все его слабости. Он самодур, солдафон, паразит — все что угодно, но только не трус.

ЭЛЬЗА. Вчера он угрожал, а сегодня торгуется?

ГЕНРИХ. Этого добился я.

ЭЛЬЗА. Ты?

ГЕНРИХ. Я настоящий победитель дракона, если хочешь знать. Я могу выхлопотать все. Я ждал случая — и дождался. Я не настолько глуп, чтобы уступать тебя кому бы то ни было.

ЭЛЬЗА. Не верю тебе.

ГЕНРИХ. Веришь.

ЭЛЬЗА. Все равно, я не могу убить человека!

ГЕНРИХ. А нож ты захватила с собой тем не менее. Вон он висит у тебя на поясе. Я ухожу, дорогая. Мне надо надеть парадную ливрею. Но я ухожу спокойный. Ты выполнишь приказ ради себя и ради меня. Подумай! Жизнь, вся жизнь перед нами — если ты захочешь. Подумай, моя очаровательная. (Уходит.)

ЭЛЬЗА. Боже мой! У меня щеки горят так, будто я целовалась с ним. Какой позор! Он почти уговорил меня… Значит, вот я какая!.. Ну и пусть. И очень хорошо. Довольно! Я была самая послушная в городе. Верила всему. И чем это кончилось? Да, меня все уважали, а счастье доставалось другим. Они сидят сейчас дома, выбирают платья понаряднее, гладят оборочки. Завиваются. Собираются идти любоваться на мое несчастье. Ах, я так и вижу, как они пудрятся у зеркала и говорят: «Бедная Эльза, бедная девушка, она была такая хорошая!» Одна я, одна из всего города, стою на площади и мучаюсь. И дурак часовой таращит на меня глаза, думает о том, что сделает сегодня со мной дракон. И завтра этот солдат будет жив, будет отдыхать после дежурства. Пойдет гулять к водопаду, где река такая веселая, что даже самые печальные люди улыбаются, глядя, как славно она прыгает. Или пойдет он в парк, где садовник вырастил чудесные анютины глазки, которые щурятся, подмигивают и даже умеют читать, если буквы крупные и книжка кончается хорошо. Или он поедет кататься по озеру, которое когда-то вскипятил дракон и где русалки до сих пор такие смирные. Они не только никого не топят, а даже торгуют, сидя на мелком месте, спасательными поясами. Но они по-прежнему прекрасны, и солдаты любят болтать с ними. И расскажет русалкам этот глупый солдат, как заиграла веселая музыка, как все заплакали, а дракон повел меня к себе. И русалки примутся ахать: «Ах, бедная Эльза, ах, бедная девушка, сегодня такая хорошая погода, а ее нет на свете». Не хочу! Хочу все видеть, все слышать, все чувствовать. Вот вам! Хочу быть счастливой! Вот вам! Я взяла нож, чтобы убить себя. И не убью. Вот вам!

Ланцелот выходит из ратуши.

ЛАНЦЕЛОТ. Эльза! Какое счастье, что я вижу вас!

ЭЛЬЗА. Почему?

ЛАНЦЕЛОТ. Ах, славная моя барышня, у меня такой трудный день, что душа так и требует отдыха, хоть на минуточку. И вот, как будто нарочно, вдруг вы встречаетесь мне.

ЭЛЬЗА. Вы были на заседании?

ЛАНЦЕЛОТ. Был.

ЭЛЬЗА. Зачем они звали вас?

ЛАНЦЕЛОТ. Предлагали деньги, лишь бы я отказался от боя.

ЭЛЬЗА. И что вы им ответили?

ЛАНЦЕЛОТ. Ответил: ах вы бедные дураки! Не будем говорить о них. Сегодня, Эльза, вы еще красивее, чем вчера. Это верный признак того, что вы действительно нравитесь мне. Вы верите, что я освобожу вас?

ЭЛЬЗА. Нет.

ЛАНЦЕЛОТ. А я не обижаюсь. Вот как вы мне нравитесь, оказывается.

Вбегают подруги Эльзы.

1-Я ПОДРУГА. А вот и мы!

2-Я ПОДРУГА. Мы лучшие подруги Эльзы.

3-Я ПОДРУГА. Мы жили душа в душу столько лет, с самого детства.

1-Я ПОДРУГА. Она у нас была самая умная.

2-Я ПОДРУГА. Она была у нас самая славная.

3-Я ПОДРУГА. И все-таки любила нас больше всех. И зашьет, бывало, что попросишь, и поможет решить задачу, и утешит, когда тебе покажется, что ты самая несчастная.

1-Я ПОДРУГА. Мы не опоздали?

2-Я ПОДРУГА. Вы правда будете драться с ним?

3-Я ПОДРУГА. Господин Ланцелот, вы не можете устроить нас на крышу ратуши? Вам не откажут, если вы попросите. Нам так хочется увидеть бой получше.

1-Я ПОДРУГА. Ну вот, вы и рассердились.

2-Я ПОДРУГА. И не хотите разговаривать с нами.

3-Я ПОДРУГА. А мы вовсе не такие плохие девушки.

1-Я ПОДРУГА. Вы думаете, мы нарочно помешали попрощаться с Эльзой.

2-Я ПОДРУГА. А мы не нарочно.

3-Я ПОДРУГА. Это Генрих приказал нам не оставлять вас наедине с ней, пока господин дракон не разрешит этого…

1-Я ПОДРУГА. Он приказал нам болтать…

2-Я ПОДРУГА. И вот мы болтаем, как дурочки.

3-Я ПОДРУГА. Потому что иначе мы заплакали бы. А вы приезжий и представить себе не можете, какой это стыд— плакать при чужих.

Шарлемань выходит из ратуши.

ШАРЛЕМАНЬ. Заседание закрылось, господин Ланцелот. Решение об оружии для вас вынесено. Простите нас. Пожалейте нас, бедных убийц, господин Ланцелот.

Гремят трубы. Из ратуши выбегают слуги, которые расстилают ковры и устанавливают кресла. Большое и роскошно украшенное кресло ставят они посредине. Вправо и влево — кресла попроще. Выходит Бургомистр, окруженный членами городского самоуправления. Он очень весел. Генрих, в парадной ливрее, с ними.

БУРГОМИСТР. Очень смешной анекдот… Как она сказала? Я думала, что все мальчики это умеют? Ха-ха-ха! А этот анекдот вы знаете? Очень смешной. Одному цыгану отрубили голову…

Гремят трубы.

Ах, уже все готово… Ну хорошо, я вам расскажу его после церемонии… Напомните мне. Давайте, давайте, господа. Мы скоренько отделаемся.

Члены городского самоуправления становятся вправо и влево от кресла, стоящего посредине. Генрих становится за спинкой этого кресла.