию. Ну да, на это-то мы все горазды, других жизни учить. Сам такой. Меня не отпускают, пока не рассказываю о своем путешествии. Вовка затыкает тех из слушателей, которые начинают сомневаться в моей умственной полноценности.

— Джип хорош. Сам бы тоже угнал. И бак полный. И пара гонореек тоже к месту.

— Запаски там нет. И что за гонорейки?

— «Ксюхи» с глушаком и подствольником — комплекс «Канарейка» называется. Довольно редкая штуковина. А запаска… Фигня, добудем. Не та пронблема. Вот что там начальство решило?

— Ну, их командир хочет тикать. Наш — не хочет.

— Эй! Воины! А вы как? — спрашивает Вовка у солдат летехи.

— Че мы. Как скажут, — отвечает ему водитель.

— Орлы! Богатыри!

За броней шум. Вылезаем. Но это не разгромленные — вижу, что кронштадтские усиление подогнали. Сотни две человек, только уж очень сбродные какие-то и одеты и вооружены разношерстно.

Выделяется взвод морпехов вроде — не смыслю я в их наклейках и нашивках, да еще группа здоровых ребят, скромные такие, но с достоинством. Оказывается — тут те, у кого родственники могут оказаться в лагере этом заводском.

М-да… Эти настроены решительно, и отойти летехе и его ребятам вряд ли дадут. Видно, что у них командир есть — и грамотный.

Вижу знакомые лица — две медсестрички из кронштадтсткой больницы. Это уже веселее. И сумки у них — как среднего размера рюкзаки. И набиты битком. Машу им рукой.

Замечаю, что здесь и охранение — они мимо нас прошли и заняли удобную позицию — мух ртом не ловит. Это хорошо. Так же вижу, что и пулеметчики у прибывших толковые.

Осторожно чмокающий сигару лейтенант стоит рядом. Медсестрички тоже подходят, здороваемся. Николаич представляет присутствующих. Предлагает принять участие в перекуре.

Одна забирает сигару для мужа, другая отказывается — достает свои, тоненькие, элегантные — ультралайт. Кокетливо прикуривает от одной из четырех поданных зажигалок.

Ну да, симпатичная она. Только вот курит зря.

Видимо, в плане компенсации за многочисленные в последние дни случаи словесного воздержания, черт дергает меня за язык.

— Коллега, лучше б вы сигару курили.

Девушка ухмыляется:

— Типа фаллический символ, как у Шэрон Стоун?

— Ну что вы. Просто то, что курите вы, — банальный обман и дрянь. Фальсификация продукта. Надувалово. К тому же еще и сильно вредное.

— Да бросьте пугать-то. Ясно же, что никотина здесь меньше. Это же — ультралайт!

— Ага, — отвечаю, радостно про себя отметив, что девчонка вляпалась. — Именно. А курят ради чего? Ради никотина. Только поэтому. И кайфа не будет, пока концентрация этого алколоида в крови не дойдет до нужного уровня. А никотина-то как раз и не доложили. Получается, что курите сено или прошлогодние сушеные листья, а не табак. Получаете мало никотина, поэтому до нужной дозы вбираете двойную порцию дыма, смол и прочей дряни.

— Насчет сена — это ты заливаешь, — вмешивается летеха.

— Отнюдь, сказала баронесса. Это — точные сведения, с ручательством. Табака мало, а курильщиков — много. На всех не хватает. С алкоголем просто — его можно произвести из чего угодно, в любых объемах. С табаком сложнее.

Потому чистый табак курят счастливчики — либо те, кто табак выращивает — тут можно вспомнить наших горных долгожителей, либо богатеи — кто может позволить себе дорогущие сигары или некоторые сорта трубочного — действительного табака.

— Какая радость в сигарах. Они ж крепкие как железный лом. Чуть легкие себе сейчас не выкашлял!

— А ты неправильно курил, — поясняю я.

— Рассказывай. Я уже десять лет курю. Тоже мне лектор. — Летеха стоит как победоносный памятник самому себе.

— При курении, например, сигар или трубки, то есть чистого табака, дым содержит высокую концентрацию никотина, и для получения дозы для кайфа достаточно дымом полоскать рот, не нужно курить «взатяг». Слизистые рта всосут достаточно никотина. Но это очень дорого и расточительно. На всех табака не хватает, не забыл? Сигары и трубки могут себе позволить только богатые люди. А как быть остальным?

Для этого и сделаны сигареты. Табака там мало, зато много всякого хлама — от прессованной табачной крошки до банального сена, заодно все это пропитано селитрой — чтоб горело побыстрее. Положи сигару или трубку — так огонек и погаснет. А сигарета горит как бикфордов шнур. И знаешь почему?

— И почему?