litbaza книги онлайнФэнтезиРасплетающие Cновидения - Анастасия Парфенова

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 77 78 79 80 81 82 83 84 85 ... 110
Перейти на страницу:

Второй мужчина тем временем стреляет в меня чем-то плавящим, но я успеваю уклониться. Допиваю последний глоток смерти первой своей жертвы и направляюсь к этому приятно активному экземпляру. Тот трясущимися пальцами вновь пытается направить бластер, мажет, кидает в меня самим оружием. Пытается звать на помощь, сплести какое-то сжигающее заклинание, затем что-то из защиты, но собственный ужас полностью парализует разум сильного и опытного, в принципе, колдуна. Уже когда я беру его лицо в свои ладони и поворачиваю голову в сторону, бедняга пытается ударить чем-то специально созданным, чтобы отгонять существ, питающихся страхом.

Смеюсь.

— Глупый. — Целую, царапая клыками. — Ты не можешь не бояться. Не можешь заставить меня принять истинный вид. Не можешь не верить. Ты — часть той силы, что вызвала меня к жизни. И ты — мой.

Пальцы пробежали по груди, точечными уколами когтей напоминая о сути. Вновь поднялись, сомкнулись на горле. Сжались. Он так дрожал, бедняга. Он поверил. И, кажется, даже не заметил, как умер.

Остался последний. Я подошла к нему, парализованному, не способному даже послать ментальный призыв о помощи. Несмотря на то что аакра вонзилась в человеческую грудь по самую рукоять, крови не было. Я небрежно откинула коротко остриженную седую прядь с узкого лица.

— Ах, арр, я же говорила, я просила: не загоняйте нас в угол. Смотрите, что вы наделали! — Не знаю, откуда приходят слова, но это неважно.

Человек пытается что-то сказать. Он полностью в сознании, я даже притупила немного боль, чтобы смертный имел возможность по достоинству оценить всю прелесть ситуации. Коротким прикосновением к рукояти торчащего из него кинжала ослабляю контроль над скованными голосовыми связками.

В глазах смертного ужасное запоздалое осознание, душа его кричит, надрываясь: «Что я сотворил?!» — но губы лишь шепчут:

— Тебя остановят…

У-уу, а я-то надеялась услышать что-нибудь интересное.

— Хотите поспорить?

Вновь губа поднимается, из горла вырывается первобытное, до костей проникающее рычание. Наклоняюсь к нему, не без удивления понимая, что странный голос на дне сознания ярится вместе со мной. И вместе со мной жаждет мести.

— Для тебя, красавчик, я придумаю нечто особенное! — Вцепилась в кинжал, медленно поворачивая рукоять. — Ты познаешь боль. Боль изменения, красавчик, смертным такое и не снилось! Боль, когда твои клетки раз за разом перемалываются в нечто совершенно иное! Начнём с едва заметного зуда, постепенно будем наращивать, подготавливая твои рецепторы к большему. Потом немного отпустим, заставляя тебя гадать, когда же начнётся снова. Ещё добавим. И так — пока не умрёшь от болевого шока. Но это будет ещё через целую вечность времени — через несколько часов. Приятно отдохнуть!

«Он же Целитель», — вяло и неубедительно скулит голосок. Ничего, с такой игрушкой в груди даже Целитель не сможет остановить резвящихся внутри собственного тела демонов. Правда, голос имел в виду что-то другое… Но это не важно.

Вскакиваю, оставляя неподвижную, неспособную даже пальцем пошевелить фигуру. Любуюсь на дело своих рук и счастливо смеюсь. В пальцах вновь формируется тяжесть аакры — точно такой же, как та, что держит смертного.

В волосах вдруг, пьяно и горько, расцветает прекрасный синий цветок, его аромат щекочет ноздри, туманит голову.

Овеваемая безумным смехом и золотым туманом крыльев, вылетаю из пещеры, взвиваюсь в просторное ночное небо. Слёзы, почему-то появившиеся на глазах, на зимнем ветру мгновенно превращаются в холодные ранящие льдинки. Трясу головой, и маленькие острые кристаллы падают в подсвеченную далёкими звёздами пустоту.

Крик среди моря!

