— Ч-что случилось? — запинаясь, промямлил вампир, но вдруг вытянул руку в нерешительности, — Уолтер, ну зачем… Отец ведь запретил, убери, они отсюда почувствуют.

— А мне и дела нет до того, что они там почувствуют! Где Эвике?! Что они с ней…

— Не кричи, пожалуйста, ведь услышат. И называй ее Бертой, — запротестовал Леонард, а лицо англичанина исказилось от гнева.

— О нееет, — прошипел он, — Бертой зовут твою мерзкую сестричку, которая втравила нас во все это. А она Эвике! Немедленно отвечай, где она!

— Не горячись так! С ней все в порядке, минут двадцать назад ее увела Изабель…

Тут глаза Леонарда расширились так, что сделались больше очков.

— Ты думаешь…

— Нет конечно! — выкрикнул Уолтер, прижимая его к стене. — Ничего подобного я не думаю! Изабель позвала ее чулки вязать, не иначе! Они ведь лучшие подруги, а ты не заметил? Очнись — мир гораздо больше и сложнее, чем стекляшка под твоим микроскопом! Куда они пошли? Хоть это ты запомнил?

Вампир молча указал на западную галерею.

— Я с тобой, — нерешительно предложил он, когда Уолтер сорвался с места, но англичанин прокричал через плечо:

— Только тебя мне не хватало! Иди, рассказывай дальше о своих треклятых букашках! — и, не контролируя себя, добавил, — Будьте вы все прокляты, вся ваша семья!

— Мы уже, — сказал вампир тихо. Он даже не пытался последовать за другом и стоял опустив руки, с тем же кротким и как будто отсутствующим выражением лица, с каким выслушивал ругань отца или равнодушные ремарки Гизелы. Его покорность лишь подстегнула Уолтера.

— И поделом, — выплюнул он и побежал в указанном направлении, по каменному полу который сделался таким мягким и вязким, что Уолтер едва держался на ногах.

Двадцать минут! Этого достаточно, чтобы убить. Или чтобы начать процесс умерщвления.

* * *

Мир рухнул и Эвике стояла на его обломках, уставившись на свое отражение в зеркале. В кривом зеркале, которое исказило ее черты, уменьшив их, но зато четко отобразило все детали, от серого мешковатого платья и холщового передника до цыпок на руках. Эвике перевела взгляд на Изабель, на бледном личике которой прорезалась тонкая улыбка, будто по нему полоснули бритвой. Сияя, она смотрела на Виктора, как отличница, отбарабанившая урок и ожидавшая похвалы. Тот улыбнулся поощрительно, хотя было заметно, что его внимание всецело занимает подарок.

— Где твои манеры, дитя? — нагнулся он над Жужи и подтолкнул ее вперед. — Сделай книксен и скажи "Как поживаете, фроляйн Берта?"

— Как поживаете, фроляйн Берта, — повторила девочка и поклонилась, но как-то нелепо, едва удержавшись на ногах, будто марионетка с надорванной ниточкой. У Эвике зашлось сердце.

— Она… пьяна?

— Нет, просто счастлива. Ее сознание было жалким дрожащим комочком, но Изабель привела его в порядок.

У девочки была простое широкоскулое лицо, сплошь усыпанное веснушками, как будто его обмакнули в оранжевую краску, после чего сбрызнули водой, так что кое где проступили белые пятнышки. Чья-то неласковая рука гладко зачесала ее рыжие волосы, но они выбивались из пучка, игнорируя приютские правила. Сколько, должно быть, она натерпелась из-за своих упрямых волос! Вспоминая детство, Эвике до сих пор вздрагивала. Поскольку народная молва наделила рыжих вспыльчивым характером, воспитательницы изо всех сил старались исправить ее дурной нрав, находя зачатки бунтарства даже там, где их вовсе не было. Случалось, что она часами не могла пошевелить пальцами, распухшими от ударов. И у этой дурочки житье не лучше, иначе бы она не пошла за вампирами, не польстилась на их фальшивые дары.

Взгляд девочки был рассредоточенным, на губах бродила бессмысленная улыбка. В руке она сжимала конфету, словно не зная что с ней делать, и пальчики испачкались растаявшим шоколадом. Механическим жестом она провела ладонью по фартук, но лишь размазала жирное пятно. Покачав головой, Виктор начисто вытер ей пальцы платком и поднес их к свои губам, как для поцелуя.

— А сейчас, милое дитя, мы покажем фроляйн Берте настоящее чудо. Хочешь?

— Да, — тихонько захихикала Жужи.

— Давай превратим воду в вино.

С этими словами он провел ее ручкой по своему рту, но девочка сразу же ойкнула и отскочила. На указательном пальце набухала капелька крови. Жужи скуксилась, готовясь разреветься, но как только Виктор погладил ее по голове, ее губки вновь расползлись в улыбке. Она продолжала расслабленно улыбаться и когда вампир поднес ее кровоточащий палец к бокалу с водой и стряхнул алую каплю. Зачарованная, Эвике наблюдала как кровь распустилась в воде, но не смешалась с ней, а повисла красноватой дымкой, первым облаком на небосводе.

С любезным поклоном Виктор протянул ей бокал.

— Угощайся, дорогая.

— Мы ведь не убиваем детей, — совладав с голосом, проговорила Эвике.

— Неужели? Кто тебе такое сказал? Не иначе как твой полоумный братец, которому дай только волю, и он перевел бы нас на диету из водорослей. Все это новомодные веяния, cherie, зато фольклор предписывает нам только детьми и питаться.

— Но дети! Они же… они…

— Что они? Те же люди, только ростом поменьше. А сей факт означает лишь то, что ребенком насытиться труднее, чем взрослым. Но ничего, в здешних краях в детях нет недостатка. Взять к примеру приют при монастыре "Избиения Младенцев," откуда родом сей розовый бутончик.

— Замечательное заведение! — вставила Изабель. — Может, слышала о таком?

— Я не хочу, чтобы ты ее убивал! — взмолилась Эвике, заламывая руки, — Слышишь! Не надо ее убивать!

Вампир встал позади девочки, положив руки ей на плечи.

— Успокойся, никто ее убивать не собирается. Мы возьмем ее с собой в свадебное путешествие. Если путешествовать втроем, никто не догадается что у нас медовый месяц и не станет горланить серенады под балконом. Таким образом, нам ее хватит на пару недель… Но тебе не терпится отведать ее крови прямо сейчас. Я вижу, как ты дрожишь. Кусай.

— Не хочу.

— Или не можешь? А если бы могла?

Девушка покраснела и сникла под его насмешливым взором. Она вновь почувствовала себя служанкой, которую застукали за примеркой хозяйского платья. Что теперь будет? Дверь совсем близко, но убегать бессмысленно, вампиры все равно быстрее. Оставалось лишь топтаться на месте, дожидаясь заслуженного наказания. Однако Виктор не спешил сводить с ней счеты.

— Хотя бы скажи, милая девушка, как твое имя? Не Бертой же тебя называть, в самом деле.

— Эвике, — прошептала она.

— Очень приятно, — в интонации Виктора ничего не изменилось. — Ты, как я понял, служишь в замке? Простолюдинка, притворившаяся госпожой. Вот уж и правда, второй раз как фарс.

Тут вампир напрягся, но вновь просиял и притянул к себе маленькую Жужи.