ПРОТОКОЛ ЗАСЕДАНИЯ ПАРТБЮРО 46-го ИАП

от 5 января 1940 г.

Слушали: Персональное дело т. Тараненко (все фамилии мною изменены, любые совпадения с реальными людьми случайны. – М.С.)

В ходе обсуждения выступили:

т. Николаев: «Я считаю, что т. Тараненко заблудился, и партийное бюро требует от него, чтобы он показал – где живет его знакомая. Тараненко не сказал нам всю правду по поводу его знакомств»

т. Гаврилов: «Тараненко не подумал, что он стоит на краю пропасти – коммунист получил пригласительный билет в конверте на банкет, где незнакомые люди!»

т. Гришин: «Партия воспитала т. Тараненко и дала ему очень много, но т. Тараненко забыл, что ему много дали, и сейчас он начинает терять достоинство коммуниста. Тараненко забывает, что приглашением на банкет он мог быть вовлечен в контрреволюционную разведку по его оплошности. Тараненко, опираясь на советские законы, прикрывает свои непартийные действия».

т. Евдокимов: «Когда сообщили, что Тараненко расходится с женой, то я не поверил. Тараненко нашел место, где разводиться – на Западной Украине, где каждый козырь для врагов! И еще – Тараненко поступил не как коммунист, обманывая свою жену».

т. Шерстнев: «Почему т. Тараненко до Народных Зборов рвался домой? А потому, что у Вас на избирательном округе была секретарша! Вы провожали ее во Львов, поэтому Вы не даете жене деньги в течение 3 месяцев; это не по-коммунистически. Вы прикрываетесь законами, а прожили с ней 8–9 лет! Вам надо было сказать партийному бюро, что Вы в нее влюбились».

т. Дронов: «Мы говорим, а Тараненко даже и не думает ни о чем! Он считает, мол, «вы говорите, а мне – что хотите говорите!» Тараненко сейчас окончательно оторвался от партии».

т. Тихонов: «Тараненко, опираясь на законы, слепо их понимает. Для нас, коммунистов, есть один закон – Устав партии. Тараненко, как коммунист, потерял классовую бдительность, поэтому мы должны на этом заострить всю парторганизацию».

Постановили:

– за бытовое разложение, выразившееся в связи с женщиной, имея жену, и послужившей причиной, толкающей т. Тараненко к разводу;

– за притупление классовой бдительности, выраженное в посещении банкета под Новый год;

– за неискренность, выраженную в том, что, имея связь с девушкой неизвестного социального происхождения, отец которой прибыл с территории [Польши, но использование этого слова было с сентября 1939 г. запрещено. – М.С.], занятой немцами в период оккупации, т. Тараненко скрыл это от партбюро.

ОБЪЯВИТЬ т. Тараненко выговор с занесением в личное дело.

ПРОТОКОЛ ЗАСЕДАНИЯ ПАРТБЮРО 46-го ИАП

от 20 мая 1941 г.

Повестка дня:

1. Снятие взыскания с т. Константинова, вынесенного в августе 1940 г. за пьянку.

2. Разбор дела кандидата в члены ВКП(б) т. Шувалова за пьянку в г. Львов.

3. Разбор дела т. Сенченко за пьянку при перебазировании в Млынов.

Протокол от 20 мая с разбором трех пьянок (занимает он пять страниц убористым почерком) – последний перед началом войны. Следующее заседание парткома состоялось 2 июля 1941 г. Полк к тому времени был уже наголову разгромлен, потерял всю боевую матчасть, а личный состав отправлен в глубокий тыл (г. Ростов) на переучивание и получение новых самолетов ЛаГГ-3.

Первое после начала войны заседание партбюро состоялось 2 июля 1941 г. В повестке заседания всего два вопроса: «О выделении боевого актива» и «О выделении агитаторов». Сам протокол занимает лишь полстраницы машинописи, причем большую часть текста составляет перечень фамилий активистов (14 фамилий) и агитаторов (13 фамилий). Никакие другие вопросы, кроме подбора агитаторов, у партбюро разгромленного полка внимания не вызвали.

Что это? Безразличие? Въевшаяся в кость привычка «не высовываться»? Ожидание руководящих указаний? Скажут воспеть подвиги – воспоем; скажут осудить предателей и трусов – осудим. Что угодно – только скажите, что именно…

Совместим ли такой «политморсос» с тем типом личности, с таким складом характера, который только и может превратить груду мертвого железа в истребительный авиаполк?