Чьё сердце, ставши волной — о волны грусти! —

В море кричало? Голос, откуда голос?

Какие крылья тебя занесли в пучину?

Инстинкт, это ровное и нерушимое знание, находящееся глубоко внутри, безошибочно привёл меня к месту обитания смертных. Большое скопление тел и душ, что очень хорошо, ведь я всё ещё голодна, а гоняться по горам за отдельными особями пока нет настроения.

Сижу на высоком, кряжистом дереве, являющемся, кажется, прапра-дедушкой всех деревьев в округе, и задумчиво наблюдаю за раскинувшимся у моих ног городом. Собрание разномастных, не раз перестраивавшихся сооружений, но, оценивая их с точки зрения возможности незаметного проникновения внутрь, я вынуждена признать, что местные архитекторы отнюдь не так безумны, как может показаться на первый взгляд. Даже если они сочетают античные узорчато-безвкусные балконы с толстенными стенами и хищного вида бойницами.

Что, впрочем, не имеет ни малейшего значения.

Так с кого же из этих восхитительно живых существ начать? Откидываюсь назад, рассеянно, расслабленно, ищуще. Мир, кажущийся в самый глухой час холодной зимней ночи тусклым и тёмным, вовсе не так прост. Реальность расцветает огнями и цветами, призрачные туманы фантастических видений колышутся вокруг излучающих тепло фигурок. Океаны, звёздные дали, чудесные мистерии света и звука.

«Сны людей».

Нет. Мои сны.

Подаюсь вперёд. Там! Не замечаю, как оказываюсь в воздухе. Не замечаю ни времени, ни направления, ничего, кроме завораживающего, порабощающего сияния. Я, наверно, не смогла бы остановиться, даже если бы захотела. Косая тень падает в отблесках редких, полуразбитых магических фонарей, крылья клубятся изменчивым дымом, босые ноги оставляют цепочку следов на снегу, тут же заметаемую послушным ветром. Я скольжу между уродливых каменных развалюх, ведомая лишь одной мне слышимой музыкой. Вдруг оказываюсь перед дверью и долго, наверно целую секунду, пытаюсь понять, как обойти её, не снеся до основания весь дом. В конце концов растворяюсь в облачко чуть золотистого тумана и вновь конденсируюсь у изголовья того, кто видит эти невероятные сны. И почему-то удивляюсь этому.

Не знаю, сколько я сидела, упиваясь удивительными видениями. Расчёсывала осторожными золотистыми когтями сбившиеся во сне тонкие волосы. Вглядывалась в расслабленное во сне лицо. «Мальчишка», — шепчет кто-то во мне. «Он никогда не был юным», — отвечаю почти вслух. «Тот, кто видит такие сны, не может не быть юным», — упрямо спорит та, другая.

Лет двадцать, но в волосах — проблески серебра. Тело сильное и жилистое, иссечено старыми шрамами, но не такими, что приобретаются в благородных схватках с равными, а, скорее, теми, что приобретает ребёнок, всю жизнь упрямо пытающийся выжить в жестоком мире взрослых. Следы хлыста, следы давних побоев. Рваные шрамы уличных потасовок, когда нет ни правил, ни честных приёмов. И парочка глубоких, но не обширных ожогов, таких, которые остаются после близкого столкновения с некоторыми видами охранных заклинаний. Похоже, мой маленький сновидец оказался вором. Причём отменным, если судить по роскошной обстановке его спальни.

Чуть изогнутые когти скользят по скуле, по тонкому старому шраму. Магия, но не совсем. Смертный, оказывается, обладает даром, редким и прекрасным, как ещё не огранённый алмаз. Он не только видит дивные миры, но и, сам не зная об этом, может воплощать их в жизнь. Или просто слегка подправлять реальность усилием воли. Только никто никогда не учил мальчишку этому высочайшему из искусств, и потому максимум, на что он способен, — сотворить перепуганную кошку прямо под ногами у догоняющего его стражника. Да и то неосознанно. Я вглядываюсь, вглядываюсь в затейливые видения, пока их резкая фантасмагория не начинает казаться более реальной, нежели освещённые потусторонним сиянием моих крыльев стены комнаты.

1 ... 77 78 79 80 81 82 83 84 85 ... 110
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?