– Хорошо, Кузьма Павлович. А почему вы…

– Это мой внук. А я, сам знаешь, тоже участковым начинал.

– Вот этот дом, – сказал сержант. – Говорят, Ломакины не так давно сюда приехали. Проблем с ними не было. Жена его родила восемь месяцев назад. Так и не пожил ребенок.

– Слушай, – спросил Денис, – а как туда войти?

– Да никак. Это никак нельзя. А что тебе там надо? – Сержант подозрительно посмотрел на Дениса.

– Икону нам бабка одна в Грозном отдала. Славка говорил, что, пока сыну не исполнится год, она будет у него. Забрать бы хотелось.

– Ну, я не знаю, ведь…

– А твой командир-наставник как мужик?

– Нормальный, но вряд ли он разрешит. Повезло тебе, Денис, что я тут оказался. А ты кто по званию был?

– Старлей.

– Поехали, старший лейтенант, к Игорю Степановичу, он мужик нормальный. И участковый уже восемнадцать лет. Сын у него тоже воевал в девяносто шестом…

– Все получилось как надо, – улыбаясь, сообщил по телефону подполковник. – Сулин и Зидинский мертвы. Потапов, кстати, тоже. Людей Сулина, этих уголовничков, взяли. Они ничего не знают. Один, правда, говорить начал и своих приятелей сдал, но…

– Ты веришь Каратисту, Суслов? – перебил его Бузин.

– Я никогда никому не верю, – ответил Суслов. – Поэтому и на тебя, капитан, у меня есть досье. Извини, но я так страхую свою жизнь. Ведь никто, кроме тебя, обо мне не знает, и если ты попадешь в руки правосудия…

– Если я попаду в руки правосудия, мне будет плевать на твое досье. Ты просто пытаешься предупредить меня…

– Хорошо, что ты понял – я полезнее, когда живой! – засмеялся подполковник. – Кстати, слышал новость? Задержанных азиатов навестил кто-то из посольства Японии. Разговор был обычный, но через полчаса они покончили с собой. Один сломал швабру в камере и пробил себе горло. Второй бросился с верхних нар вниз головой. Оба трупы. И еще одно: у «Триады» на нас нет выхода.

– Плохо, что у нас в ФСБ никого нет.

– А у тебя свадьба-то когда?

– Через неделю. И знаешь, я начинаю привыкать к этой мысли, Тайка в постели великолепна, не лезет в дела, угадывает любое мое желание. Мне будет трудно убить ее.

– Но ты же сам не будешь делать это.

– Это утешает.

– Сегодня избавимся от тех, кто знает все.

* * *

– Я хочу новую шубу, – заявила полная женщина.

– Будет, раз хочешь, – кивнул Луговой.

– Послушай, а когда тебе наконец дадут полковника?

– Милая моя Зинуля, – допив кофе, он встал, – я собираюсь покинуть ряды нищих милиционеров и переехать в Москву или в Санкт-Петербург и работать начальником службы безопасности у Бузина. Ты заметила, как он расширил поле деятельности?

– Конечно. Начал он с убийства…

– А вот об этом никогда и нигде не говори. Понятно?

– Да про это многие говорят, а я…

– А ты, Зинаида Семеновна, не забывай, что мне придется работать с Виктором Николаевичем.

– Все, – засмеялась она, – больше никогда и нигде не скажу ни слова об этом благороднейшем и честнейшем банкире. А ты мне вот что скажи, Толя, ты не боишься, что Бузин тебя использует, пока ему это нужно, а потом…

– Не боюсь, даже не думаю об этом, потому как Бузину нужен я и мои знакомства. Иначе он давно бы…

– Не строй из себя незаменимого.

– Мне пора, милая! – Поцеловав ее, Луговой вышел из комнаты.

– Маман! – Из соседней комнаты появился долговязый парень. – Я правильно понял из нечаянно услышанного разговора, что бравый подполковник УБП Луговой – оборотень. А я все думаю – на какие шиши моим предкам удается…

– Перестань, Владик! – одернула его мать. – И не смей так говорить об отце. Если он что-то и делает, то только ради тебя.

– И ради своей толстушки жены, чьи аппетиты неуемны! – Владислав засмеялся.

– Как ты разговариваешь с мамой?! – закричала она.

– Извини, мазэ, я не ожидал, что мой фазэ такая гниль. Хотя знаешь, – подмигнул он матери, – это способ неплохо заработать.

– Ты что задумал, Влад?

– Надоели вы мне, – выходя, проговорил он. – Я сам себе бабок найду.

– Придется и его… – Невысокий мужчина посмотрел на сидевшего рядом Стаса.

– Да какая разница? Пора отходить, мне все это перестает нравиться.

– И как же ты хочешь уйти? – насмешливо спросил мужчина. – Заявление напишешь, или пускай за прогул увольняют? – Он засмеялся.

– Там видно будет. Мне нужно еще десять тысяч, и можно прекращать. В общем, там видно будет. – В кармане у Стаса заиграл сотовый.

– Слушай меня, – проговорил женский голос. – Я…

– Все потом! – Он отключил телефон.

– Привет! – прозвучал в трубке Бузина женский голос.

– Здорово, – усмехнулся он. – Но я что-то…

– Нелли.

– Где вы?

– В Вологде. Здесь, кстати…

– Я позвоню. До этого сидите на месте. Кстати, вы устроились?

– Да. Мы у моей подруги.

– Я позвоню, когда соберу деньги и все остальное. Дай-ка Рудика.

– Слушаю, – отозвался Каратист.

– Как тебе у подружки?

– Терпимо. Но желательно долго не оставаться. Меня вполне могут искать тотьминские. Там взяли кое-кого, и на меня могут навести.

– Вечером все сделаем. Никуда не выходите, и предупреди подружку, чтобы никому про вас не болтала.

– Понятно!

Бузин отключил телефон и усмехнулся:

– Как все вовремя. Отлично!

– Что, милый? – входя в кабинет, спросила Таисия.

– Здравствуй, дорогая! – Бузин заключил ее в объятия.

– Я сегодня примеряла свадебное платье и почувствовала что-то невероятное.

– А я жду не дождусь казенных слов, объявляющих нас мужем и женой, и марша Мендельсона.

– Молодой человек, – остановил отходившего от джипа Владислава старший сержант милиции, – предъявите документы.

– Ты офонарел, ментяра? Ты знаешь, кто мой отец.

– Извините, Владислав, – проговорил милиционер.

– Спасибо, сержант, – подошли к ним двое в штатском. – Прошу в машину! – Рослый мужчина показал на подъехавшую к ним «шестерку».

– Погодите. – Владислав дернулся в сторону. – А вы кто?

– ФСБ. – Рослый поднес к его глазам раскрытое удостоверение. – Давай в машину и без резких движений.